Популярные материалы
28 марта 2024 г.
«Мы всегда открыты к новым образовательным проектам»
Повышение профессионального уровня в арбитраже будет полезно адвокатам не только для ведения арбитражных разбирательств, но и для судебных процессов
1 марта 2024 г.
Дисциплинарная практика – неотъемлемая форма самоконтроля профессиональной корпорации
Основная задача дисциплинарных органов – выработать единые подходы к оценке действий (бездействия) адвоката в той или иной ситуации
1 февраля 2024 г.
Работать во благо адвокатуры, во благо людей
1 февраля 2024 г. отмечает профессиональный юбилей президент АП Владимирской области Юрий Васильевич Денисов
25 января 2024 г.
Брянская адвокатура – социально ориентированное профессиональное сообщество
В благотворительных акциях Адвокатской палаты Брянской области ведущую роль играют молодые адвокаты
Цивилисты и криминалисты
6 апреля 2016 г.
О значении цивилистики в сфере уголовного права
25 марта в ТАСС Федеральная палата адвокатов РФ совместно с Советом при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, Общественной палатой РФ и общественными организациями «Деловая Россия» и «Опора России» провели пресс-конференцию, где обсуждались итоги первого заседания сформированной Президентом РФ рабочей группы по мониторингу правоприменения в экономической сфере. С учетом деятельности этой группы, может быть, обретут новую актуальность мои предложения, высказанные четыре года назад.
Практика правоприменения свидетельствует о том, что пока цивилисты и криминалисты не научатся одинаково понимать, «что такое хорошо и что такое плохо», никакой эффективной защиты прав субъектов экономической деятельности (участников гражданского оборота) государство не добьется.
Динамика гражданского оборота осуществляется посредством совершения его участниками сделок. Исходя из каких критериев необходимо определять законность сделки как деяния: критериев, содержащихся только в гражданском или и в уголовном законодательстве тоже?
Цивилисты скажут: вопрос о законности (а значит, и действительности) сделки может быть решен исключительно на основе норм гражданского права.
Первые шаги на этом пути уже сделаны.
Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении № 1-П от 31 января 2011 г. применительно к разрешаемым в уголовном судопроизводстве вопросам возмещения имущественного вреда, причиненного преступлением, отметил: суды общей юрисдикции при рассмотрении в уголовном судопроизводстве вопросов, касающихся отношений собственности, не должны допускать подмены частноправовых механизмов разрешения споров о собственности уголовно-процессуальными средствами, направленными на достижение публично-правовых целей уголовного судопроизводства.
Криминалисты на это возразят: преступность деяния определяется исключительно уголовным законом (ч. 1 ст. 3 УК РФ). Поэтому сделка, являясь деянием, может и должна быть оценена компетентными государственными органами на соответствие ее не только гражданскому, но и уголовному закону.
Ссылки цивилистов на п. 1 ст. 1 ГК РФ, закрепляющий принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела в качестве одного из основных начал гражданского законодательства, криминалисты отвергнут на том основании, что наличие (с их точки зрения) в сделке признаков преступления является конституционно оправданным (ст. 55 ч. 3 Конституции РФ) основанием для вмешательства органов государства в частные дела.
Именно этот довод служит теоретическим оправданием возможности существования так называемых «заказных уголовных дел» в сфере экономической деятельности.
До тех пор пока в практику правоохранительных органов и уголовной юстиции не будут внедрены знание и уважение к закону гражданскому, все предпринимаемые ныне попытки гуманизировать уголовное законодательство и практику его применения окажутся безуспешными.
Любому практикующему по уголовным делам об экономических преступлениях адвокату известно, что ссылки в оправдание обвиняемого на гражданское законодательство отвергаются следователями, прокурорами и судьями с помощью простой фразы: «У нас дело уголовное, а не гражданское».
