Адвокат не вправе лгать

Как сообщалось ранее, организаторами конференции выступили Адвокатская палата Московской области (далее – АПМО) и Федеральный союз адвокатов России (далее – ФСАР). Интересная и насыщенная дискуссия по главному вопросу конференции – о допустимости лжи в деятельности адвоката – показала сложность обсуждавшейся темы. При единодушном согласии с этическим императивом честности некоторые выступавшие считали, что нельзя требовать от адвоката всегда говорить правду, другие задавались вопросом об определении лжи, третьи отмечали, что умолчание может стать этически допустимым решением, которое позволяет добиваться своих целей, не прибегая ко лжи. «Нам критически важно для доверия общества к адвокатуре в целом сегодня как минимум не заявлять о том, что адвокат вправе лгать, и не настаивать на этом праве. Его нет. Адвокат не может ради доверителя пойти на все – адвокат не лжет, – подчеркнул первый вице-президент ФПА РФ Михаил Толчеев. – Для адвокатов нет запрета говорить неправду, но если мы будем настаивать на своем праве лгать, то никто не будет воспринимать нас как соотправителей правосудия, слову которых можно доверять и к которым необходимо прислушаться».

В конференции приняли участие президент ФПА РФ Светлана Володина, первый вице-президент ФПА РФ Михаил Толчеев, вице-президент ФПА РФ, президент АПМО, президент ФСАР Алексей Галоганов, вице-президент ФПА РФ, президент АП Воронежской области Олег Баулин, член Совета ФПА РФ, президент Гильдии российских адвокатов Гасан Мирзоев, советник ФПА РФ, заместитель председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов Нвер Гаспарян, советник ФПА РФ, член Совета АП Белгородской области Борис Золотухин, член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, член Квалификационной комиссии АПМО Александр Никифоров, а также более 160 адвокатов из различных субъектов РФ, в том числе руководители и представители региональных адвокатских палат, включая 25 президентов палат. Вел конференцию Михаил Толчеев.

Вначале прозвучали приветствия Светланы Володиной, Алексея Галоганова, Гасана Мирзоева, затем последовали выступления.

История вопроса и его сложность

«Мы сегодня пытаемся охватить трудную и неоднозначную тему», – сказал Михаил Толчеев, открывая дискуссию.

Вице-президент ФПА РФ Олег Баулин уточнил, что вопрос о правде и лжи в оказании юридической помощи, уголовной защите обсуждается уже давно. Причем, как правило, применительно к адвокатам, а не судьям и стороне обвинения. Важно, каких целей при обсуждении этой темы пытается добиться адвокатское сообщество, например, целью может быть выработка рекомендаций, заметил спикер.

Советник ФПА РФ, заместитель председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов Нвер Гаспарян, обратившись к истории, напомнил об отношении к адвокатам, которое сформулировал Федор Достоевский: «Слышится народное словцо: “адвокат – нанятая совесть”; но главное, кроме всего этого, мерещится нелепейший парадокс, что адвокат и никогда не может действовать по совести, не может не играть своей совестью, если б даже и хотел не играть, что это уже такой обреченный на бессовестность человек…»

По словам Нвера Гаспаряна, такие впечатления писатель вынес из собственного опыта участия в нескольких процессах, где адвокаты вели себя недобросовестно. Личные впечатления он перенес на всю адвокатуру.

Правда и ложь – оценочные критерии

Президент АП Московской области Алексей Галоганов заметил, что ложь и истина – понятия относительные. Адвокатура занимает особое место – она выполняет государственно значимую функцию, выступая против государства. Великие адвокаты никогда не искали объективную истину – они защищали человека способами, не запрещенными законом. Именно поэтому адвокатская этика появилась первой. Адвокатская этика – очень тонкая грань, и к объективной истине должны стремиться судьи и следователи, но не адвокаты.

Олег Баулин считает, что понятия «правда», «ложь», «истина» должны восприниматься сквозь призму состязательного процесса. Адвокат в этом процессе – независимый профессиональный советник по правовым вопросам.

