Обзор практики кассационных судов общей юрисдикции с примерами оснований для отмены решений судов первой и апелляционной инстанций (часть 5)
В пятой части обзора приведена судебная практика кассационных судов общей юрисдикции с примерами отмены приговоров судов первой инстанции и решений судов апелляционной инстанции в связи с нарушением пределов судебного разбирательства. Обзор призван помочь в написании кассационных жалоб. Данная публикация является продолжением обзора с основаниями отмены судебных актов судов первой и апелляционной инстанции (см. ранее опубликованные часть 1, часть 2, часть 3 и часть 4).
В обвинительном заключении не указана форма вины осужденных по отношению к наступившему последствию в виде смерти потерпевшего. При наличии указанного обвинительного заключения суд первой инстанции поставлен органом предварительного расследования в условия самостоятельного установления фактических обстоятельств по уголовному делу, что является недопустимым согласно требованиям ст. 252 УПК РФ (Кассационное определение 2КСОЮ от 17 марта 2022 г. № 77-786/2022).
В нарушение требований ст. 252 УПК РФ в тексте приговора содержатся указания на фамилии соучастников преступления, в отношении которых уголовное дело выделено в отдельное производство (Кассационное определение 4КСОЮ от 12 февраля 2020 г. по делу № 77-49/2020).
В нарушение положений ст. 252 УПК РФ о разбирательстве в суде только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению в приговоре указана фамилия лица, у которого осужденный приобрел наркотическое средство (Постановление 5КСОЮ от 19 октября 2022 г. № 77-1656/2022).
Суд квалифицировал действия лица как совершение незаконных приобретения и хранения без цели сбыта наркотического средства – Каннабис (марихуана), тогда как он обвинялся в том, что незаконно приобрел и хранил без цели сбыта части растения Конопля (растения рода Cannabis) (Определение 1КСОЮ от 5 ноября 2020 г. № 77-2123/2020).
В обвинительном заключении не указывалось, что преступление совершено по предварительному сговору, однако в приговоре суда такое суждение сделано, что нарушает положения ст. 252 УПК РФ (Кассационное определение 9КСОЮ от 30 ноября 2021 г. № 77-1988/2021).
В нарушение требований уголовно-процессуального закона в постановлении о возвращении уголовного дела прокурору суд первой инстанции прямо указал на причастность свидетеля Ш. (Д.) к совершению инкриминируемого подсудимой В. преступлению. Такая же ошибка допущена судом апелляционной инстанции, который в своем постановлении тоже указал на причастность Ш. (Д.) к предъявленному обвинению и необходимость его изменения в связи с этим с квалифицирующим признаком совершения хищения группой лиц (Кассационное определение 4КСОЮ от 13 ноября 2019 г. по делу № 77-7/2019).
Органом предварительного следствия инкриминировалось совершение преступления в период с 31 декабря 2018 года по 12 часов 30 минут 05 января 2019 года. Между тем суд установил и указал в приговоре иное время совершения преступления, а именно в период со 02 января 2018 года по 12 часов 30 минут 05 января 2019 года. Таким образом, суд не учел требования ст. 252 УПК РФ и изменил обвинение, допустив противоречия относительно времени совершения преступления (Определение 1КСОЮ от 11 ноября 2020 г. № 77-2061/2020).
Неконкретизированность предъявленного обвинения препятствует определению точных пределов судебного разбирательства применительно к требованиям ст. 252 УПК РФ и ущемляет гарантированное обвиняемому право знать, в чем он конкретно обвиняется (ст. 47 УПК РФ) (Кассационное определение 2КСОЮ от 24 марта 2020 г. № 77-356/2020).
В мотивировочной части приговора суд в нарушение ст. 252 УПК РФ указал, что лицо нарушило Правила дорожного движения, управляя автомобилем, что не соответствует предъявленному обвинению, изложенному в обвинительном заключении, и установленным обстоятельствам дела, так как лицо управляло – мотоциклом – (Определение 1КСОЮ от 10 декабря 2019 г. № 77-22/2019).
Установленный судом способ хищения не был указан в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых и обвинительном заключении. Вместе с тем суд установил суммы ущерба как разницу между стоимостью контрактов и фактическими выполненными работами без учета перечня работ, перечисленных в дополнительных соглашениях, в то время как обвинение таким образом не предъявлялось, чем ухудшено положение осужденных (Определение 1КСОЮ от 17 декабря 2020 г. № 77-2804/2020).
Суд апелляционной инстанции не учел норму ст. 252 УПК РФ о том, что изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту, пришел к ошибочному выводу о возможности устранения в судебном заседании указанной в постановлении суда от 6 апреля 2022 года причины возвращения уголовного дела прокурору (наличие оснований для квалификации действий подсудимого как более тяжкого преступления) (Постановление 5КСОЮ от 24 октября 2022 г. № 77-1875/2022).
