Не адвокатское это дело – судить судей

«А души я не увидел»

22 июля 2021 г. опубликована заметка «Еще раз о деле адвоката Шутова» Н.Б. Жарова, президента Адвокатской палаты Костромской области, странным образом с моей одновременно, хотя мне первоначально было отказано в публикации[1].

В предисловии указано, кто на самом деле создает проблемы российской адвокатуре, в конце Н.Б. Жаров цитирует: «проблемы российской адвокатуры создает не государство, а сами адвокаты».

Я бы добавил – и начальники от адвокатуры, к сожалению.

За мою адвокатскую практику, 42 года, мне не приходилось, я считал это недопустимым, общаться с начальником, вначале с Ю.Н. Зиновьевым[2], потом с Н.Б. Жаровым, через средства массовой информации, тем более федеральные, хотя вопрос местный, костромской.

В ситуации с Областным судом, когда я не дождался начала процесса в течение 3 часов, ушел из суда, прошло 11 месяцев[3]. Однако при всем уважении Н.Б. Жаров в нарушение сложившейся десятилетиями традиции, предварительно не побеседовав с адвокатом, начальственным тоном указал: «Пиши объяснение»[4], болезненно воспринимая несогласие с его точкой зрения, Н.Б. Жаров позволяет себе допускать высказывания «видимо очень оскорбившись тем, что суд отдал приоритет не рассмотрению дела с его участием, а заслушиванию иных дел с участием иных адвокатов, адвокат взял и ушел из суда». Таким предположением Н.Б. Жаров хочет внести раскол в адвокатское образование, что для начальника недопустимо, не честно.

И в данном случае только призываю помнить об адвокатах, дорожить ими и защищать их, проявлять больше душевности и человечности.

Плохо, что вынужден общаться с Вами и Вашим заместителем посредством федеральных средств массовой информации, это затеял не я, а Ваш заместитель.

---

[1] Редакция считала нецелесообразным выносить на страницы сайта ФПА РФ спор, который можно было разрешить в палате. Но автор настаивал, поэтому его текст опубликовали, запросив также комментарий президента АП Костромской области (Прим. Ред.).

[2] Вице-президент АП Костромской области (Прим. Ред.).

[3] Сохранены орфография и пунктуация автора (Прим. Ред.).

[4] Процедура дисциплинарного производства не включает предварительную беседу с адвокатом, документа с обращением на «Ты» автор не предоставил (Прим. Ред.).

Еще раз о деле адвоката Шутова

Жаль, что Виктор Валентинович Шутов, Почетный адвокат Костромской области, заслуженный юрист Костромской области так и не понял из своего дисциплинарного дела, что амбициозная импульсивность адвоката в его взаимоотношениях с судом не идет на пользу ни самому адвокату, ни адвокатуре в целом.

Ситуация проста до банальности. Успешный адвокат В.В. Шутов, не участвуя несколько десятков лет в делах по назначению, некоторое время назад решил заняться защитой в порядке ст. 51 УПК РФ. В августе прошлого года ему досталось дело об УДО. Районный суд в УДО отказал, адвокат подал апелляционную жалобу и в указанные судом день и время явился в Костромской областной суд на ее рассмотрение. Подзащитная ожидала ВКС с судом в колонии.

В этот день судья, рассматривавшая дело подзащитной адвоката, участвовала в рассмотрении еще 14 дел, в том числе в коллегиальных составах.

Прождав в коридоре суда три часа и, видимо, очень оскорбившись тем, что суд отдал приоритет не рассмотрению дела с его участием, а заслушиванию иных дел с участием иных адвокатов, адвокат В.В. Шутов, никому ничего не сообщив, просто взял и ушел из суда (хотя, думаю, видел, что судья находится не неизвестно где, а в зале суда), а разыскавшей его позднее по телефону секретарю судебного заседания сказал, что он устал ждать и обратно в суд в этот день не придет.

После получения Адвокатской палатой официального дисциплинарного обращения судьи адвокат В.В. Шутов в ответ на мое предложение представить свои объяснения категорично заявил, что делать этого не будет и вместо объяснений представит копию своей жалобы на барское отношение к нему судьи областного суда.

После возбуждения мною дисциплинарного производства адвокат представил в Квалификационную комиссию пояснения, что из-за пренебрежительного отношения к нему судьи областного суда ему стало плохо и он немедленно обратился за медицинской помощью, в подтверждение чего представил справку из медицинской организации.

Собственно, эта справка адвоката В.В. Шутова и спасла: дисциплинарное производство в отношении него было прекращено.