Член Совета АП Ленинградской области Евгений Тонков призвал разделить обсуждаемые на категории более или менее объективные и оценочные.

По его словам, честность, ложь, правда, этика – категории оценочные. Термин «ложь», в частности, «носит яркую этическую окраску. Этика – это совокупность правил поведения, учение о морали. А мораль – это представление о добре и зле».

Практикующим адвокатам необходимо разделять оценки и то, что существует во всех четырех видах судопроизводства: нормы, факты, правоотношения, возникающие в связи с фактами, считает Евгений Тонков. Не только у адвокатов, но и у каждой другой профессиональной корпорации – судей, следователей, прокуроров – есть свои представления о правилах профессиональной этики. При этом существует проблема конфликта между этими профессиональными корпорациями.

Адвокат АП Камчатского края Кирилл Сиятелев полагает, что ложь, являясь порождением человеческого сознания, присуща каждому человеку от рождения и до конца жизни как средство манипуляции и достижения цели. Он поставил перед слушателями вопрос: «Является ли адвокат рабом воли доверителя в контексте уголовного делопроизводства?» Кирилл Сиятелев полагает, что является и это составляет проблему.

Спикер напомнил, что Иммануил Кант выделил три способа несообщения правды: утаивание, обман и ложь. К утаиванию или умалчиванию относится, в частности, адвокатская тайна, к обману – высказывание определенных версий происходящего, введение в заблуждение без сообщения конкретных фактов, ко лжи – умышленное искажение фактов.

Нравственная дилемма

Олег Баулин обратил внимание, что адвокат входит в любое дело, в любую правовую ситуацию только для пользы того, кто нуждается в юридической помощи. Спикер проанализировал позиции Верховного Суда РФ, согласно которым сообщение суду и участникам процесса недостоверной информации об обстоятельствах дела не ведет к проигрышу дела. В соответствии с действующим законодательством, уточнил спикер, на суды не возлагается обязанность восстановления объективной истины по делу, результат рассмотрения дела определяется исходя из установленных судом обстоятельств дела. Он напомнил о существующих в процессуальном законодательстве нормах, предусматривающих фикции-презумпции, – их наличие не означает, что в процессе есть ложь. Также он напомнил, что в гражданском процессе для стороны по делу и, соответственно, для ее представителя, которым может выступать адвокат, нет никакой ответственности за дачу ложных показаний.

Спикер отметил, что адвокаты понимают двойственность своей роли: с одной стороны, адвокатура реализует публичную функцию в любом судопроизводстве, с другой стороны – адвокат реализует, как правило, частный интерес. В таком случае, говоря о правде и лжи в состязательном процессе, заметил Олег Баулин, мы приходим к выводу о том, что «эта наша дилемма определяет для нас невозможность быть беспристрастными. А раз мы не можем быть беспристрастными, то не требуйте от нас правды! Мы будем говорить, что подзащитный невиновен. Мы будем говорить, что долг отсутствует… <…> Проблема в том, что, несмотря на то что мы понимаем сущность состязательного процесса, двойственность своей роли, все равно почему-то чувствуем себя неуютно».

Докладчик констатировал, что адвокаты научились в сложных конфликтных ситуациях поддерживать позицию доверителя без ее конкретизации, и это один из стандартных тактических приемов.

Нравственная дилемма, которая обозначена и в Кодексе профессиональной этики адвоката, говорит: с одной стороны, адвокат не вправе делать что-то во вред своему доверителю, но, с другой стороны, закон и нравственность выше воли доверителя. И здесь адвокату необходимо всегда искать баланс, подытожил Олег Баулин.

* * *

Член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, член Квалификационной комиссии АП Московской области Александр Никифоров, задавшись вопросом, может ли адвокат солгать доверителю, назвал его сложным.