Ярким описанием рассогласованности норм гражданского и уголовного законодательства является Особое мнение судьи КС РФ (ныне в отставке) А.Л. Кононова на Определение КС РФ от 2 июля 2009 г. № 1037-О-О.
Судья А.Л. Кононов отмечает:
«Никто … не подвергает сомнению конституционные полномочия законодателя устанавливать уголовно-правовые запреты и определять признаки преступления. <…> Никто не оспаривает право федерального законодателя регулировать и защищать, в том числе и в уголовном порядке, право собственности. Отсюда, однако, не следует, что гражданско-правовое регулирование имущественных отношений, и в частности сделок, не играет никакой роли при квалификации уголовных деяний, если в основе их оценки лежит хозяйственная деятельность субъекта.
<…>Сегодня возникла новая конституционная и хозяйственная реальность, в которой старые уголовно-правовые запреты и доктринальные представления в определенной части остаются анахронизмом и, возможно, должны быть переосмыслены, поскольку они потеряли прежнюю определенность» (см.: СПС «КонсультантПлюс» Версия:Проф).
По существу разногласия А.Л. Кононова с КС РФ сводятся к ответу на вопрос: на основании какого закона должны определяться пределы дозволенного в сфере экономической деятельности вообще и в сфере использования собственности в частности: на основании ГК РФ или на основании УК РФ?
Если говорить о праве собственности на имущество, то основания его возникновения и порядок осуществления регулируются законом гражданским (п. 1 ст. 2 ГК РФ). А уголовный закон охраняет лишь стабильность этого установленного гражданским законом порядка (ч. 1 ст. 2 УК РФ).
Значит, преступлением против собственности может являться лишь такое общественно опасное деяние, которое противоречит в первую очередь закону гражданскому, и поэтому (и только поэтому) запрещено уголовным законом.
Между тем Уголовный кодекс РФ индифферентно относится к нормам других отраслей права в своем определении преступления. Согласно ч. 1 ст. 14 УК РФ для признания деяния преступлением достаточно установить лишь его уголовную противоправность (запрещенность Уголовным кодексом).
Однако объективная сторона любого преступления в сфере экономической деятельности есть нарушение порядка осуществления гражданских прав и исполнения гражданских обязанностей, которые установлены законом гражданским.
Так, если дать гражданско-правовую квалификацию хищению, то оно явится ни чем иным как неосновательным приобретением чужого имущества (п. 1 ст. 1102 ГК РФ). В случае, когда способ такого приобретения (кража, мошенничество, присвоение, растрата, грабеж, разбой) является общественно опасным, такое неосновательное обогащение будет представлять собой не просто гражданское правонарушение, но уголовное преступление. Хищение является таким нарушением прав собственника имущества, за совершение которого предусмотрена не одна лишь гражданская, но и уголовная ответственность.
Из этого следует и обратное: не может быть признано преступлением против собственности деяние, которое не является одновременно гражданским правонарушением.
Эти слова должны быть вписаны в Уголовный кодекс РФ жирным шрифтом. Только прямое закрепление такой нормы в уголовном законе вынудит следователей, прокуроров и судей соблюдать гражданское законодательство при расследовании и рассмотрении уголовных дел.
Пределы дозволенного в сфере экономической деятельности определяются законодательством, регулирующим эту деятельность (гражданским и смежным с ним), а не Уголовным кодексом РФ. Следовательно, и объективная сторона общественно опасных нарушений этого законодательства не может быть описана (ни в законе, ни в конкретном деле) в отрыве от него. Один и тот же поступок человека не может одновременно быть законным с точки зрения одной отрасли права и преступным – с точки зрения другой.
Дифференциация гражданского и уголовного права как отраслей права, ученых специальностей и учебных дисциплин не должна приводить к их отчуждению друг от друга. Конституционный принцип поддержания доверия граждан к закону и деятельности государства диктует настоятельную необходимость в осуществлении междисциплинарных (межотраслевых) исследований в сфере комплексного правового воздействия на поведение участников экономического оборота.