Но именно это до сих пор и не устраивает почетного адвоката. Он продолжает с достойным лучшего применения упорством настаивать, что его решение «тихо исчезнуть» из здания суда, не ставя об этом в известность никого и никаким способом, является не только допустимым для адвоката поведением, но и способом проявления своего адвокатского самоуважения, а также достойным методом борьбы с «барством судей». Поэтому он и пишет, что, по его мнению, это главное, а не медицинская справка.

Адвокат Виктор Шутов прекрасно знает, что ни я, ни вице-президент Юрий Зиновьев, ни совет палаты в целом такую позицию категорически не разделяют. Думаю, Виктор Валентинович прекрасно понимает, что если бы он в сложившейся ситуации письменно или даже устно сообщил о своем уходе суду (вне зависимости от причины, которая такой уход обусловила), то никакой жалобы от судьи в палату бы не поступило.

Но признать, что это так, наш адвокат, к сожалению, не готов. Он продолжает настаивать на том, что Квалификационная комиссия Адвокатской палаты вправе в своем заключении давать оценку соблюдения судьей Кодекса судейской этики, т.е. по сути призывает разрешить адвокатам подавать встречную жалобу на судью не в квалификационную коллегию судей, а в квалификационную комиссию адвокатской палаты.

Совет палаты поправил комиссию, написав в решении, что ее (и только ее) дело – обсуждать адвокатов, а судей пусть обсуждает квалификационная коллегия судей (и только она).

С такой позицией Совета наш заслуженный юрист также не согласен. Он расценивает ее как отказ Совета от защиты профессиональных прав адвокатов.

Может быть, для Виктора Валентиновича это будет удивительным открытием, но у адвоката нет права по своему смотрению определять ход уголовного процесса, оставив подзащитную и суд в неведении о том, почему же в судебном заседании подзащитная участвует, а назначенный ей адвокат отсутствует.

Как тут не вспомнить слова президента ФПА РФ Юрия Пилипенко о том, что главные проблемы российской адвокатуре и ее авторитету создает не государство, а сами адвокаты, к сожалению.

Так ничего и не понял

12 мая 2021 г. опубликовано то ли письмо, то ли заметка вице-президента Адвокатской палаты Костромской области Юрия Зиновьева под названием: «Адвокат уходит по-английски», в которой он, по сути, вводит адвокатов в заблуждение и оправдывает свое бездействие.

Суть простая. Адвокат Шутов В.В., т.е. я, 20 августа 2021 г., не дождавшись начала судебного заседания Костромского областного суда, прождав 3 часа, не был поставлен судом в известность о причинах столь длительного опоздания начала судебного заседания, ушел из здания суда.

Это главное. Получив письмо судьи К. о том, что я ушел из суда, не побеседовав с ним, не выяснив обстоятельства события, получил начальственное указание писать объяснение.

Тут надо заметить, если мы не будем сами себя уважать, если нас не уважают наши начальники, то представители других организаций будут относиться к нам подобающим образом.

Юрию Николаевичу Зиновьеву, видимо, очень хотелось в угоду суду отыграться на адвокате, не зря он неоднократно упоминает о медицинской справке о состоянии здоровья.

Хочу отметить, что медицинская справка была приложена к моей жалобе в Верховный Суд Российской Федерации и Квалификационную коллегию судей с просьбой привлечь судью К. к дисциплинарной ответственности.

В отличие от Совета палаты судебные инстанции «ответственно подошли к делам», ответив отказом в привлечении судьи К. к дисциплинарной ответственности, констатировав в ответе от 6 ноября 2020 г., что на 20 августа 2020 г. было назначено к рассмотрению 14 уголовных дел на 10 часов, тем самым встав на защиту судьи. Сам этот факт подтверждает справедливость указания в мотивировочной части Квалификационной комиссии Адвокатской палаты от 2 ноября 2020 г. того, что в соответствии с Кодексом судейской этики, утвержденным VIII Всероссийским съездом судей от 19 декабря 2012 г., судья при исполнении своих обязанностей по осуществлению правосудия должен исходить из того, что судебная защита прав и свобод человека и гражданина определяет смысл и содержание деятельности органов судебной власти (п. 1 ст. 4 Кодекса).

При рассмотрении дела судья должен осуществлять судейские полномочия, уважая процессуальные права всех участвующих в деле лиц, обеспечивая необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, обеспечивая справедливое рассмотрение дела в разумный срок, не допуская конфликтных ситуаций (п. 2 ст. 8, п. 2, 4 и 6 ст. 10 Кодекса).

