Юридические money

Действующий процессуальный закон предусматривает присуждение стороне, в пользу которой было вынесено решение, расходов на оплату услуг представителя, но только в разумных пределах. Эти пределы служители Фемиды оценивают субъективно – нередко с проигравшего участника, в том числе государства, взыскиваются миллионы рублей, в иных случаях – копеечные компенсации. Первый вице-президент ФПА РФ Михаил Толчеев отметил, что за последние годы практика взыскания расходов на судебное представительство в целом несколько стабилизировалась. По его словам, в значительной мере оставлены в прошлом безмотивные снижения заявленных сумм по инициативе суда только по причине «несоразмерности». Вошло в оборот правило о необходимости обоснования такого снижения по заявлению процессуального оппонента.

Верховный Суд (ВС) России признает «разумной» стоимость юридических услуг, оказываемых при сравнимых обстоятельствах. «При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения и другие обстоятельства», – отмечается в разъяснениях высшей инстанции.

Какой-либо методики расчета цен на юридические услуги судебные органы не предлагают. Альтернативные исследования рынка проводятся экспертной группой «VETA». Они свидетельствуют, что стоимость работы представителей в первую очередь зависит от их статуса. Например, крупнейшие отечественные компании (так называемая квалификационная группа A) за представительство в районном суде Москвы требуют с клиента в среднем 678 тысяч рублей, минимум – 350 тысяч. За рассмотрение семейного или наследственного дела нужно заплатить более миллиона рублей, защиту в трудовом конфликте – почти 800 тысяч. Тогда как средний счет за аналогичную работу частнопрактикующих столичных адвокатов составляет всего 83 тысячи. За представительство в семейном или наследственном споре они просят около 98 тысяч рублей, трудовом – 72 тысячи. Работа адвокатов из Московской области в большинстве случаев оценивается примерно на 10 процентов ниже, чем из Белокаменной.

Еще дешевле обходятся юристы в регионах. Так, за участие в первой инстанции судов общей юрисдикции даже самые именитые компании Ставрополья берут в среднем 50 тысяч рублей, частные юристы – 40 тысяч. В Ярославле средний ценник составляет 36 тысяч, в Курске – 50 тысяч, в Уфе – 64 тысячи и т.д.

В то же время ВС запрещает судьям обосновывать разумность взыскиваемых расходов известностью участвующего в деле представителя.

Практика свидетельствует, что чаще всего суды произвольно уменьшают размер даже доказанных расходов на необходимые правовые услуги. Например, жительница Геленджика Алла Фролова лишилась купленного у Сергея Неборака жилого дома (он был признан самовольной постройкой), работа отстаивающего ее права частнопрактикующего юриста обошлась в 108,5 тысячи рублей. Районный суд взыскал эту сумму. Тогда как апелляционная коллегия пришла к выводу, что она «носит явно неразумный (чрезмерный) характер», и сократила возмещение до 20 тысяч рублей. «Данный размер расходов является обоснованным, отвечает требованиям разумности, соразмерен объему оказанной правовой помощи и времени, затраченному представителем, соотносится с объемом защищенного права, обеспечивает необходимый баланс процессуальных прав и обязанностей сторон», – заключил кассационный суд, отклоняя возражения истицы.

Иск на 785 тысяч рублей Военный комиссариат Липецкой области предъявил к якобы незаконно получавшей военную пенсию бывшей пограничнице Екатерине Ковальчук. За подготовку возражений ответчица заплатила коллегии «Ваш адвокат» 10 тысяч рублей. Служители Фемиды отклонили требования военкомата, но разумные расходы Екатерины Ковальчук на получение правовой помощи оценили всего в 3 тысячи рублей. «Из материалов дела следует, что свои интересы ответчик представляла самостоятельно, без участия представителя, принимала участие в двух судебных заседаниях», – отмечается в определении.

Схожая ситуация наблюдается и в арбитражных судах. Своего рода рекорд еще в 2012 г. установила кипрская компания «Арудж Холдингс Лимитед», получившая с ООО «Билла» компенсацию расходов на адвокатов в размере 32 млн рублей. Но в большинстве других дел выигравшему спор участнику удается взыскать в лучшем случае 100 тысяч рублей.

Поправки в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», вступившие в силу в марте 2020 г., легализовали право адвокатов на получение «гонорара успеха» – повышенного вознаграждения в зависимости от результата оказания юридической помощи. Условие о выплате такой премии не является гарантией или обещанием положительного результата рассмотрения дела в суде. «Обусловленное вознаграждение может определяться как твердая денежная сумма, как доля (процент) от размера удовлетворенных требований доверителя или от размера требований к доверителю, в удовлетворении которых было отказано, а также иным способом, позволяющим рассчитать размер вознаграждения. Условие о гонораре успеха предполагается разумным и обоснованным», – отмечается в Правилах Федеральной палаты адвокатов. Не допускается получение таких премий адвокатами за участие в уголовных процессах и делах об административном правонарушении.

Отметим, что до принятия указанных поправок вопрос о взыскании «гонорара успеха» оставался спорным – высшие судебные инстанции квалифицировали его как своего рода пари, не подлежащее правовой защите. Хотя, по данным той же экспертной группы «VETA», еще в 2019 г. соглашения об оказании правовых услуг крупными юридическими фирмами нередко предусматривали выплату премии в размере до 30% от суммы иска. При отсутствии фиксированного вознаграждения в 2020 г. «гонорар успеха» составлял от 4 до 80%, средняя «ставка» – 34%.

Вместе с тем на практике легализация «гонорара успеха» затруднила его взыскание. Внесение поправок в Закон об адвокатуре служители Фемиды расценили как запрет на получение премий по результатам судебного разбирательства не входящими в профессиональное сообщество представителями и юридическими компаниями. В многочисленных спорах по искам членов адвокатуры указывается, что нормы о «гонораре успеха» вступили в силу только 1 марта, а Правила включения в соглашение адвоката с доверителем условия о вознаграждении, зависящем от результата оказания юридической помощи, утверждены Решением Совета ФПА РФ от 2 апреля 2020 г. Они не имеют обратной силы, а следовательно, соответствующие положения заключенных ранее договоров являются ничтожными.

Многие доказанные фактические расходы служители Фемиды считают неоправданными. Равно как наличие юриста в штате компании не лишает ее права нанять стороннего представителя. Нередко споры разгораются и об обоснованности расходов на проезд представителя для участия в судебном разбирательстве.

Первый вице-президент Федеральной палаты адвокатов Михаил Толчеев подчеркнул, что институт «гонорара успеха» начал приживаться. «Очевидно, что гражданский оборот не приемлет дискриминации – в отсутствие ограничений на профессиональное судебное представительство препятствий для применения правил о «гонораре успеха» не адвокатами нет. Вместе с тем только в отношении адвокатов эта возможность и связанные с ней правила прямо оговорены федеральным законом», – говорит он.

По словам Михаила Толчеева, «известность» представителя сама по себе не может служить обоснованием повышенного размера гонорара представителя. Однако представляется, что такая «известность» адвокатов ведущих адвокатских образований и юристов консалтинговых фирм является не неким самостоятельным «товаром», а отражением признания специализации и опыта юриста. Этот показатель, безусловно, должен учитываться судом при определении разумности расходов на представителя.

Источник – «Агентство правовой информации».