Обзор практики кассационных судов общей юрисдикции с основаниями для отмены решений судов первой и апелляционной инстанций (часть 4)
Настоящая публикация является продолжением обзора практики кассационных судов общей юрисдикции с основаниями отмены судебных актов судов первой и апелляционной инстанций (ранее были опубликованы первая, вторая и третья части). В четвертой части обзора подобраны основания для отмены решений судов первой и апелляционной инстанций в связи с нарушением права на защиту.
Вопреки воле подсудимого адвокат С. просил о переквалификации действий Н. на ст. 109 УК РФ, тогда как последний заявил о своей непричастности к совершенному преступлению (Кассационное определение 9КСОЮ от 17 июня 2020 г. № 77-319/2020).
Апелляционная жалоба адвоката С. рассмотрена 2 сентября 2020 г. судом апелляционной инстанции с участием защитника по назначению суда и в отсутствие осужденного И., согласие которого по данному вопросу судом не выяснено и в нарушение ст. 50 УПК РФ не предоставлена возможность заключения соглашения с другим защитником (Определение 1КСОЮ от 16 марта 2021 г. № 77-805/2021).
Осужденный в судебном заседании признал нанесение потерпевшей Д. трех ударов, в том числе двух ударов табуретом по голове, указывая при этом, что потерпевшая периодически падала и ударялась головой. Р. утверждал, что не желал смерти потерпевшей, также отрицал, что ее смерть наступила от его действий. Вопреки позиции подсудимого защитник, выступая в прениях, предлагал суду переквалифицировать действия Р. с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ. (Кассационное определение 5КСОЮ от 10 сентября 2020 г. № 77-629/2020).
Адвокат А. оспаривала доказанность предъявленного С. обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ. При этом, по мнению защитника, действия С. подлежали квалификации по ч. 1 ст. 111 УК РФ, так как С., не признавший вину, не отрицал нанесение ударов потерпевшему П. В реплике С. пояснил, что, несмотря на позицию защитника, он считает, что в результате его ударов не могли быть причинены повреждения, квалифицируемые по ч. 1 ст. 111 УК РФ (Определение 1КСОЮ от 23 марта 2021 г. № 77-842/2021).
Изучением материалов уголовного дела установлено, что между интересами осужденного ФИО, отрицавшего сам факт незаконного сбыта им наркотических средств, и ФИО, который фактически в своих показаниях изобличил ФИО, указав, что он передал шприц ФИО, имелись существенные противоречия, в связи с чем адвокат З. была не вправе участвовать в судебном заседании по данному делу в качестве защитника подсудимого (Кассационное определение 4КСОЮ от 2 марта 2020 г. № 77-129/2020).
Ходатайство подсудимого о разбирательстве уголовного дела в его отсутствие было вынужденным по состоянию здоровья, в связи с чем не подлежало удовлетворению. При этом предоставление подсудимому последнего слова не является достаточной компенсацией его права давать показания по предъявленному ему обвинению, представлять доказательства, заявлять ходатайства и отводы, участвовать в ходе судебного разбирательства в исследовании доказательств и судебных прениях (Определение 1КСОЮ от 16 декабря 2021 г. № 77-5209/2021).
Как следует из протокола судебного заседания и его аудиозаписи, осужденному Б. в ходе судебного заседания в суде апелляционной инстанции не разъяснялись его права в судебном разбирательстве, чем нарушен принцип уголовного судопроизводства, гарантирующий право на защиту (Определение 6КСОЮ от 16 февраля 2022 г. № 77-851/2022).
Решение, принятое судом первой инстанции по ходатайству осужденного о недопуске в качестве защитника ФИО, не отвечает требованиям закона, а ссылка суда на недопустимость участия названного лица в судебном заседании лишь на том основании, что в деле участвует профессиональный адвокат, противоречит ч. 2 ст. 49 УПК РФ, которая содержит прямое указание на то, что эти лица могут быть допущены к участию в деле наряду с адвокатом (Определение 1КСОЮ от 9 сентября 2021 г. № 77-3290/2021).
Согласно протоколу судебного заседания в суде первой инстанции Ж. вину по предъявленному обвинению признал частично и утверждал об отсутствии у него умысла на незаконный сбыт наркотических средств, которые он приобретал для личного употребления. Вместе с тем, выступая в прениях, адвокат К. заявила об отсутствии у нее оснований оспаривать квалификацию, данную органом предварительного следствия действиям Ж. по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, и просила назначить ему минимальное наказание (Определение 1КСОЮ от 18 ноября 2020 г. № 77-2390/2020).
Апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие защитника. Сведений о том, что осужденный отказался от услуг защитника в установленном законом порядке, материал не содержит (Постановление 1КСОЮ от 18 мая 2022 г. № 77-2341/2022).
Заявление обвиняемого об отказе от защитника ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката не может расцениваться как отказ от помощи защитника, предусмотренный ст. 52 УПК РФ (Определение 1КСОЮ от 19 января 2021 г. № 77-33/2021).
Защитник занял по делу позицию, отличающуюся от позиции своего доверителя, тем самым лишив его права на защиту (Кассационное определение 2КСОЮ от 25 ноября 2021 г. № 77-3943/2021).
Имеющийся в деле протокол судебного заседания сведений о разъяснении подсудимому его процессуальных прав, не содержит (Определение 1КСОЮ от 9 декабря 2020 г. № 77-2648/2020).
В ходе допроса подсудимого при выяснении его позиции по существу предъявленного обвинения защитник ФИО9 вопреки позиции подзащитного сам дал вместо него показания о признании последним своей вины в незаконном приобретении и хранении наркотического средства для личного употребления (Кассационное определение 5КСОЮ от 23 марта 2022 г. № 77-594/2022).
В ходе судебного следствия, а также в прениях адвокат по назначению, согласившись с доводами апелляционной жалобы, тем не менее сообщила, что со своим подзащитным она не встречалась, позицию с ним не согласовывала, в судебном заседании он отсутствует, его позиция ей не известна и пояснить что-либо в судебном заседании она не может (Определение 1КСОЮ от 12 ноября 2020 г. № 77-2236/2020).
Права осужденного при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции были нарушены, поскольку лишение его возможности пользоваться квалифицированной юридической помощью при рассмотрении уголовного дела в суде кассационной инстанции могло повлиять на вынесение законного, обоснованного и справедливого решения (Кассационное определение 3КСОЮ от 30 ноября 2021 г. № 77-2598/2021).
Адвокат просил переквалифицировать действия осужденного с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ. Тем самым защитник фактически выступил не на стороне своего подзащитного и не разделил его позицию о непризнании вины в совершении умышленного преступления. При этом осужденный, хотя и согласился с выступлением защитника в прениях, однако в последнем слове вновь заявил об отсутствии умысла на преступление (Кассационное определение 2КСОЮ от 14 января 2021 г. № 77-37/2021).
В суде А. вину не признавал, ссылался на приступ эпилепсии, из-за чего не помнит события, в связи с которыми его обвиняют. После такого выступления А. в прениях сторон его защитник-адвокат М., ничего не сказав по этим доводам подсудимого, просил исключить из квалификации по ч. 2 ст. 228 УК РФ признак незаконного хранения наркотического средства и не лишать А. свободы (Кассационное определение 5КСОЮ от 14 февраля 2022 г. № 77-485/2022).
Адвокаты Д. и Р., осуществлявшие защиту обвиняемого А.С.АА., в то же время являлись защитниками свидетелей обвинения ФИО и ФИО, привлекавшихся в качестве обвиняемых по другим уголовным делам. Данные обстоятельства указывают на наличие конфликта интересов между представителями различных сторон (обвинения и защиты), ставят под сомнение законность участия адвокатов Д. и Р. в уголовном деле в качестве защитника А.С.АА. При этом судом первой инстанции никаких процессуальных мер по данному факту принято не было, чем существенно нарушено конституционное право на защиту осужденного А.С.АА (Кассационное определение 3КСОЮ от 21 января 2021 г. № 77-106/2021).
Обеспечив участие в судебном заседании переводчика, суд апелляционной инстанции фактически признал факт того, что Ю. недостаточно владеет русским языком, но при этом не дал оценку доводам о нарушении прав Ю. при проведении с ним следственных действий без участия переводчика и недопустимости полученных таким образом доказательств (Кассационное определение 5КСОЮ от 1 декабря 2020 г. № 77-662/2020).
После окончания судебных прений председательствующий в нарушение требований действующего законодательства не предоставил осужденной последнее слово и удалился в совещательную комнату для вынесения апелляционного постановления, чем суд допустил нарушение права осужденной на защиту, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона (Определение 6КСОЮ от 8 декабря 2021 г. № 77-6158/2021).
Показания адвоката, данные в ходе судебного заседания об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с оказанием им юридической помощи осужденному, и послужившие доказательством вины последнего в совершении преступления, свидетельствуют о нарушении права на защиту (Определение 1КСОЮ от 5 декабря 2019 г. № 77-21/2019).
