Запретная презумпция?

Об абсурдности судейского запрета доведения защитником до присяжных заседателей содержания презумпции невиновности

В судебной практике рассмотрения уголовных дел с участием присяжных заседателей уже длительное время наблюдается обыкновение запрещать защитнику разъяснять присяжным заседателям сущность принципа презумпции невиновности. Председательствующие прерывают защитников как при буквальном воспроизведении ими законодательной конструкции этого принципа уголовного судопроизводства (ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК РФ), так и при попытках разъяснить сущность этого принципа в доступной присяжным заседателям форме (на основе жизненных примеров и т.д.).

Основанием подобных действий председательствующего, применительно к вступительному заявлению стороны защиты, часто выступают положения ч. 3 ст. 335 УПК РФ, ограничивающие предмет этого выступления защитника перед присяжными заседателями только изложением согласованной с подсудимым позиции защиты и мнением о порядке исследования доказательств[1]. Кроме того, основанием прерывания защитника, упоминающего презумпцию невиновности во вступительном слове или речи в прениях, является утверждение о том, что разъяснение присяжным заседателям норм материального и процессуального права – прерогатива председательствующего судьи, который дает такие пояснения в напутственном слове[2]. Именно поэтому в апелляционных определениях появляются суждения о том, что «адвокат… пытался взять на себя несвойственную для защитника функцию разъяснения присяжным заседателям норм уголовно-процессуального закона»[3].

По другому делу существенным нарушением УПК РФ была признана следующая фраза защитника во вступительном заявлении: «Уважаемые присяжные заседатели! Вы судьи факта, и до тех пор, пока утверждения подсудимого М., которые Вы услышите в его показаниях, о его невиновности, не будут опровергнуты не вызывающими сомнения, убедительными доказательствами... (вы должны считать его невиновным. – Прим. авт.)»[4].

В отдельных случаях прерывание защитника, упоминающего о презумпции невиновности, сопровождается вынесением в отношении него судом частного постановления, где подобные действия оцениваются как незаконные: «После предложения председательствующего вернуться к содержанию вступительного заявления, предусмотренному ч. 3 ст. 335 УПК РФ, адвокат… несмотря на ранее сделанные председательствующим разъяснения о недопустимости вторгаться в полномочия председательствующего и давать присяжным собственные толкования положений закона, приступила к разъяснению фундаментального права для граждан согласно Конституции РФ – презумпции невиновности. Будучи остановлена председательствующим, адвокат… его замечания проигнорировала и тут же возобновила попытки разъяснения сути презумпции невиновности. И даже после повторного вмешательства председательствующего, адвокат… демонстративно игнорируя законные требования судьи, в третий раз продолжила собственное разъяснение презумпции невиновности»[5].

Насколько законным является этот, сформировавшийся в судебной практике, запрет защитнику давать присяжным собственное разъяснение презумпции невиновности?

На наш взгляд, разъяснение презумпции невиновности присяжным заседателям не является прерогативой (исключительным полномочием) председательствующего и может входить в содержание выступлений защитника в суде присяжных, что можно обосновать следующим:

Во-первых, презумпция невиновности не является абстрактным правовым понятием, не имеющим практической значимости для присяжных заседателей при вынесении вердикта (например, как понятия «состава преступления», «вменяемости» и т.д.), оперирование которым относится к исключительной компетенции председательствующего. Эта презумпция выступает методологической основой вынесения вердикта присяжными заседателями. Только этот принцип позволяет присяжным установить степень доказанности каждого обстоятельства уголовного дела (учитывая распределение бремени доказывания) и решить, имеются неустранимые сомнения в виновности подсудимого или нет. Только презумпция невиновности запрещает присяжным заседателям основывать обвинительный вердикт на предположениях, толковать неустранимые сомнения во вред подсудимому. Таким образом, положения презумпции невиновности присяжные заседатели применяют при решении о доказанности каждого обстоятельства уголовного дела. Именно поэтому законодатель установил обязательность разъяснения презумпции невиновности как в напутственном слове председательствующего (п. 5 ч. 3 ст. 340 УПК РФ), так и в ходе судебного заседания, если у присяжных заседателей возникают соответствующие вопросы (п. 2 ч. 1 ст. 333 УПК РФ). Очевидно, что на этом фоне запрет доведения защитником до присяжных заседателей содержания презумпции невиновности выглядит абсурдно, ведь полное уяснение этого принципа присяжными входит в их компетенцию и обеспечивает вынесение ими правосудного вердикта.