Компетентность и добросовестность являются необходимыми условиями надлежащего исполнения судьей своих обязанностей по осуществлению правосудия, что выражается в принятии мер к своевременному рассмотрению дела; должной организации и проведении судебных заседаний, не допуская назначения рассмотрения нескольких дел на одно и то же время; исключая неоднократные и безосновательные отложения судебных разбирательств, в том числе в связи с их ненадлежащей подготовкой (п. 1–3 ст. 11 Кодекса).

В соответствии со ст. 261 УПК РФ в назначенное время председательствующий открывает судебное заседание и объявляет, какое уголовное дело подлежит разбирательству.

А вот Совет, в том числе Ю.Н. Зиновьев, ответственный за дисциплинарную практику, это указание Квалификационной комиссии необоснованно убрал из заключения Квалификационной комиссии. В этом основная суть.

Тогда спрашивается, почему не привлекли меня к дисциплинарной ответственности? На медицинскую справку как на оправдание ухода из суда я не ссылался. Она свидетельствовала только о том, что барское поведение судьи может привести к подобным последствиям.

Вся эта ситуация показала, что Совет не выполнил свое предназначение – осуществлять защиту профессиональных интересов адвокатов.

Ю.Н. Зиновьев слукавил, написав, что одной из коллегий адвокатов инициированы требования к Совету дать конкретные разъяснения о том, как вести себя адвокатам в случае задержки судебных заседаний.

Справедливости ради надо уточнить, что в этой коллегии числится 2/3 адвокатов палаты, в которой я состою, а в других малочисленных коллегиях он опроса не проводил. Я был против этих разъяснений, справедливо опасаясь, что Совет при таком подходе поставит адвокатов в условия крепостных.

Далее Ю.Н. Зиновьев пишет о позитивных для адвокатов итогах ситуации с адвокатом – «областной суд уже внес корректировки в расписание и назначает заседания по уголовным делам на разное время», допускает, что этому способствовали жалобы адвоката. Вот только почему жалобы адвоката, по его мнению, приводят к позитивным моментам, а не своевременная защита адвокатов Советом, ведь все ходят в областной суд, все много лет знают о состоянии дел, а терпят, терпят.

Надо Ю.Н. Зиновьеву признать, что не хватило духу ему и Совету назвать вещи своими именами, что сделала Квалификационная комиссия.

В заключение хочу сказать, что у меня нет никакого желания противостоять ныне действующему Совету, кроме желания видеть в нем защитника профессиональных прав адвокатов (п. 10 ст. 3 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»), чего я не увидел и нет надежды, что увижу, раз начальник приходит к выводу о том, что «никакие голословные доводы, типа, а кто кого должен защищать» ситуацию не изменят.

Надеюсь, ее изменит тот Совет, который сочтет за честь защищать права своих адвокатов.

Адвокат уходит… по-английски

История этого дисциплинарного производства в АП Костромской области началась 20 августа 2020 г. c информации судьи областного суда К. по апелляционному делу об УДО одной из осужденных, защиту которой по назначению осуществлял адвокат Ш. Судья указала, что адвокат вовремя прибыл в суд и дожидался там начала заседания (поскольку возникли технические проблемы с видео-конференц-связью, да и других дел на то же время – десять часов утра – оказалось назначенным «большое количество»). Однако, когда «руки» у суда до дела дошли, выяснилось, что адвокат уже покинул здание суда и возвращаться туда в этот день не намерен, поскольку «устал ждать».

Двадцать пятого августа на предложение президента палаты дать объяснения по существу ситуации адвокат Ш. отреагировал кратким ответом, что судья сама «затянула начало судебного процесса на три часа», не уведомила его «о переносе дела на более позднее время…», и приложил копию жалобы на имя председателя областного суда о пренебрежительном и «барском» отношении судьи К., поставившем его (длительным ожиданием и несообщением причин задержки) в унизительное состояние, мешающее сосредоточиться на выполнении своих обязанностей.

Четвертого сентября президент палаты возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката Ш., поскольку обращение судьи в силу подп. 4 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката является одним из поводов для такого решения.

Пятнадцатого сентября после передачи дисциплинарного дела в Квалификационную комиссию адвокат Ш. представил туда новый документ – медсправку об обращении к врачу после ухода из суда (ранее им нигде не упоминаемую). С этого же времени доводы Ш. дополнены заявлениями о том, что действия судьи К. привели к ухудшению состояния его здоровья. А в жалобе на имя председателя Верховного Суда РФ адвокат потребовал наведения порядка в рассмотрении уголовных дел Костромским областным судом и недопущения случаев, когда большое количество дел назначаются на одно и то же время при том, что их одновременное рассмотрение заведомо начаться не может. Ни один из ответов председателей судов на вышеуказанные жалобы Ш. в Адвокатскую палату не представил.

