Законное, обоснованное и справедливое решение Совета

24 ноября Совет АП Московской области (АП МО) прекратил дисциплинарное производство в отношении адвоката АБ г. Москвы «Реальное право» Анатолия Капитанова, которого судья посчитала нарушившим УПК РФ и законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре при исполнении профессиональных обязанностей (все документы есть у «АГ»). Совет палаты поддержал выводы Квалифкомиссии об отсутствии в действиях адвоката нарушений законодательства и КПЭА, а также учел, что частное постановление, послужившее основанием для возбуждения дисциплинарного производства, было отменено апелляцией. По мнению председателя Комиссии АП МО по защите профессиональных и социальных прав адвокатов Вадима Логинова, Совет вынес законное, обоснованное и справедливое решение. При этом он подчеркнул, что палата всегда и везде будет защищать адвокатов в случае нарушения их профессиональных прав. Адвокат Анатолий Капитанов выразил благодарность АП МО, в особенности Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов, за поддержку в этом непростом случае в его адвокатской практике.

Как сообщалось ранее, 5 августа в АП МО поступило обращение председательствующего судьи Вышневолоцкого межрайонного суда Тверской области Елены Урядниковой. По утверждению заявителя, адвокат в судебном заседании 21 июля отказался выразить мнение относительно ходатайства гособвинителя о продлении подзащитному срока стражи. Тем самым, посчитала судья, защитник фактически устранился от защиты подсудимого, поскольку без уважительных причин уклонился от высказывания своего мнения по ходатайству гособвинителя, возражений на него не представил, благоприятные для подзащитного мотивы не привел, притом что ранее подсудимый и сторона защиты неоднократно высказывались против сохранения подсудимому данной меры пресечения и обжаловали указанные постановления.

11 августа в отношении Анатолия Капитанова было возбуждено дисциплинарное производство в порядке ст. 23 и 24 КПЭА. Рассмотрев доводы обращения и письменных объяснений адвоката, а также изучив представленные документы, Квалифкомиссия АП МО заключила, что дисциплинарное производство подлежит прекращению в связи с отсутствием в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатуре и КПЭА.

В частности, Квалифкомиссия сочла обоснованным довод адвоката о том, что после ходатайства прокурора о продлении подзащитному срока стражи, заявленного задолго до истечения ранее установленного срока, доверитель и адвокат посчитали необходимым обсудить заявленные ходатайства при обеспечении конфиденциальности их общения. При этом, подчеркивалось в заключении, приведенный в частном постановлении судьи довод о том, что ранее подсудимый и сторона защиты высказывались против сохранения меры пресечения и обжаловали соответствующие постановления, поэтому адвокат мог высказаться и по поступившему ходатайству, не имеет правового значения, не может ограничивать права защиты на обсуждение поступившего ходатайства, не основан на законе и не свидетельствует о наличии в действиях адвоката нарушений. «Высказывание адвокатом позиции “по аналогии” с позицией по предыдущим ходатайствам государственного обвинителя, без учета позиции доверителя по конкретному обсуждаемому в судебном заседании ходатайству недопустимо и незаконно», – подчеркивалось в документе.

Также Квалифкомиссия обратила внимание, что довод судьи об отказе адвоката от принятой на себя защиты не соотносится ни с обстоятельствами, отраженными в протоколе судебного заседания, ни с мнением подсудимого, указавшего, что адвокат оказывает ему квалифицированную юридическую помощь и никогда не отказывался от защиты.

Кроме того, в заключении со ссылкой в том числе на правовые позиции Верховного Суда РФ и ЕСПЧ подчеркивалось, что право на конфиденциальное общение адвоката с доверителем – необходимый элемент оказания квалифицированной юридической помощи. Так, подсудимый и защитник полагали возможным организацию конфиденциального общения в зале суда, а при невозможности – согласовать позицию письменно, исключив возможность просмотра и прочтения переписки конвойными. «Подобный способ согласования позиции защиты по ходатайству не повлек бы необходимости объявления длительного перерыва и общения адвоката и защитника в условиях ИВС или СИЗО. Каких-либо злоупотреблений при реализации права на конфиденциальное обсуждение ходатайства государственного обвинителя стороной защиты допущено не было», – отмечалось в документе.

Рассмотрев материалы дисциплинарного производства, Совет палаты поддержал заключение Квалифкомиссии об отсутствии в действиях адвоката нарушений законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре. В частности, Совет согласился с выводом о том, что адвокат обоснованно ходатайствовал о предоставлении возможности конфиденциально пообщаться с подсудимым для уточнения правовой позиции по ходатайству прокурора. «Действия адвоката являлись надлежащим исполнением профессиональных обязанностей защитника, установленных подп. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ”, п. 1 ст. 8, подп. 2 п. 1 ст. 9 КПЭА», – указано в решении.