Нравственным маяком для спикера служит позиция мэтра российской адвокатуры Михаила Гофштейна: «Что ответить подзащитному, которого приговорили к высшей мере наказания, когда он спрашивает, будет ли эта мера заменена другой? В этом случае вы вправе и даже обязаны сказать: конечно, заменят, я в этом совершенно убежден. И человек тогда будет спать спокойно до того момента, пока ему не скажут, что его ходатайство отклонено».

Эта ложь – «меньшее зло», с ним мы в жизни сталкиваемся постоянно. Стопроцентного решения этой проблемы, убежден спикер, не найдет никто и никогда – его просто не существует, но есть одно элегантное решение. В качестве такового Александр Никифоров привел Решение Израильского Верховного суда 1987 г.: адвокат, который допускает «меньшее зло», должен понимать, что, во-первых, это не прописано как некое право, а во-вторых, он берет это на себя и оценка происходящего будет производиться постфактум.

Адвокат не вправе лгать

«Нам критически важно для доверия общества к адвокатуре в целом сегодня как минимум не заявлять о том, что адвокат вправе лгать, и не настаивать на этом праве. Его нет, – заявил Михаил Толчеев, выступивший на конференции с основным докладом «Этический императив честности и допустимость лжи в деятельности адвоката». – Адвокат не может ради доверителя пойти на все – адвокат не лжет».

Михаил Толчеев привел примеры религиозно-философской оценки лжи и правды. У истин, по которым устроен этот мир, нет автора, отметил спикер. «Мы иногда их стараемся формализовать. Мы делаем это в Законе, в Кодексе профессиональной этики», – сказал он, заметив, что это не сами истины, а их отражение. И что бы ни было написано, мы всегда вынуждены вглядываться в сами истины. Иногда это еще и нравственно болезненный процесс.

В своем докладе Михаил Толчеев отметил утилитарный характер адвокатской этики. По его словам, адвокатская этика, прежде всего, нужна адвокатам для того, чтобы эффективно выполнять свои обязанности.

На примерах из теории игр, в частности известной «дилеммы заключенного», он обосновал, что если адвокат раз за разом обманывает, то пользы от этой лжи извлекает с каждым разом все меньше и постепенно такой стереотип поведения перерастает в тотальное недоверие участников процесса.

Императив честности закреплен в подп. 1 п. 1 ст. 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката. Непреложным принципом является честность по отношению к доверителю.

По словам докладчика, ложь существует в двух видах – осознанное введение в заблуждение (например, при осознанном создании версии событий, альтернативной известным адвокату) и умолчание.

По мнению Михаила Толчеева, в процессе судопроизводства происходит сакральное действие – установление истины. Конфликтное взаимодействие сторон судопроизводства должно привести к социально приемлемым результатам. Взаимодействие стороны обвинения, стороны защиты и суда приводит к созданию определенной картины мира. Степень ее адекватности зависит от всех трех названных субъектов, в том числе их личностных качеств, жизненного опыта. Правоприменительный акт – результат их творчества.

Отвечая на вопрос о том, может ли адвокат лгать, Михаил Толчеев провел аналогию с карточной игрой: при появлении шулера разрушаются все цели, которые ставили перед собой участники, начиная игру. Назвав тему конференции глобальной и сложной, он заметил, что невозможно абсолютно четко прописать, что можно, а что нельзя, поскольку грань между ними очень тонкая. Такой способ организации систем, как имитируемый конфликт, предполагает процессуальное противоборство и распределение ролей его участников. Каждая из процессуальных ролей предполагает определенные постулаты и ориентиры. Для адвоката это не только известная латинская максима «никто не должен вооружать своего противника», но и требования сохранности адвокатской тайны. Поэтому всегда будут сложные ситуации, которые отражаются в том числе в дисциплинарной практике. Но, может быть, мы вступаем на путь, где найдем ориентиры, сказал Михаил Толчеев.

При поиске этих ориентиров, по его мнению, необходимо вначале сформулировать, какое поведение является недопустимым. В частности, недопустимо лгать доверителю.