Во-вторых, тот факт, что разъяснение презумпции невиновности входит в содержание напутственного слова председательствующего, не превращает подобное разъяснение в исключительное полномочие судьи. В содержание напутственного слова входит много элементов: например, напоминание содержания доказательств (п. 3 ч. 3 ст. 340 УПК РФ) и позиций сторон (п. 4 ч. 3 ст. 340 УПК РФ). Но это не означает, что стороны, выступая перед присяжными, не вправе напоминать им исследованные доказательства или озвучивать свою собственную позицию.

В-третьих, позиция стороны защиты практически во всех случаях предполагает отсылку к положениям презумпции невиновности, без которых эта позиция не будет уяснена присяжными заседателями (например, когда защитник говорит о наличии неустранимых сомнений в виновности подзащитного или о том, что выводы обвинителя основаны на предположениях и т.д.). Запрет отсылок на содержание презумпции невиновности в речи защитника или подсудимого, в этих случаях, будет означать нарушение права на защиту. Очевидно, что защитник должен иметь право и разъяснить эти положения, чтобы присяжные заседатели своевременно понимали, например, в чью пользу они должны толковать неустранимые сомнения в виновности подсудимого и насколько обязательно для них это правило.

Значимо разъяснение презумпции невиновности и во вступительном заявлении защитника – хотя бы потому, что без разъяснения распределения бремени доказывания в уголовном судопроизводстве присяжным будет сложно объяснить очевидное количественное неравенство доказательств обвинения и защиты, которые будут представлены в ходе судебного заседания. Также это важно, поскольку подсудимый, заключенный под стражу, находится в изолированном пространстве и это его состояние присяжные заседатели не должны воспринимать как свидетельствующее о его виновности.

Вместе с тем разъяснение защитником презумпции невиновности должно быть максимально корректным, чтобы не создавать председательствующему дополнительный повод прервать выступления адвоката. Например, говоря о сомнениях, толкуемых в пользу подсудимого, правильнее называть их не «малейшими» или «любыми», а неустранимыми. Важно также реагировать на случаи искажения государственным обвинителем или председательствующим содержания этого принципа. Так, например, по одному из дел, прерывая защитника, председательствующий заявил в присутствии присяжных заседателей: «Уважаемый адвокат, не надо так: “каждый может быть на скамье подсудимых”. Я прошу не принимать присяжных заседателей во внимание это высказывание. Я, например, для себя считаю, что я не могу оказаться, потому что я закон не нарушаю». В подобных ситуациях защитник должен просить председательствующего не только дезавуировать подобные высказывания, но и разъяснить присяжным заседателям принцип презумпции невиновности.

[1] Апелляционное определение Пензенского областного суда от 26 февраля 2020 г. по делу № 22-173/2020//СПС КонсультантПлюс.

[2] Кассационное определение СК УД ВС РФ от 10 августа 2004 г. по делу № 42-005-4СП//СПС КонсультантПлюс.

[3] Апелляционное определение Новгородского областного суда от 3 июня 2021 г. № 22-752/2021//СПС КонсультантПлюс.

[4] Апелляционное определение Самарского областного суда от 15 мая 2020 г. № 22-2386/2020//СПС КонсультантПлюс.

[5] Частное постановление судьи Свердловского районного суда г. Красноярска от 7 сентября 2021 г.