Правовая позиция Федеральной палаты адвокатов РФ о проекте постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации о внесении изменений и дополнений в постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» и от 09.02.2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности»

Заместителю Председателя
Верховного Суда Российской Федерации –
председателю Судебной коллегии по уголовным делам
В.А. Давыдову

Уважаемый Владимир Александрович!

В Федеральной палате адвокатов Российской Федерации рассмотрен проект постановления Пленума Верховного Суда РФ о внесении изменений и дополнений в постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» и от 09.02.2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности».

Считаем, что указанный проект может быть поддержан в части уточнения разъяснений действующего уголовного законодательства.

Конституция Российской Федерации, провозглашая Россию демократическим правовым государством, в котором высшей ценностью являются человек, его права и свободы, а основополагающей конституционной обязанностью государства – признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина, которые могут быть ограничены только федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (статьи 1 и 2; статья 55, часть 3), предъявляет особые требования к качеству законов, опосредующих взаимоотношения граждан с публичной властью, применения содержащихся в них нормативных положений и исполнения вынесенных на их основе судебных и иных правоприменительных решений.

Важнейшим требованием качества законов является их определенность.

В решениях Конституционного Суда РФ подчеркивается конституционно-правовой характер требования определенности правовой нормы: «Правовая норма должна отвечать общеправовому критерию формальной определенности, вытекающему из принципа равенства всех перед законом и судом (статья 19, части 1 и 2, Конституции Российской Федерации), поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии ясности, недвусмысленности нормы, ее единообразного понимания и применения всеми правоприменителями; напротив, неопределенность правовой нормы ведет к ее неоднозначному пониманию и, следовательно, к возможности ее произвольного применения, а значит – к нарушению принципа равенства всех перед законом и судом (постановления от 25 апреля 1995 г. № 3-П, от 15 июля 1999 г. № 11-П, от 11 ноября 2003 г. № 16-П и от 21 января 2010 г. № 1-П).

Учитывая тяжесть последствий ошибочного и произвольного применения уголовно-правовых норм, общие принципы права предъявляют к ним особенно жесткие требования определенности и конкретности содержания, предельной ясности и полноты описания признаков преступления, наличия четких критериев для определения запрещенного деяния, которые должны быть доступны пониманию, отчетливо сознаваться субъектом преступления и исключать любое иное, тем более расширительное, толкование правоприменительной практикой.

Внесение дополнений и изменений в постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» и от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» направлено на приведение указанных разъяснений в соответствие с действующей редакцией указанных статей УК РФ, что можно оценить исключительно положительно, поскольку это исключает неточное или расширительное толкование уголовно-правовых норм.

Вместе с тем, учитывая, что Конституция РФ гарантирует защиту свободы мысли, слова, массовой информации, права свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, толкование указанных уголовно-правовых норм должно осуществляться в контексте конституционно-правовой защиты этих прав.

Статья 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод гарантирует, помимо прочего, право на свободное выражение мнения по вопросам, представляющим всеобщий интерес.

В совместной Декларации Специального Докладчика ООН по вопросам свободы убеждений и самовыражения, Представителя ОБСЕ по вопросам свободы средств массовой информации и Специального докладчика Организации американских государств по вопросам свободы самовыражения от 21 декабря 2005 г. прямо указано, что лицо может быть ответственным за материалы в Интернете, только в случае, если оно признало свое авторство в отношении данных материалов, или отказалось удалить материалы по указанию суда. Европейский Суд также в целом ряде дел подчеркивал, что привлечение к ответственности за высказывания третьих лиц допустимо в соответствии с постановлениями Европейского Суда только при наличии особо веских оснований (Постановления Европейского Суда по делам «Дюндин против России» (п. 29), а также «Педерсен и Бадсгард против Дании» (п. 77); «Торгейр Торгейрсон против Исландии» (п. 65), «Йерсилд против Дании» (п. 35).

На основании изложенного полагаем необходимым внесение следующих дополнений и изменений в указанные постановления Пленума Верховного Суда РФ:

1. В части предложений к изменениям и дополнениям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам террористической направленности»:

1.1. Предлагаем остановиться на первоначальной редакции абзаца 3 пункта 1: «Направленность преступления на дестабилизацию органов власти или международных организаций может проявляться в совершении взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий в зданиях, в которых расположены такие органы или организации, либо в непосредственной близости от них, в местах нахождения руководства и (или) иных сотрудников, а равно угрозы совершения указанных действий».

Вариант абзаца 3 пункта 1 представляется излишним, поскольку первоначальная редакция охватывает действия, связанные с уничтожением и повреждением транспортной и иной инфраструктуры, обеспечивающей деятельность органов власти и международных организаций.

Кроме того, основанием для такого предложения является спорность и сомнительность критерия для определения действий, направленных на дестабилизацию – «действия, которые по своим масштабам или количеству требуют привлечения большого количества сотрудников правоохранительных органов и иных органов власти». Помимо возможности широкого толкования, представляется, что данный критерий выходит за рамки диспозиции ч. 1 ст. 205 УК РФ – «действия, устрашающие население и создающие опасность гибели человек, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий».

