Определение Конституционного Суда Российской Федерации об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Воронцова Павла Владимировича на нарушение его конституционных прав пунктом 3 части первой статьи 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»
27 февраля 2020 г.
№ 320-О
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д.Зорькина, судей К.В.Арановского, А.И.Бойцова, Н.С.Бондаря, Г.А.Гаджиева, Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, С.М.Казанцева, С.Д.Князева, А.Н.Кокотова, Л.О.Красавчиковой, С.П.Маврина, Н.В.Мельникова, Ю.Д.Рудкина, В.Г.Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина П.В.Воронцова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Гражданин П.В.Воронцов, осужденный за совершение преступлений, утверждает, что пункт 3 части первой статьи 6 «Оперативно-розыскные мероприятия» Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» противоречит статьям 21, 48 и 51 Конституции Российской Федерации, поскольку позволяет следователю получать образцы голоса для сравнительного исследования путем проведения по его поручению негласной беседы оперативного сотрудника с подозреваемым (обвиняемым), не разъясняя и не обеспечивая тому права, без соблюдения требований уголовно-процессуального законодательства, без фиксации хода и результатов соответствующих действий, в отсутствие защитника, понятых и специалиста.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации уголовное преследование от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель; в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные этим Кодексом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления, осуществляют доказывание – собирание доказательств путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных этим Кодексом, проверку и оценку доказательств в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию (части первая и вторая статьи 21, статьи 73 и 85–88).
Статья 202 УПК Российской Федерации, предусматривая в части первой право следователя получить образцы для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого, одновременно в части второй устанавливает, что при получении таких образцов не должны применяться методы, опасные для жизни и здоровья человека или унижающие его честь и достоинство. Таким образом, данная норма допускает возможность принудительного получения образцов при условии обоснованности и соразмерности ограничения конституционных прав личности. В то же время образцы голоса подозреваемого, обвиняемого в силу их специфичности не могут быть получены в рамках предусмотренной процессуальной процедуры, даже принудительным путем, если лицо отказывается от их предоставления следователю, что делает невозможным реализацию положений указанной статьи и препятствует эффективному решению задач уголовного судопроизводства, защите прав потерпевших от преступлений. В этих условиях получение образцов голоса для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого допустимо с помощью иных процедур, предусмотренных действующим законодательством и не противоречащих требованиям статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», к числу задач которого относятся выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших (статья 2), в качестве одного из оснований для проведения оперативно-розыскных мероприятий (к которым в числе прочего относится сбор образцов для сравнительного исследования – пункт 3 части первой статьи 6) называет поручения следователя, руководителя следственного органа, дознавателя, органа дознания или определения суда по уголовным делам и материалам проверки сообщений о преступлении, находящимся в их производстве (пункт 3 части первой статьи 7), а также устанавливает, что результаты оперативно-розыскной деятельности могут представляться в том числе следователю, в производстве которого находится уголовное дело, быть использованы для подготовки и осуществления следственных и судебных действий, использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств, и в иных случаях, установленных этим Федеральным законом (части первая и вторая статьи 11, часть четвертая статьи 12). Вместе с тем органы и должностные лица, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, обязаны обеспечивать при проведении конкретных оперативно-розыскных мероприятий соблюдение законов, защиту прав и свобод граждан, что гарантируется, в частности, применением различных средств контроля, включая судебный, за законностью и обоснованностью таких мероприятий и использованием их результатов в уголовном судопроизводстве (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 марта 2007 года № 178-О-О, от 21 октября 2008 года № 862-О-О, от 17 июля 2014 года № 1752-О и др.).
Приведенные законоположения находятся в системном единстве с нормами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которым дознаватель, следователь уполномочены давать органу дознания в случаях и порядке, установленных этим Кодексом, обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, результаты которых могут быть использованы в доказывании (части первая и четвертая статьи 21, пункт 4 части второй статьи 38, пункт 6 части первой статьи 402 , пункт 11 части третьей статьи 41, статья 89, часть первая статьи 144 и часть четвертая статьи 157). При этом проведение оперативно-розыскных мероприятий закон увязывает непосредственно с возникновением, изменением и прекращением уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений. Общность публично-правовых отношений по поводу проверки информации о подготавливаемом, совершаемом или совершенном преступлении, которые подпадают под действие как Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, так и Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», свидетельствует о том, что проведение оперативно-розыскных мероприятий по поручению дознавателя, следователя не противопоставляется следственным и иным процессуальным действиям, а согласуется с ними. Такое регулирование отвечает как назначению уголовного судопроизводства – защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (статья 6 УПК Российской Федерации), так и достижению целей, в которых осуществляется оперативно-розыскная деятельность, таких как защита личности, общества и государства от преступных посягательств (статья 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»), и, соответственно, обеспечению справедливости правосудия, что не может расцениваться как нарушение Конституции Российской Федерации, в том числе ее статей 45 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 28 сентября 2017 года № 2211-О).
Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, право на неприкосновенность частной жизни (статья 23, часть 1, Конституции Российской Федерации) означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера; в понятие «частная жизнь» включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если она носит непротивоправный характер (Постановление от 16 июня 2015 года № 15-П; определения от 26 января 2010 года № 158-О-О, от 25 сентября 2014 года № 2161-О и др.). Основанное на законе получение образцов голоса, необходимых для сравнительного исследования, означает не самовольное вмешательство в частную жизнь гражданина, а выполнение функции по защите общественных интересов от преступных посягательств, поскольку такие образцы необходимы для производства по уголовному делу.
Гарантированное статьей 51 (часть 1) Конституции Российской Федерации право не свидетельствовать против себя самого предполагает, что лицо может отказаться от дачи показаний и от представления правоохранительным органам других доказательств, подтверждающих его виновность в совершении правонарушения. Вместе с тем данное конституционное право не исключает возможность проведения различных процессуальных действий, а также использования документов, предметов одежды, образцов биологических тканей и пр. в целях получения доказательств – при условии соблюдения установленной законом процедуры осуществления соответствующих действий, последующей судебной проверки и оценки полученных доказательств (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 декабря 2004 года № 448-О, от 3 июля 2007 года № 594-О-П, от 11 мая 2012 года № 673-О и др.). Получение образцов для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого – это действие, при проведении которого лицо не понуждается к свидетельствованию против самого себя по смыслу статьи 51 Конституции Российской Федерации, не делает заявлений о своей виновности и не представляет каких-либо доказательств.
При этом сам по себе образец не является доказательством, а служит предметом для исследования, средством для проведения следственных действий и получения доказательства, которое подлежит проверке и оценке по правилам статей 87 и 88 УПК Российской Федерации. Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, результаты оперативнорозыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона, т.е. так, как это предписывается статьями 49 (часть 1) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения от 4 февраля 1999 года № 18-О, от 25 ноября 2010 года № 1487-О-О, от 25 января 2012 года № 167-О-О, от 20 февраля 2014 года № 286-О и др.).
Следовательно, оспариваемое П.В.Воронцовым законоположение не может расцениваться в качестве нарушающего его права в указанном им аспекте, а потому данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Воронцова Павла Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина П.В.Воронцова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Гражданин П.В.Воронцов, осужденный за совершение преступлений, утверждает, что пункт 3 части первой статьи 6 «Оперативно-розыскные мероприятия» Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» противоречит статьям 21, 48 и 51 Конституции Российской Федерации, поскольку позволяет следователю получать образцы голоса для сравнительного исследования путем проведения по его поручению негласной беседы оперативного сотрудника с подозреваемым (обвиняемым), не разъясняя и не обеспечивая тому права, без соблюдения требований уголовно-процессуального законодательства, без фиксации хода и результатов соответствующих действий, в отсутствие защитника, понятых и специалиста.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации уголовное преследование от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель; в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные этим Кодексом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления, осуществляют доказывание – собирание доказательств путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных этим Кодексом, проверку и оценку доказательств в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию (части первая и вторая статьи 21, статьи 73 и 85–88).
Статья 202 УПК Российской Федерации, предусматривая в части первой право следователя получить образцы для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого, одновременно в части второй устанавливает, что при получении таких образцов не должны применяться методы, опасные для жизни и здоровья человека или унижающие его честь и достоинство. Таким образом, данная норма допускает возможность принудительного получения образцов при условии обоснованности и соразмерности ограничения конституционных прав личности. В то же время образцы голоса подозреваемого, обвиняемого в силу их специфичности не могут быть получены в рамках предусмотренной процессуальной процедуры, даже принудительным путем, если лицо отказывается от их предоставления следователю, что делает невозможным реализацию положений указанной статьи и препятствует эффективному решению задач уголовного судопроизводства, защите прав потерпевших от преступлений. В этих условиях получение образцов голоса для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого допустимо с помощью иных процедур, предусмотренных действующим законодательством и не противоречащих требованиям статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», к числу задач которого относятся выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших (статья 2), в качестве одного из оснований для проведения оперативно-розыскных мероприятий (к которым в числе прочего относится сбор образцов для сравнительного исследования – пункт 3 части первой статьи 6) называет поручения следователя, руководителя следственного органа, дознавателя, органа дознания или определения суда по уголовным делам и материалам проверки сообщений о преступлении, находящимся в их производстве (пункт 3 части первой статьи 7), а также устанавливает, что результаты оперативно-розыскной деятельности могут представляться в том числе следователю, в производстве которого находится уголовное дело, быть использованы для подготовки и осуществления следственных и судебных действий, использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств, и в иных случаях, установленных этим Федеральным законом (части первая и вторая статьи 11, часть четвертая статьи 12). Вместе с тем органы и должностные лица, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, обязаны обеспечивать при проведении конкретных оперативно-розыскных мероприятий соблюдение законов, защиту прав и свобод граждан, что гарантируется, в частности, применением различных средств контроля, включая судебный, за законностью и обоснованностью таких мероприятий и использованием их результатов в уголовном судопроизводстве (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 марта 2007 года № 178-О-О, от 21 октября 2008 года № 862-О-О, от 17 июля 2014 года № 1752-О и др.).