Судом нарушены требования ст. 252 УПК РФ, поскольку при описании фабулы преступного деяния в описательно-мотивировочной части приговора суд первой инстанции указал, что лицо обвиняется еще и в совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, совершенных из хулиганских побуждений (Кассационное определение 4КСОЮ от 13 ноября 2019 г. по делу № 77-4/2019).
Судом апелляционной инстанции оставлено без внимания, что в отличие от приговора, обвинительное заключение, помимо норм Земельного Кодекса, закрепляющих общие требования к владельцам земельных участков, содержит указание и на нарушение В. нормативных правовых актов, которыми регулируются возникшие экологические правоотношения, это и ст. 3, 4.1 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды», а также ГОСТ 10585-2013 (Постановление 1КСОЮ от 17 ноября 2022 г. № 77-5429/2022).
Суд апелляционной инстанции в полной мере не проверил доводы апелляционной жалобы защитника о нарушении судом первой инстанции требований ст. 252 УПК РФ в связи с переквалификацией деяния осужденного с п. «б» ч. 4 ст. 162 УК РФ на ч. 3 ст. 33, п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ при изложении в приговоре установленных судом фактических обстоятельств уголовного дела, которые существенно отличаются от обстоятельств, указанных в обвинительном заключении, чем ухудшается положение осужденного и нарушается его право на защиту, и не привел в апелляционном определении мотивов, по которым указанные доводы стороны защиты подлежат отклонению (Определение 1КСОЮ от 24 августа 2022 г. № 77-4243/2022).
Мировой судья в нарушение требований ст. 252 УПК РФ, квалифицировав действия по ч. 1 ст. 112 УК РФ и по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ, вышел за пределы предъявленного обвинения, добавив к квалификации содеянного осужденным диспозитивные признаки преступлений, которые органом предварительного расследования ему не вменялись (Постановление 2КСОЮ от 15 февраля 2022 г. № 77-645/2022).
Исключая из приговора указание о факте причинения А. телесных повреждений потерпевшим, суд апелляционной инстанции указал, что «в рамках настоящего дела суд не вправе делать выводы о виновности потерпевшего в причинении телесных повреждений А., поскольку обвинение ему в этом не предъявлялось». Между тем оценка поведению потерпевшего ФИО по отношению к осужденной А. с точки зрения правомерности, то есть аморальности и противоправности, которое предшествовало совершению в отношении него осужденной А. преступлений, судом апелляционной инстанции по существу не дана. Выводы суда апелляционной инстанции о том, что суд первой инстанции, указав на приведенные выше обстоятельства как на смягчающие наказание осужденной А. обстоятельства, вышел за пределы ст. 252 УПК РФ (Определение 1КСОЮ от 5 июля 2022 г. № 77-3250/2022).
Суд первой инстанции, постановляя в особом порядке обвинительный приговор в отношении лица, в нарушение требований ч. 2 ст. 252 УПК РФ вышел за пределы обвинения, сделав вывод о необходимости уточнения формулировки предъявленного обвинения по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, в связи с тем, что подсудимым осуществлен незаконный сбыт не одного наркотического средства, а нескольких наркотических средств (Кассационное определение 2КСОЮ от 27 января 2022 г. № 77-572/2022).
Учитывая, что лицо было признано виновным в совершении покушения на мошенничество, то есть на хищение чужого имущества, то указание в апелляционном определении на мошенничество путем приобретения права на чужое имущество, суд апелляционной инстанции в нарушение ст. 252 УПК РФ по существу вышел за пределы предъявленного обвинения (Определение 1КСОЮ от 9 июля 2020 г. № 77-1139/2020).
Переквалифицировав действия подсудимого и осудив его за организацию указанных краж, суд вышел за рамки предъявленного обвинения и нарушил право на защиту, поскольку обвинение в организации краж лицу следствием не предъявлялось, в связи с чем он был лишен возможности защищаться от данного обвинения (Кассационное определение 2КСОЮ от 24 марта 2020 г. № 77-233/2020).
Органами следствия осужденной было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 291.2 УК РФ. В конце судебного следствия государственный обвинитель в соответствии с нормами ч. 8 ст. 246 УПК РФ изменил предъявленное обвинение с ч. 1 ст. 291.2 УК РФ на ч. 1 ст. 169 УК РФ. Принимая решение, в нарушение требований закона, мотивов в обоснование вывода суда в приговоре не приведено, как не приведено и доказательств, подтверждающих этот вывод (Определение 1КСОЮ от 22 октября 2020 г. № 77-2090/2020).
В нарушение требований ст. 252 УПК РФ суд вышел за рамки предъявленного обвинения, существенно изменив фактические обстоятельства обвинения, чем лишил подсудимого возможности возражать против новых обстоятельств, и грубо нарушил гарантированное Конституцией РФ право обвиняемого на защиту (Кассационное определение 5КСОЮ от 19 ноября 2021 г. № 77-1478/2021).