По мнению Совета, Квалифкомиссия обоснованно отметила, что в соответствии с п. 9 ч. 4 ст. 47 УПК правовые позиции, ранее высказывавшиеся стороной защиты касательно избрания меры пресечения и ее продления, не имели правового значения и не освобождали защитника от обязанности специально согласовывать линию защиты в конкретном случае.

Также Совет палаты принял во внимание, что частное постановление, послужившее основанием для возбуждения дисциплинарного производства, было отменено постановлением Судебной коллегии по уголовным делам Тверского областного суда от 12 октября при участии в судебном заседании председателя Комиссии АП МО по защите профессиональных и социальных прав адвокатов Вадима Логинова, поддержавшего выводы ранее данного заключения о необоснованности частного постановления.

Доводы судьи об уклонении защитника без уважительных причин от высказывания своего мнения по вопросу относительно ходатайства гособвинителя и о фактическом устранении от защиты подсудимого Совет АП МО счел необоснованными, поскольку они опровергаются материалами дисциплинарного дела. «Воспринимаю решение Совета как законное, обоснованное и справедливое», – подчеркнул в комментарии «АГ» Вадим Логинов, добавив, что палата всегда и везде будет защищать адвокатов в случае нарушения их профессиональных прав.

Анатолий Капитанов выразил благодарность АП МО, в особенности Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов, за поддержку в этом непростом случае в его адвокатской практике. «Обстоятельства, с которыми я столкнулся, можно рассматривать как нарушение основополагающих правил деятельности адвокатов-защитников, – пояснил он. – Палата в данном случае показала себя на высоте. Комиссия по защите прав адвокатов оперативно вникла в суть вопроса, оказала действенную помощь, в том числе в судебном заседании. Считаю, что все это способствовало объективной оценке обстоятельств по делу».

Адвокат добавил, что его большую тревогу вызывает ситуация его подзащитного, поскольку в отношении него уже вынесен обвинительный приговор, а возможность оказать ему действенную юридическую помощь в связи с отводом защитника от участия в деле отсутствует.

В свою очередь член Совета АП МО Павел Царьков отметил, что при рассмотрении дисциплинарного производства Совет не сомневался относительно оценки правильности действий адвоката: «Совет рассматривал состоявшееся заключение Квалифкомиссии, которая в соответствии с Законом об адвокатуре является репрезентативным органом юридического сообщества, в состав которого входят судьи, представители органов юстиции, органов законодательной и исполнительной власти, а также адвокатского сообщества. Поэтому заключение Квалифкомиссии по определению авторитетное. Совет, рассмотрев обстоятельства дисциплинарного дела, поддержал данное заключение и согласился с его выводами, поскольку адвокат не только не допустил нарушений законодательства, но и действовал абсолютно правильно в данной ситуации. Если бы он поступил иначе, то как раз нарушил бы требования КПЭА и закона, касающиеся исчерпания средств для оказания квалифицированной юридической помощи подзащитному».

Павел Царьков подчеркнул, что частное постановление судьи можно назвать покушающимся на фундаментальный принцип уголовного судопроизводства – право подсудимого (обвиняемого) конфиденциально общаться со своим защитником. «Данное право не предопределяет итог судебного разбирательства по делу и вид наказания в случае вынесения обвинительного приговора. Любому очевидно, что это минимум прав, который должен предоставляться обвиняемому. И когда суд, который обязан следить за балансом прав сторон обвинения и защиты, лишает подсудимого и его защитника возможности реализовать права, прямо установленные законодательством, это абсолютно неприемлемо», – подчеркнул он.

«Формально суд посчитал, что адвокат ущемляет конституционные права подзащитного. При этом обвиняемый помощью адвоката доволен, – пояснил член Совета АП МО. – Даже если предположить, что суд прав, он должен был поступать последовательно. Усмотрев, что защитник нарушает конституционные права подсудимого (в частности, при обсуждении вопроса о продлении стражи суду следовало бы сначала именно на этом основании изменить меру пресечения или отклонить ходатайство обвинителя), лишь потом предъявить претензии адвокату, который, по мнению суда, недостаточно качественно осуществлял защиту. В данном случае суд поступил иначе – продолжил “линию” по ограничению свободы человека, но при этом посчитал возможным предъявлять этические претензии к защитнику, который достойно выполнял свои прямые функции в судопроизводстве».

Таким образом, резюмировал Павел Царьков, в данном случае со стороны суда имело место не только очевидное и неприемлемое нарушение прав обвиняемого в уголовном процессе, но и ущемление прав защитника при исполнении им профессиональных обязанностей.

Татьяна Кузнецова