Защитник в судебном заседании занял по делу позицию, противоположную позиции своего подзащитного (Кассационное определение 2КСОЮ от 28 октября 2020 г. № 77-1854/2020).
В судебном заседании суда апелляционной инстанции суд всего лишь ограничился мнением осужденного о возможности рассмотрения дела без участия адвоката, при этом не выяснил причин отказа от защиты, а также не принял мотивированного решения о возможности рассмотрения в апелляционном порядке жалобы осужденного и апелляционного представления в отсутствие защитника (Кассационное определение 3КСОЮ от 20 февраля 2020 г. № 77-56/2020).
Рассмотрение настоящего уголовного дела в апелляционном порядке в отсутствие защитника, непосредственно подавшего апелляционную жалобу в интересах осужденного, сведения о надлежащем извещении которого о дате судебного заседания отсутствуют в материалах уголовного дела, свидетельствует о нарушении права осужденного на защиту (Кассационное определение 5КСОЮ от 2 декабря 2019 г. № 77-1/2019).
По ходатайству подсудимого А. в качестве его защитника наряду с адвокатом Л. к участию в деле допущена С. Сведений о том, что А. отказался от защитника С., в материалах уголовного дела не имеется (Кассационное определение 5КСОЮ от 22 декабря 2021 г. № 77-1912/2021).
Непредставление возможности выступить в прениях сторон свидетельствует о грубом нарушении права подсудимого на защиту (Кассационное определение 5КСОЮ от 23 сентября 2020 г. № 77-736/2020).
Нарушено право на защиту. Осужденный свою вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ, не признал и заявил в стадии прений о переквалификации его действий на ч. 2 ст. 330 УК РФ в связи с отсутствием у него умысла на хищение имущества потерпевшего. Между тем его защитник в этом же судебном заседании в прениях сторон предложил квалифицировать действия подзащитного наряду с ч. 2 ст. 330 УК РФ по ст. 161 УК РФ, указав, что он открыто похитил имущество потерпевшего (Кассационное определение 7КСОЮ от 13 мая 2020 г. № 77-620/2020).
Согласно протоколу судебного заседания суда апелляционной инстанции суд апелляционной инстанции в нарушение требований ст. 267, ч. 1 ст. 389.1 УПК РФ не разъяснил процессуальные права принимавшим участие в судебном заседании осужденным (Определение 8КСОЮ от 24 декабря 2019 г. № 77-75/2019).
Адвокат заявлял ходатайство об исследовании в суде апелляционной инстанции новых доказательств. Указанные документы были приобщены к апелляционной жалобе. Судом апелляционной инстанции в удовлетворении ходатайства было отказано. Вместе с тем, в нарушение принципа состязательности и равноправия сторон, обеспечения права на защиту, судом апелляционной инстанции принято решение об отказе в удовлетворении заявленного ходатайства стороны защиты и в апелляционном определении не приведено оценки доводам стороны защиты (Кассационное определение 4КСОЮ от 7 октября 2020 г. по делу № 77-1262/2020).
Следователь своим постановлением заменил адвоката Б., находившегося в отпуске, на адвоката по назначению – А., с участием которой провел следственные действия. При этом заявление Т. об отказе от услуг адвоката Б. или о согласии на его замену в деле отсутствует. Следователем не выполнено требование уголовно-процессуального закона, в соответствии с которым ему надлежало предложить обвиняемому пригласить другого защитника и лишь в случае его неявки произвести замену (Кассационное определение 7КСОЮ от 26 апреля 2022 г. № 77-2072/2022).
Анализ хода судебных заседаний по уголовному делу свидетельствует о том, что сторона защиты не злоупотребляла своими правами и не пыталась искусственно затянуть рассмотрение дела, что требовало от суда закончить судебное следствие после целого дня судебного заседания и при многочисленных возражениях стороны защиты перейти к прениям сторон в условиях оконченного рабочего времени.
Готовность в этом случае стороны защиты дать надлежащий анализ и оценку доказательств по делу, сделать выводы о доказанности либо недоказанности фактических обстоятельств дела, для чего и предусмотрена стадия судебных прений, судом проигнорирована, что свидетельствует о формальном подходе суда к обеспечению права осужденных на защиту и фактическом лишении стороны защиты права на выступление в прениях сторон, а подсудимых еще и права на выступление в последнем слове (Кассационное определение 7КСОЮ от 3 марта 2022 г. № 77-1119/2022).