Суд первой инстанции, указав в приговоре о том, что пришел к выводу об уточнении обвинения в части обстоятельств (времени и месте) требования осужденными 3 000 000 рублей с потерпевшего, вышел за пределы своих полномочий и выступил на стороне обвинения (Кассационное определение 2КСОЮ от 26 мая 2020 г. № 77-606/2020).
Увеличив в приговоре период времени совершения лицом преступления фактически на два часа, суд нарушил право подсудимого на защиту, поскольку совершение преступления в период с 12.30 до 14.30 часов ему органами предварительного следствия не вменялось; более того, в судебном заседании он заявлял о своем алиби и своем нахождении не в помещении ОМВД, а в магазине (Кассационное определение 4КСОЮ от 2 сентября 2020 г. № 77-1494/2020).
В описательно-мотивировочной части приговора указано, что инкриминированные действия лицо совершило из корыстных побуждений, тем самым в нарушение ч. 1 ст. 252 УПК РФ суд вышел за пределы предъявленного осужденному обвинения, поскольку такой мотив преступления органами предварительного расследования не вменялся (Кассационное определение 2КСОЮ от 24 декабря 2019 г. № 77-62/2019).
Признав осужденных виновными в совершении незаконного покушения на сбыт наркотических средств в крупном размере и психотропных веществ в значительном размере, совершенном группой лиц по предварительного сговору, суд первой инстанции, вопреки положениям ст. 252 УПК РФ, фактически вышел за пределы предъявленного им обвинения, поскольку из постановлений о привлечении осужденных в качестве обвиняемых следует, что им было предъявлено обвинение в совершении покушения на сбыт наркотических средств в крупном размере и психотропных веществ в значительном размере, совершенном группой лиц по предварительному сговору (Кассационное определение 2КСОЮ от 4 июня 2020 г. № 77-732/2020).
Судом была пропущена стадия судебного разбирательства, в ходе которой государственный обвинитель излагает суть предъявленного подсудимому обвинения и судом выполняются требования ч. 2 ст. 273 УПК РФ. В результате судом было допущено нарушение процедуры судопроизводства, повлекшее за собой неопределенность пределов судебного разбирательства, предопределяющих дальнейший его ход (ст. 252 УПК РФ), как следствие, нарушено право подсудимого на защиту, его права знать, в чем он обвиняется и защищаться от обвинения в определенных государственным обвинителем пределах (Кассационное определение 4КСОЮ от 4 декабря 2019 г. по делу № 77-34/2019).
При переквалификации действий ФИО и ФИО суд не учел, что составы преступлений, предусмотренные ч. 4 ст. 160 УК РФ и ч. 1 ст. 285 УК РФ, характеризуются различными признаками объекта, субъекта, объективной и субъективной сторон преступления. Данные преступления отнесены законодателем к разным главам Уголовного кодекса РФ, различаются объектом преступного посягательства, мотивом и целями совершения преступления. Действия, составляющие объективную сторону каждого из преступлений, имеют разный характер (Определение 6КСОЮ от 16 января 2020 г. № 77-66/2019).
В соответствии со ст. 252 УПК РФ и п. 17 ППВС РФ от 30 июня 2015 г. № 29 суд должен предоставить защите время, необходимое для подготовки к защите от поддержанного государственным обвинителем обвинения. Из протокола судебного заседания усматривается, что в судебных прениях государственный обвинитель попросил переквалифицировать действия К. с ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Между тем суд продолжил судебные прения, не выяснил позицию других участников процесса, в том числе подсудимого К., по поводу измененного обвинения (понятно ли ему измененное обвинение, признает ли он себя виновным). Как следует из протокола судебного заседания, подсудимый и его защитник в прениях по поводу измененного государственным обвинителем обвинения не высказывались (Кассационное определение 4КСОЮ от 22 января 2020 г. № 77-51/2020).
Несмотря на то что постановление о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение указанные сведения содержали, суд в нарушение диспозиции ч. 6 ст. 290 УК РФ, требований ст. 73 УПК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 299 УПК РФ при квалификации действий Г. способ получения взятки и конкретные действия, за которые она получена, предусмотренные ч. 1 ст. 290 УК РФ, не привел и не изложил, тем самым существенно нарушил как уголовный, так и уголовно-процессуальный законы (Определение 6КСОЮ от 12 мая 2020 г. № 77-879/2020).
Органом предварительного следствия С., наряду с другими преступлениями, обвинялся в хранении при себе с целью последующего сбыта, в составе группы лиц по предварительному сговору наркотического средства – производного N-метиэфедрона, массой 6,140 гр, в крупном размере, однако мотивируя решение о квалификации действий осужденного, суд апелляционной инстанции, выйдя за пределы судебного разбирательства, установленные ст. 252 УК РФ, указал о том, что вес данного наркотического средства составил 6,2 гр. (Кассационное определение 7КСОЮ от 13 января 2022 г. № 77-176/2022).