В завершение своего выступления Михаил Толчеев привел несколько примеров из дисциплинарной практики, касающихся случаев сознательного введения в заблуждение и умолчания.

* * *

Поддержал мнение о недопустимости лжи для адвоката советник ФПА РФ, член Совета АП Ставропольского края Нвер Гаспарян, который сделал содоклад на тему «Дозволительна ли ложь как средство защиты интересов доверителя?».

Отметив, что этика лежит в основе адвокатской профессии, Нвер Гаспарян коснулся этических норм, содержащихся в Библии. Профессиональные кодексы, по словам докладчика, переняли библейские заветы. В Ветхом Завете содержится запрет на произнесение ложного свидетельства на ближнего и неправду в суде.

Действительно, ради достижения положительного результата по делу адвокаты иногда использовали ложь как средство защиты доверителя, но адвокатская корпорация всегда это осуждала, о чем свидетельствуют примеры из дисциплинарной практики советов присяжных поверенных, приведенные Нвером Гаспаряном. Советы указывали, что не уклоняются от рассмотрения обвинений в умышленном искажении фактов адвокатами. Примеры их решений говорят о том, что они стояли на страже нравственности, требовали от адвокатов честности при участии в судебных разбирательствах. Такой подход сохраняется и в наше время, что закреплено, в частности, в п. 1 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката. Квалификационные комиссии и советы адвокатских палат, по мнению спикера, являются проводниками нравственности, которые не позволяют адвокату лгать и занимать безнравственные позиции.

Говоря о том, что адвокаты иногда вынужденно используют ложь как средство защиты доверителей, нельзя забывать, что ложь используют и сторона обвинения, и суд в своих решениях, подчеркнул Нвер Гаспарян. Прибегают ко лжи и представители других профессий. При этом лгут всегда конкретные люди – каждый человек постоянно стоит перед выбором, использовать ложь или нет, но нельзя обвинять во лжи профессию в целом.

Нвер Гаспарян привел в пример громкое дело в отношении известного актера, когда адвокат пошел по пути искажения действительности. Результат – подсудимый получил максимальный срок наказания, адвокат лишен статуса, адвокатура дискредитирована. Другой адвокат, который выбрал бы иной путь, исключающий фальсификацию событий, добился бы более благоприятного результата для своего доверителя.

Докладчик привел целый ряд способов защиты заведомо виновного человека, которые не предполагают использование лжи, в том числе разъяснение доверителю его прав, предусмотренных ст. 51 Конституции РФ.

* * *

Адвокат АП Ставропольского края, председатель Ставропольского регионального отделения ФСАР Нарине Айрапетян свое выступление на тему «Любовь к истине» начала с цитаты из первого послания Апостола Павла к коринфянам: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине».

Понятием, в аксиологическом смысле синонимичным понятию «право», является «правда», считает она. Без правды нет права как такового. Нравственная составляющая является основной категорией, характеризующей юридическую профессию. Урегулировать полностью все аспекты профессии невозможно, и в неурегулированных ситуациях адвокат должен руководствоваться прежде всего моралью, нравственностью, сложившимися традициями: согласно КПЭА для адвоката закон и нравственность выше всего, даже выше воли доверителя.

В дисциплинарной практике немало случаев, когда адвокат в той или иной мере лжет или берет на себя невыполнимые обязательства. По мнению Нарине Айрапетян, причиной лжи становятся, как правило, меркантильный интерес адвоката, его стремление быстро достичь результата, терпимость общества ко лжи, отсутствие должной реакции на проявления лжи. По мнению Нарине Айрапетян, ложь для адвоката недопустима, она не может быть позитивной.

* * *

Адвокат АП Камчатского края Кирилл Сиятелев отметил, что адвокат обязан выполнять поручения доверителя, но если подзащитный требует от адвоката сообщать заведомую неправду, то для адвоката это недопустимо. По мнению Кирилла Сиятелева, адвокат не должен способствовать незаслуженному уходу подзащитного от заслуженной ответственности. Докладчик сослался на слова мэтра российской адвокатуры Семена Арии: цель адвоката – стремиться к установлению объективной истины в уголовном процессе. Аналогичное мнение высказывал более 100 лет назад известный ученый-юрист Николай Полянский.

