Товарищ адвокат, мы это уже читали!

О стремлении судей апелляционной инстанции ограничить по времени выступление защитника в прениях

---

В апелляционных судах при рассмотрении уголовных дел получила распространение негативная практика прерывания защитника при выступлениях в прениях. Рассмотрение дел превратилось в скорый конвейер с почти всегда определенным результатом.

С детства нам совсем не хотелось посещать зубного врача, поскольку советские стоматологические поликлиники были оборудованы допотопной медицинской техникой, а редко применяемые в то время обезболивающие средства от боли вовсе не избавляли. Лечение зуба превращалось в физическую пытку, но иного выхода ни у кого не было, приходилось мужественно и стойко терпеть.

Сегодня при посещении суда апелляционной инстанции по уголовному делу испытываешь схожие ощущения. Правда, с физическими пытками тут, к счастью, не сталкиваешься, а вот со страданиями психологическими – достаточно часто.

Какие типичные проблемы преследуют адвокатов в апелляции?

При подготовке к выступлению в суде апелляционной инстанции, зная установленные искусственные временные ограничения, максимально сокращаешь свою речь. Однако и после этого избежать дальнейшего принудительного словесного секвестра не удается.

Следует иметь в виду, что в государственных учреждениях приняты различные регламенты, ограничивающие возможности и продолжительность выступлений спикеров.

Так, в ряде парламентов, в том числе и в России, установлен такой прием, как «гильотина», т.е. установление точного времени, отведенного на обсуждение, после чего выступление прекращается независимо от того, успел ли оратор или нет.

В Сенате США, где ранее не было формальных ограничений для выступлений сенаторов, некоторые из них прибегали к «флибустьерству». Чтобы провалить не угодный им законопроект, они выступали с многочасовыми речами, в результате чего палата не успевала его принять. Недовольство такой практикой привело к тому, что «флибустьерство» было ограничено временными рамками.

В отечественных апелляционных судах можно часто слышать: «Товарищ адвокат, не нужно повторять то, что вы написали в своей апелляционной жалобе, мы это уже читали»!

Или: «Говорите только о том, чего нет в вашей апелляционной жалобе»!

Как реагировать адвокату на такие властные указания?

Не стоит лишний раз говорить, что такие вмешательства в заранее подготовленную речь дезорганизуют как самого выступающего, так и его выступление. Резко разрывается логическая связь между предложениями и, самое главное, возникает неприятное ощущение, что слушать твои доводы никто не намерен.

После таких выпадов неконфликтные адвокаты прерывают свое выступление и начинают на ходу перестраивать свою речь, пытаясь за пару секунд определить, какие аргументы убрать, а какие оставить, чтобы умиротворить скорого председательствующего. Это бывает очень сложно сделать, когда все доводы представляются важными. В результате эффективность речи в прениях резко падает.

Принципиальные адвокаты возражают против действий председательствующего и продолжают свое выступление.

На чем может быть основана такая позиция?

УПК РФ не содержит никаких временных ограничений на выступление в судебных прениях, как и при заявлении ходатайств.

Часть 5 ст. 292 УПК РФ сформулирована достаточно четко и лаконично: «Суд не вправе ограничивать продолжительность прений сторон. При этом председательствующий вправе останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу, а также доказательств, признанных недопустимыми».

Иными словами, процессуальный закон позволяет говорить защитнику (а равно иному участнику процесса) ровно столько, сколько он пожелает, но только по существу данного уголовного дела.

Если же адвокат, например, защищая своего доверителя по ст. 282 УК РФ, предусматривающей ответственность за действия, направленные на унижение достоинства человека по признакам отношения к религии, начнет полностью цитировать Священное Писание, то у суда есть бесспорное право остановить такого оратора.

Таким образом, судья всегда вправе пресечь «флибустьерство» и не допустить очевидного для всех злоупотребления правом.

Гораздо хуже, когда тенденциозный судья пытается остановить выступающего защитника под надуманным предлогом того, что он говорит не по существу. В моей практике были случаи, когда председательствующий (не с участием присяжных заседателей) останавливал адвоката, жалующегося на пытки в отношении его подзащитного, и предлагал обратиться не к нему, а в следственные органы.

