Обратная сторона медали

Адвокаты с определенной настороженностью восприняли дополнение в п. 2.1 ст. 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре), согласно которому может быть прекращен статус адвоката при систематическом несоблюдении установленных законодательством Российской Федерации требований к адвокатскому запросу.

Действительно, норма в высшей степени странная, рожденная в результате избыточного недоверия и подозрительности к адвокатам.

Следует иметь в виду, что само обращение адвоката с запросом есть реализация предусмотренного законом права.

В соответствии со ст. 33 Конституции РФ: «Граждане Российской Федерации имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления».

При этом ни Конституция РФ, ни иные нормативно-правовые акты не содержат строгих требований по такому обращению граждан, несоблюдение которого должно влечь для них какую-либо ответственность.

В связи с этим п. 2.1 ст. 17 Закона об адвокатуре может быть проверен на предмет его соответствия Конституции РФ в Конституционном Суде РФ.

Первое, что приходит на ум, – это аналогия с многострадальным футболом. Приблизился нападающий к штрафной противника и ударил по воротам; вратарь парировал, потом снова ударил и мяч попал в штангу, а после третьего удара мяч пролетел мимо. Футболист был удален с поля за систематическое непопадание в ворота.

Получается, что правом нанесения удара он пользовался, но, поскольку его удары не соответствовали параметрам силы и точности, он должен быть удален с поля.

Почти то же самое происходит и в нашем случае. Право на направление адвокатского запроса уже имеется, но если систематически нарушаются требования к форме и содержанию запроса, то адвокат может быть лишен статуса.

Нелепость ситуации, возникшей на футбольном поле, заключается в том, что любой футболист попросту перестанет бить по воротам, опасаясь промахнуться и быть удаленным с поля, а футбол по таким несуразным правилам превратится из игры в мяч в челночный бег.

Пункт 2.1 ст. 17 Закона об адвокатуре несет в себе очевидный негативный заряд так называемого замораживающего эффекта по отношению к исполнению адвокатами своих обязанностей по направлению запросов, и этим частично омрачается радость от позитивных изменений в законодательстве.

В соответствии с п. 3 ст. 6-1 Закона об адвокатуре «требования к форме, порядку оформления и направления адвокатского запроса определяются федеральным органом юстиции по согласованию с заинтересованными органами государственной власти».

Известно, что законодательством РФ предусмотрены десятки ограничений и запретов в получении по запросу информации.

Значит ли это, что если адвокат составил запрос, который незначительно расходится с установленными Минюстом России требованиями либо пытался получить сведения ограниченного доступа, то он в будущем может быть привлечен к дисциплинарной ответственности вплоть до лишения статуса?

Думаю, что такие теоретические опасения лишены каких-либо практических оснований.

Представляется основательной позиция законодателя о возможности лишения статуса адвоката за разглашение информации, связанной с оказанием адвокатом квалифицированной юридической помощи своему доверителю (за нарушение адвокатской тайны), изложенная в ч. 1 п. 2.1 ст. 17 Закона об адвокатуре, однако применение такой суровой меры наказания хотя бы и за систематическое нарушение требований к адвокатскому запросу есть мера совершенно непропорциональная, не учитывающая крайне низкую опасность таких действий.

В связи с этим органы адвокатской палаты, оценивая конкретные обстоятельства совершенных нарушений, не лишены возможности применить и более мягкие меры дисциплинарной ответственности.

По смыслу рассматриваемой нормы ответственность адвоката может наступить лишь при систематическом несоблюдении установленных требований к адвокатскому запросу, а систематичность по аналогии с уголовным правом предполагает три и более эпизода, находящихся в производстве квалификационной комиссии палаты субъекта по обращениям заинтересованных субъектов.

При этом по трем эпизодам не должен истечь годичный срок привлечения к дисциплинарной ответственности.

Кроме этого, зная о такой ответственности, наши коллеги смогут принять повышенные меры по составлению неуязвимых запросов, полностью соответствующих предъявляемым к ним требованиям – как по форме, так и по содержанию.

Изложенное позволяет предположить, что таких дел в квалификационных комиссиях палат будет немного.

Считал бы важным при рассмотрении дисциплинарных дел и при формулировании прецедентных позиций по такой категории дел определиться с основными подходами.

Например, согласно требованиям к форме запроса необходимо прикладывать копию ордера, а адвокат забыл это сделать либо адвокат в запросе не указал требуемый адрес электронной почты, а отразил только адрес адвокатского образования.

В таком случае адресат адвокатского запроса всегда может отказать адвокату в предоставлении информации ограниченного доступа, если предоставление такой информации по адвокатскому запросу запрещено.

Совершенно очевидно, что при отказе адвокату в предоставлении такой информации интересы получателя запроса никак не страдают.

Часто случается, что адвокат заявляет ходатайство следователю или судье, но в его удовлетворении отказывают по причине необоснованности самого обращения. Защитник в таком случае не может нести ответственность за факт заявления такого хотя бы и неосновательного ходатайства.

Арсенал самых разрушительных возможностей для адвокатской деятельности создаст система, при которой адвокат будет бояться, что-либо заявить в защиту своего доверителя из-за опасений быть наказанным.

В будущем практика деятельности квалификационных комиссий может выработать и иные принципиальные позиции, защищающие интересы сообщества.

Не стоит забывать и про п. 2 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката: «Не может повлечь применение мер дисциплинарной ответственности действие (бездействие) адвоката, формально содержащее признаки нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, предусмотренного пунктом 1 настоящей статьи (далее – нарушение), однако в силу малозначительности не порочащее честь и достоинство адвоката, не умаляющее авторитет адвокатуры и не причинившее существенного вреда доверителю или адвокатской палате».

Поскольку прерогатива привлечения к дисциплинарной ответственности и применения мер ответственности принадлежит адвокатскому сообществу, то последнее должно разработать действенные контрмеры, обеспечивающие для адвокатов безопасное и эффективное осуществление своих полномочий.