Спикер убежден, что в уголовном процессе адвокат вправе отказаться от принятой на себя защиты, если подзащитный будет требовать от него формирования заведомо ложных доказательств. Но об этом неминуемо станет известно органам предварительного следствия и суду, поэтому такой отказ станет медвежьей услугой для подзащитного.

В то же время Кирилл Сиятелев считает, что невозможно в деятельности адвоката ставить интересы правосудия, которые заключаются в установлении объективной истины по делу, выше интересов доверителя и адвоката.

* * * 

Адвокат АП Иркутской области Алина Арбатская проанализировала этический аспект реализации саморегулирования в адвокатской деятельности, особенно при отсутствии соответствующего нормативного акта. На адвокате лежит огромная ответственность за судьбу доверителя, он может столкнуться с профессиональными рисками, подчеркнула она, и призвала старших коллег помогать молодым в сложных, неоднозначных этических ситуациях.

По ее словам, наличие у адвоката высокого интеллектуального потенциала без должного нравственного начала представляет большую опасность как для доверителя, так и для общества в целом. Адвокат должен следовать воле доверителя, но в ситуациях, когда, например, доверитель требует от него фальсифицировать доказательства, нравственное начало поможет ему принять правильное решение. Этическое саморегулирование, выступающее одним из показателей профессиональной компетенции, должно пронизывать деятельность каждого адвоката, считает Алина Арбатская. «Даже если ложь никому не приносит вреда, она является существенным нарушением адвокатского долга, умаляет деловую репутацию и приводит к негативным последствиям», – констатировала она.

* * *

Ложь крайне редко может быть оправдана благой целью, чаще всего она является проявлением корыстного интереса. С уверенностью можно утверждать, что без правды нет и права. К такому выводу пришла адвокат АП Саратовской области, председатель Президиума Саратовской специализированной коллегии адвокатов, руководитель Саратовского отделения ФСАР, доцент кафедры уголовного процесса Саратовской государственной юридической академии, заслуженный юрист РФ, к.ю.н. Нина Царева, которая выступала на конференции с докладом на тему «Ложь во благо».

По ее словам, иногда нравственная цель делает необходимым нарушение честности и правдивости. Безупречная честность при ведении дел – основополагающий принцип адвокатской деятельности как общественного служения. К сожалению, отношения между адвокатом и доверителем иногда строятся по принципу «кто платит, тот и заказывает музыку», – заметила Нина Царева. Если доверитель настаивает на совершении адвокатом поступка, не совместимого с его статусом, адвокат не должен соглашаться на это и может отказаться от дальнейшего ведения дела.

Не обязательно говорить всю правду

Нарине Айрапетян, будучи убеждена, что в основе деятельности адвоката должна быть правда, признала, что в этом мире нет ничего абсолютного, объективной истины не существует и адвокат, хоть и должен говорить правду, вправе сказать не всю правду. Но если выводы суда основаны на обстоятельствах, которые не соответствуют действительности, если решение суда вынесено с существенным нарушением норм материального и процессуального права, то в совокупности такие решения не приведут нас к правовому государству.

* * *

Евгений Тонков заметил, что умолчание заложено во все корпоративные нормы, регулирующие деятельность адвоката. В частности, это нормы об адвокатской тайне, в силу которой адвокат обязан умалчивать об очень многом, о чем хотели бы узнать представители следствия. Каждая юридическая профессия использует метод умолчания. Например, ответит ли следователь адвокату на вопрос о том, намерен ли он ходатайствовать о заключении подзащитного под стражу? У метода умолчания существует огромное количество различных модификаций.

