В воспрепятствовании деятельности адвоката нет мелочей

Обсуждение и критика формы жалобы адвоката вытеснили ее содержание

В мае стало известно, что адвокат был привлечен к дисциплинарной ответственности за то, что оскорбительно высказывался в адрес судебного пристава, причем эти оскорбительные термины были явно сознательно приведены адвокатом в направленной им в ФССП жалобе на действия пристава. И за обсуждением того, вправе ли адвокат вообще использовать подобные оскорбительные термины, ушла в тень суть жалобы адвоката.

А его жалоба на самом деле важна для всех нас. Судебный пристав отказался пропускать адвоката в здание (помещение) отдела Службы судебных приставов на основании того, что ему было предъявлено только адвокатское удостоверение. Пристав требовал предъявления исключительно паспорта.

Жалоба нашего коллеги представляется мне совершенно обоснованной. Он пришел в данное подразделение Службы судебных приставов не просто как гражданин России в личном качестве взыскателя или должника по какому-либо исполнительному производству, касающемуся, соответственно, лично его. Как видно из заметки (моя информация основывается только на ней), он пришел в качестве представителя своего доверителя, являющегося стороной по одному из исполнительных производств, т.е. для осуществления профессиональной деятельности – оказания юридической помощи своему доверителю в органе государственной власти. Но его не пустили в здание, в результате чего он не смог оказать необходимую юридическую помощь. То есть можно обозначить причину жалобы нашего коллеги так: сотрудник органа государственной власти воспрепятствовал адвокату в осуществлении им профессиональной деятельности.

Очень жаль, что обсуждение и критика формы этой жалобы вытеснили ее содержание. А ведь проблема, поднятая нашим коллегой, чрезвычайно важна сама по себе – даже безотносительно общего фона. Общий фон таков – появляется все больше примеров того, что адвокатское удостоверение не признается документом, достаточным для предоставления адвокату возможности осуществлять профессиональную деятельность. Причем такое непризнание проявляется как со стороны органов государственной власти (как видно из случая, ставшего информационным поводом), так и со стороны самых различных организаций.

Приведу два известных лично мне возмутительных примера: в Москве есть как минимум два бизнес-центра, в которых расположены нотариальные конторы, и для прохода к ним сотрудники этих бизнес-центров (администраторы рецепции или бюро пропусков) категорически отказываются принимать от адвокатов адвокатские удостоверения, настаивая на предъявлении ими общегражданского паспорта или хотя бы водительского удостоверения. Но, как и в случае с требованием адвоката допустить его в отделение Службы судебных приставов, адвокаты приходят в эти бизнес-центры не просто как граждане, а именно как адвокаты, оказывающие юридическую помощь своим доверителям.

Прекрасно понимаю, что написанное похоже на брюзжание адвокатов, желающих получить какой-то особый статус – и не получающих его. Казалось бы, это мелочь – какой документ предъявить при проходе в здание бизнес-центра. Но проблема в том, что с таких мелочей обычно начинается воспрепятствование осуществлению адвокатом профессиональной обязанности.

Адвокатов вновь приравнивают ко всем остальным гражданам. Тогда как адвокаты, основываясь на Законе об адвокатуре, настаивают на своем особом статусе ради достижения важной цели – эффективного оказания юридической помощи. Поэтому случаи воспрепятствования осуществлению адвокатом профессиональной деятельности со стороны любых органов и организаций нужно высвечивать и добиваться их устранения. По моему мнению, это необходимо для того, чтобы адвокатура России могла эффективно осуществлять свое предназначение по оказанию квалифицированной юридической помощи. И в конечном счете это важно уже не столько для адвокатов, сколько для всех тех, кому адвокаты оказывают такую помощь.