Приведенные законоположения находятся в системном единстве с нормами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которым дознаватель, следователь уполномочены давать органу дознания в случаях и порядке, установленных этим Кодексом, обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, результаты которых могут быть использованы в доказывании (части первая и четвертая статьи 21, пункт 4 части второй статьи 38, пункт 6 части первой статьи 402 , пункт 11 части третьей статьи 41, статья 89, часть первая статьи 144 и часть четвертая статьи 157). При этом проведение оперативно-розыскных мероприятий закон увязывает непосредственно с возникновением, изменением и прекращением уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений. Общность публично-правовых отношений по поводу проверки информации о подготавливаемом, совершаемом или совершенном преступлении, которые подпадают под действие как Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, так и Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», свидетельствует о том, что проведение оперативно-розыскных мероприятий по поручению дознавателя, следователя не противопоставляется следственным и иным процессуальным действиям, а согласуется с ними. Такое регулирование отвечает как назначению уголовного судопроизводства – защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (статья 6 УПК Российской Федерации), так и достижению целей, в которых осуществляется оперативно-розыскная деятельность, таких как защита личности, общества и государства от преступных посягательств (статья 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»), и, соответственно, обеспечению справедливости правосудия, что не может расцениваться как нарушение Конституции Российской Федерации, в том числе ее статей 45 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 28 сентября 2017 года № 2211-О).
Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, право на неприкосновенность частной жизни (статья 23, часть 1, Конституции Российской Федерации) означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера; в понятие «частная жизнь» включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если она носит непротивоправный характер (Постановление от 16 июня 2015 года № 15-П; определения от 26 января 2010 года № 158-О-О, от 25 сентября 2014 года № 2161-О и др.). Основанное на законе получение образцов голоса, необходимых для сравнительного исследования, означает не самовольное вмешательство в частную жизнь гражданина, а выполнение функции по защите общественных интересов от преступных посягательств, поскольку такие образцы необходимы для производства по уголовному делу.
Гарантированное статьей 51 (часть 1) Конституции Российской Федерации право не свидетельствовать против себя самого предполагает, что лицо может отказаться от дачи показаний и от представления правоохранительным органам других доказательств, подтверждающих его виновность в совершении правонарушения. Вместе с тем данное конституционное право не исключает возможность проведения различных процессуальных действий, а также использования документов, предметов одежды, образцов биологических тканей и пр. в целях получения доказательств – при условии соблюдения установленной законом процедуры осуществления соответствующих действий, последующей судебной проверки и оценки полученных доказательств (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 декабря 2004 года № 448-О, от 3 июля 2007 года № 594-О-П, от 11 мая 2012 года № 673-О и др.). Получение образцов для сравнительного исследования у подозреваемого, обвиняемого – это действие, при проведении которого лицо не понуждается к свидетельствованию против самого себя по смыслу статьи 51 Конституции Российской Федерации, не делает заявлений о своей виновности и не представляет каких-либо доказательств.
При этом сам по себе образец не является доказательством, а служит предметом для исследования, средством для проведения следственных действий и получения доказательства, которое подлежит проверке и оценке по правилам статей 87 и 88 УПК Российской Федерации. Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, результаты оперативнорозыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона, т.е. так, как это предписывается статьями 49 (часть 1) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения от 4 февраля 1999 года № 18-О, от 25 ноября 2010 года № 1487-О-О, от 25 января 2012 года № 167-О-О, от 20 февраля 2014 года № 286-О и др.).
Следовательно, оспариваемое П.В.Воронцовым законоположение не может расцениваться в качестве нарушающего его права в указанном им аспекте, а потому данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Воронцова Павла Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.Зорькин