1.2. Пункт 21.1 проекта представляется обоснованным принять в редакции варианта с использованием формулировки «неограниченному кругу лиц», поскольку второй вариант этой формулировки «широкому кругу лиц» может охватывать собой случаи рассылки соответствующей информации в закрытом сообществе, ограниченному кругу лиц, без распространения указанных сведений вне этой группы (например, только нескольким «друзьям» в социальной сети с целью осведомления их о произошедшем событии и т.д.), что вряд ли будет соответствовать содержанию умысла на совершение публичного призыва или публичного оправдания террористической деятельности.

1.3. Пункт 22 предлагаем признать утратившим силу, поскольку квалифицирующий признак части 2 статьи 205.2 УК РФ «совершенные с использованием средств массовой информации» включает в себя использование сайтов сети «Интернет» как зарегистрированных в качестве средства массовой информации, так и незарегистрированных.

1.4. Пункт 22¹ представляется обоснованным изложить в редакции без указания примеров, но с оставлением последнего абзаца.

2. В части предложений к изменениям и дополнениям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 « О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности»:

2.1. В п. 6¹ полагаем целесообразным отразить: «Преступление считать оконченным с момента отправления сообщений неограниченному широкому лиц».

Понятие «широкому кругу лиц» является оценочным и неконкретным, поскольку требует определения, какое количество лиц включает в себя широкий круг.

2.2. Представляется необходимым дополнение пункта 6¹ абзацем следующего содержания: «Разъяснить судам, что не являются публичными призывами действия лица, состоящие в выражении своего мнения по поводу информации, размещенной в электронных или информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе сети «Интернет», путем простановки соответствующей электронной отметки применительно к указанной информации».

Аналогичное разъяснение считаем необходимым сделать в п. 21¹ постановления Пленума от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности».

Представляется, что подобное разъяснение Верховным Судом РФ термина «публичные призывы» будет способствовать решению острой проблемы необоснованного привлечения к уголовной ответственности за «лайки» в социальных сетях, обусловленной неопределенностью терминологии Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ (ред. от 23.11.2015) «О противодействии экстремистской деятельности».

2.3. В п. 6² необходимо дать определение территориальной целостности Российской Федерации как исторически сложившегося государственного и территориального единства Российской Федерации в пределах Государственной границы Российской Федерации, установленной федеральными законами, исключив из данного определения: «… обязывающее иностранные государства воздерживаться от любых несовместимых с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций действий против политической независимости и единства Российской Федерации, в том числе и от любых действий, представляющих собой применение силы или угрозу применения силы».

Представляется, что нет необходимости в приведении формулировок из Декларации о принципах международного права, которые содержат соответствующие обязательств государств в области международного права, поскольку рассматриваемое постановление Пленума ВС РФ касается не межгосударственных отношений, а привлечения к уголовной ответственности физических лиц.

Предлагаемая формулировка раскрывает необходимые признаки территориальной целостности Российской Федерации.

2.4. Необходимо дополнить п. 6⁴ абзацем следующего содержания:

«Поскольку Конституция РФ гарантирует свободу мысли и слова, а международно-правовые стандарты в области прав человека провозглашают право каждого на свободное выражение своего мнения, то выражение лицом своего мнения путем выражения субъективной оценки относительно территориальной целостности Российской Федерации, отличного от принятого Федеральными законами Российской Федерации или официально принятой точки зрения, но не содержащее в себе публичных призывов, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации, не образует состава преступления, предусмотренного ст. 280.1 УК РФ.

Выражение своего мнения отличается от публичных призывов тем, что лицо не побуждает и не склоняет кого-либо к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации».

По мнению ФПА РФ, такое разъяснение позволит правоприменителю разграничить противоправные действия от действий, допустимых и приемлемых в демократическом обществе.

2.5. В п. 22 полагаем, что применительно к примечанию 1 ст. 282.1, 282.2 УК РФ, кроме иных участников экстремистской организации или сообщества, условия освобождения от уголовной ответственности должны распространяться и на организаторов (руководителей), если в их действиях не содержится иного состава преступления.

Такой вывод вытекает из части 4 статьи 31 УК РФ: «Организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца».

2.6. В п. 22¹ считаем возможным сохранить последнее предложение: «Преступление окончено с момента совершения любого из указанных действий относительно хотя бы одного преступления экстремистской направленности, обеспечения деятельности экстремистского сообщества или экстремистской организации. Систематическое финансирование экстремистской деятельности, охватываемое единым умыслом лица, образует одно продолжаемое преступление».

2.7. В п. 22⁴ необходимо оставить последнее предложение: «Для освобождения от уголовной ответственности по ст. 282.3 УК РФ достаточно установить, что лицо предприняло все зависящие от него меры, чтобы предотвратить (пресечь) финансируемую им преступную деятельность».

Вышеизложенная правовая позиция Федеральной палаты адвокатов представляется для возможного учета мнения профессионального сообщества при доработке проекта постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации о совершенствовании судебной практики по уголовным делам о преступлениях экстремистской и террористической направленности.

Президент
Ю.С. Пилипенко