Сергей Макаров

Советник ФПА РФ, адвокат АП Московской области, доцент МГЮА, к.ю.н.

Нужна унификация дисциплинарной практики

Принципы независимости, корпоративности и самоуправления означают, что российская адвокатура – это автономное профессиональное сообщество, основанное на самоорганизации. И ценность его самоорганизации поддерживается тем, что в систему адвокатуры нашей страны изначально (еще при создании в России профессиональной адвокатуры в 60-х гг. XIX в.) были заложены традиции этой автономности. Она претерпевала изменения, удары, переустройства, но возрождалась и проявлялась вновь.

Все это, разумеется, высокие (даже, возможно, чересчур пафосные) слова. Однако то, что все эти годы ежемесячно сотни юристов – как молодых, только начинающих свою практику, так и более взрослых, уже имеющих практический опыт – по всей нашей стране подают документы на сдачу квалификационного экзамена и, успешно сдав его, приносят присягу и приобретают адвокатский статус, показывает силу адвокатуры.

Но эту силу нужно поддерживать, а способом такого поддержания является дисциплинарное производство, позволяющее адвокатуре самой, своими силами, самоочищаться, выравниваться и тем самым оздоравливаться.

То, что жалобы на неправильные действия (бездействие) адвокатов рассматриваются самой адвокатурой, является важнейшей гарантией той автономности и независимости, которыми она отличается и по Закону об адвокатуре, и по факту. Но необходимо помнить, что адвокатура России – это 85 отдельных адвокатских палат субъектов РФ, каждая из которых самостоятельно объединяет адвокатов одного из регионов нашей страны и индивидуально дает ответы на проблемные вопросы, возникающие в повседневной деятельности адвокатов. В такой ситуации неизбежно различие между подходами разных адвокатских палат. При всем том, что проблемные вопросы, возникающие в деятельности адвокатов (и в связи с профессиональной деятельностью адвокатов), по всей стране довольно схожи (ибо схожа по своей природе деятельность каждого адвоката), ответы на эти вопросы адвокатские палаты могут давать по-разному.

Если одна палата в мистификации адвокатом судебных процессов видит грубейшее нарушение адвокатской этики в виде категорически, абсолютно недопустимого обмана доверителя и его доверия к адвокату, то другая палата может, по-своему истолковав представленные доверителем доказательства, посчитать, что нарушение не доказано и что адвокат не совершил ничего такого, что могло бы стать основанием для заявления к нему претензий этического характера (даже если на самом деле всем очевидно, что Кодекс этики был этим адвокатом умышленно нарушен, причем систематически, грубо и сознательно).

В одной палате могут одобрительно поддержать общую пространную претензию доверителя к адвокату о том, что адвокат не выполнял все требования доверителя. А в других палатах могут, наоборот, согласиться с адвокатом, что все действия, необходимые для выполнения поручения доверителя и соответствующие закону и нравственности, он осуществил, а иные требования доверителя были незаконны и/или выходили за рамки поручения.

По моему убеждению, в равной степени опасны и излишняя мягкость, попустительствующая тому, что адвокат, грубо нарушивший Кодекс этики, но не понесший заслуженного им наказания, вновь и вновь будет в своей практике попирать Кодекс, и излишняя жесткость, подавляющая формализмом нормальную адвокатскую деятельность.

Поэтому полагаю, что очень нужна унификация дисциплинарной практики на общероссийском уровне, то есть на уровне ФПА РФ. Разумеется, органы ФПА РФ – и Совет, и Комиссия по этике и стандартам – уже выработали обязательные для всех адвокатов позиции по многим вопросам. Но этого недостаточно. Убежден, что нужно формировать и обнародовать единые позиции по более широкому кругу насущных, актуальных вопросов адвокатской практики. Они касаются взаимоотношений адвоката с доверителями, с судом, другими органами государственной власти и местного самоуправления, отношений адвокатов между собой – с тем, чтобы одни и те же действия (бездействие) адвокатов влекли для них одинаковые дисциплинарные последствия (или, напротив, всегда влекли защиту адвокатов от необоснованных претензий к ним).

Подобная унификация тем более необходима, что теперь она фактически обусловлена положениями ст. 37.2 Закона об адвокатуре, предусматривающей право адвоката, статус которого прекращен, обжаловать соответствующее решение совета адвокатской палаты субъекта РФ в ФПА РФ. Уверен, что ФПА РФ будет единообразно рассматривать и разрешать эти дисциплинарные производства. Именно с этой целью и необходимо вырабатывать единые общефедеральные позиции.

В завершение заметки решусь вновь высказать ранее уже сформулированный мной тезис: адвокат, реально работавший на благо доверителя всеми предусмотренными законом способами, и совершивший какие-то неумышленные ошибки, однозначно должен быть защищен сообществом от необоснованных или недостаточно обоснованных претензий; адвокат, явно умышленно действующий против интересов доверителя (или бездействующий по поводу защиты его интересов, что одно и то же), обманывающий его и его доверие, всегда должен нести ответственность за такие действия или бездействие.