При этом мы должны помнить, что субъекты судебного процесса противостоят друг другу. А адвокаты действуют в рамках корпорации, четко понимая, что термины «ложь», «правда», «этика» – оценочные категории, считает Евгений Тонков, и должны исходить из более корректных понятий – «доказано» и «не доказано». По его мнению, профессиональная обязанность адвоката – применять на практике метод умолчания. Если какому-либо субъекту вменено в обязанность о чем-то рассказывать, а он об этом не рассказал, то это обман, если не вменено – это нельзя относить ко лжи.

* * *

Адвокат АП Липецкой области Анна Старикова свой доклад посвятила критериям лжи и умолчания в профессиональной деятельности адвоката. Адвокат действует согласно воле своего доверителя, а не ради абстрактной истины. Некоторые адвокаты берутся только за те дела, которые, по их убеждению, способствуют борьбе за справедливость и победе нравственности. Они в это верят в глубине души, это их нравственный ориентир.

По ее мнению, умолчание – это «фильтр любого межличностного общения», то есть обычный элемент любой коммуникации, а роль проводника истины – слишком высокая планка. «Почему мы должны говорить правду там, где это ни к чему не приведет и не имеет побудительной цели?» – задалась вопросом спикер.

Вопросы остаются

По словам советника ФПА РФ, члена Совета АП Белгородской области Бориса Золотухина, выступавшего на конференции со вторым содокладом, вопрос о допустимости лжи для адвоката – вековой вопрос российской адвокатуры. И пока он не разрешен окончательно. В регионах судьи хорошо знают, кто из адвокатов – независимый правовой советник, а кто – интеллектуальный пособник, и от этого во многом зависит решение по делу. Адвокаты связаны нормами Кодекса профессиональной этики адвоката, волей доверителя. При этом допустимо консультировать подзащитного относительно того, что его ждет в случае, если он даст определенные показания. И если доверитель избрал какую-то позицию, закон обязывает адвоката ей следовать.

С точки зрения Бориса Золотухина, вопрос о допустимости лжи в деятельности адвоката необходимо исследовать в трех аспектах: защита в уголовном процессе, представление интересов потерпевшего, представительство в гражданском и арбитражном процессе. Что касается гражданского процесса, то стоит вспомнить решение совета присяжных поверенных по делу присяжного поверенного Лохвицкого: «Адвокат обязан быть осмотрителен, строг и разборчив в выборе своих дел, никогда не поддерживать недобросовестных требований и отклонять от себя всякое сомнительное дело. Он не слуга своих доверителей, готовых за деньги делать что угодно, а защитник и покровитель, который в гражданских делах оказывает защиту, покровительство только тем, кто поступает добросовестно». В то же время Правительствующий сенат высказал иную точку зрения, решив, что нравственные требования для адвоката не могут быть единственно определяющими.

Выбор каждого – быть интеллектуальным пособником или независимым советником по правовым вопросам, но очевидно, что этот выбор влияет на отношение к адвокатской корпорации в целом, заметил Борис Золотухин.

* * *

Михаил Толчеев подчеркнул, что попытка сделать адвоката соучастником преступления должна прекращать все его иммунитеты, в том числе адвокатскую тайну. Адвокат – это часть механизма торжества закона. Модератор конференции отметил, что адвокат не должен осуждать доверителя, узнав о его неправомерных действиях, но при этом адвокат все равно часть механизма торжества закона.

По словам Михаила Толчеева, задача адвоката – защищать определенную версию событий, наиболее благоприятную для доверителя, и это не является ложью. Проблема в том, что ложью иногда не брезгуют следствие и даже суд. Можно ли защищать правду с помощью лжи? Однозначного ответа у нас нет. Человек всегда знает, хорошо поступает или нет, – ответ на этот вопрос дает совесть, но рациональным путем человек может оправдать любое свое действие.

«Для адвокатов нет запрета говорить неправду, но если мы будем настаивать на своем праве лгать, то никто не будет воспринимать нас как соотправителей правосудия, слову которых можно доверять и к которым необходимо прислушаться», – резюмировал Михаил Толчеев.

Мария Петелина, Сергей Гусев, Константин Катанян, Анна Стороженко