Выступление защитника в прениях в суде апелляционной инстанции, так же, как и в суде первой инстанции, не может быть ограничено по времени, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 389.13 УПК РФ: «Производство по уголовному делу в суде апелляционной инстанции осуществляется в порядке, установленном главами 35–39 настоящего Кодекса, с изъятиями, предусмотренными настоящей главой».

При этом ст. 389.13 УПК РФ, регулирующая порядок рассмотрения уголовного дела судом апелляционной инстанции, а также ч. 9 этой статьи, предусматривающая прения сторон, не позволяют суду останавливать защитника в прениях, если он касается обстоятельств, ранее указанных им в апелляционной жалобе.

Когда защитник устно повторяет то, о чем он написал в своей апелляционной жалобе, тем самым ее содержание доводится до сведения других судей Судебной коллегии, которые чаще всего материалов дела не знают, полагаясь на докладчика. Бывает, что и сам судья-докладчик с апелляционной жалобой заранее не знакомился, а нередко случается, что он прочитал саму жалобу, но ее смысла не понял, а мог бы уяснить его только после выслушивания выступления защитника.

Судьи апелляционных инстанций используют испытанный в прежней кассации метод ускорения выступлений не от хорошей жизни. Когда в коридоре перед залом судебного заседания выстроилась вереница из адвокатов, которых необходимо выслушать и принять решения в установленные жесткие сроки, так и хочется включить повышенную скорость рассмотрения. Тем более, когда нет намерения изменять или отменять вынесенный судебный акт.

Не случайно, что Верховным Судом РФ в этом году внесен проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», которым предусматривается в суде апелляционной инстанции исключить исследование доказательств, содержащихся в материалах уголовного дела, и проведение по его результатам прений сторон. Статьей 293 УПК РФ право на последнее слово предоставлено только подсудимому.

Вместе с тем загруженность апелляционных судов не может явиться достаточной причиной для нарушения закона и ограничения прав участников судебного разбирательства.

Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 19 июля 2011 г. № 17-П указал, что процессуальная экономия как таковая – не самоцель, что она предназначена дать основу быстрому и эффективному разрешению дел, но не допускает снижения уровня процессуальных гарантий.

Действительно, прения сторон – это одна из важных частей судебного разбирательства. Ограничение права на судебные прения есть нарушение права на защиту, что неоднократно признавалось Верховным Судом РФ существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Кроме этого, постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 мая 2007 г. № 27 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений квалификационных коллегий судей о привлечении судей судов общей юрисдикции к дисциплинарной ответственности» предписывает судьям при исполнении полномочий по отправлению правосудия соблюдать культуру поведения в процессе, не допускать резкого или грубого обращения судьи с участниками процесса, судье следует избирать вежливый и спокойный тон ведения судебного процесса, быть сдержанным, тактичным, с уважением, пониманием и терпением относиться к участникам судебного разбирательства и иным лицам, присутствующим в судебном заседании (п. 10). Там же предписано обратить внимание судей на необходимость соблюдения установленных законом гарантий равенства прав участников судебного процесса (п. 11).

Очевидно, что прерывание защитника при исполнении им своих процессуальных обязанностей, когда суд не вправе ограничивать продолжительность выступлений в прениях, нарушает предписания Пленума ВС РФ.

Когда создавались апелляционные суды взамен кассационных, практикующие адвокаты особенным оптимизмом не пылали, понимая, что происходит лишь тривиальная смена названия. В диалектике формы и содержания мы получили как раз тот случай, когда форма на содержание никак не влияет, поскольку само содержание как совокупность сущностных признаков остается стабильным и меняться упорно не желает.

Выглядит парадоксальным, но тем не менее остается фактом, что процессуальные особенности в рассмотрении уголовных дел нынешней апелляцией в сравнении с бывшей кассацией были нивелированы правоприменительной практикой.

К сожалению, суд второй инстанции, как бы он ни назывался, стремится оставить в силе судебный акт, вынесенный нижестоящим судом, подтвердив тем самым пресловутую стабильность вынесенных судебных решений. Задача исправления судебных ошибок и восстановления нарушенных прав в заданной системе координат отходит лишь на второй план.

В таких условиях реплики председательствующего «Товарищ адвокат, мы это уже читали!», скорее всего, и в будущем продолжат звучать как хронический симптом торопливого правосудия.