Двадцать третьего октября Квалификационная комиссия, рассмотрев дисциплинарное производство, не усмотрела в действиях адвоката Ш. нарушений, посчитав его обязанности перед доверителем и Адвокатской палатой надлежаще исполненными. В основу вывода положена совокупность изученных комиссией доказательств, в том числе об отсутствии претензий у доверителя по несостоявшемуся заседанию, сведения о возрасте адвоката, о длительном нахождении его в здании суда в медицинской маске, об ухудшении состояния его здоровья, согласно медсправке. Полагаю, что эти же сугубо индивидуальные для данной ситуации детали позволили комиссии большинством голосов сделать выбор в пользу адвоката Ш. и при ответах на другие возникшие вопросы – почему сам адвокат не предпринял мер к получению информации по процессу у сотрудников суда, не проинформировал их своевременно о своем неблагополучном состоянии и уходе, не написал ходатайства об отложении заседания и пр. Проще говоря, на вопрос о виновности адвоката комиссией был дан отрицательный ответ, даже в условиях, когда заявитель (судья) поясняла, что о проблемах со здоровьем ни до ухода из суда, ни после этого (при общении в тот же день по телефону) адвокат Ш. не заявлял.

Наряду с вопросом относительно адвоката, Квалификационная комиссия отметила в своем решении и выявившуюся проблему, что в Костромском областном суде уголовные дела назначаются на одно и то же время – десять часов утра, т.е. изначально сознательно допускается задержка процессов, затрагивающая интересы значительного числа участников. Констатируя, что адвокаты должны проявлять в судах выдержку, понимание, терпение и сохранять собственное достоинство, комиссия указала и на необходимость соответствующего поведения со стороны работников суда (сообщения ими причин задержек), отсутствие которого, по мнению комиссии, свидетельствует о неуважении к адвокату.

Тридцатого ноября Совет Адвокатской палаты согласился с заключением Квалификационной комиссии о том, что в действиях адвоката Ш. не имелось нарушений и что презумпция его добросовестности надлежаще не опровергнута. Одновременно Совет решил, что имеющиеся в заключении выводы в отношении судьи, фактически сводящиеся к ее обвинению в неуважительном отношении к адвокату, являются неуместными и недопустимыми, вопрос о неуважительном отношении заявителем не ставился, соответственно, выводы по этим вопросам выходят за пределы компетенции и полномочий самой Квалификационной комиссии. Этому же выводу способствовало и то, что сведений о результатах рассмотрения тех же претензий (высказанных как минимум в двух жалобах самим адвокатом Ш.) последний так и не представил.

Вот, пожалуй, и вся суть дела, которое могло уйти в прошлое также не попрощавшись…, если бы не позиция адвоката Ш., увидевшего в ноябрьском решении Совета нежелание поддержать его как адвоката в противостоянии с судом и своеобразную капитуляцию перед судьей К. в сравнении с предыдущим заключением Квалификационной комиссии… Это мнение нашло дополнительных сторонников среди адвокатов, ситуация начала обрастать домыслами и небылицами. Как часто бывает, впоследствии многие уже и не помнят, с чего точно все началось.

С учетом непреходящего уже полгода интереса Совет опубликовал свое решение на сайте палаты для всеобщего ознакомления. В настоящее время одной из коллегий инициированы требования к Совету дать конкретные разъяснения о том, как вести себя адвокатам в случаях задержки судебных заседаний. Так, что полностью история еще не завершена…

Справедливости ради хочу отметить, что позитивные для адвокатов итоги ситуация с адвокатом Ш. имела, и областной суд уже внес коррективы в свое расписание и назначает заседания по уголовным делам на разное время (вместо прежних десяти утра). Вполне допускаю, что этому способствовали жалобы самого Ш., и это весьма отрадно…

Не вижу в этой ситуации никакого противостояния адвоката с Советом, поскольку каждый из них вправе действовать в рамках собственной правоспособности. Адвокат полномочен обратиться с жалобой на нарушение своих прав и законных интересов и доказать свою правоту, а Совет палаты обязан рассмотреть дисциплинарное дело в пределах тех требований, которые сформулированы заявителем, с учетом изученных доказательств (в том числе представленных самим адвокатом). И никакие голословные доводы, типа, а кто и кого должен защищать?! – эту ситуацию не изменят.