Символический атрибут адвокатуры

О необходимости мантии адвоката в современных реалиях правосудия

В «далеком» 2018 г. мной, возможно, одним из первых, поднимался вопрос о необходимости ношения адвокатской мантии. Спустя годы дискуссия развернулась вновь и даже представлен проект адвокатской мантии.

Ряд коллег выступают исключительно за адвокатскую мантию как «символический атрибут, использование которого позволяет двигаться в сторону сближения с системой правосудия, создавая при этом внутренний и внешний устойчивый образ адвокатуры как части системы отправления правосудия». В то же время некоторые занимают нейтральную позицию. Другие же выражают сомнение в вопросе ношения адвокатами мантии, ссылаясь на то, что в корпорации, системе правосудия, стране и мире полно нерешенных проблем, а тут еще и мантию надо носить.

Не претендуя на истину в последней инстанции, порассуждаю относительно темы, вынесенной в подзаголовок.

Ношение мантии, по справедливому замечанию некоторых коллег, не в традиции российской адвокатуры.

Адвокатские мантии – официальная форма одежды адвокатов Франции, Азербайджана, Великобритании, Бразилии, Канады, Германии, Литвы, Польши, Португалии, Турции и других стран.

К примеру, согласно ст. 3 Закона № 71-1130 от 31 декабря 1971 г. (с изменениями, внесенными ст. 2, 67 Закона № 90-1259 от 31 декабря 1990 г.), опубликованного в официальном издании «Журналь Офисьель» Французской Республики 5 января 1991 г. и действующего с 1 февраля 1992 г., при исполнении своих профессиональных обязанностей в судебных учреждениях адвокат носит форменную одежду (La robe d'avocat – адвокатское платье). Таким образом, ношение мантии для адвокатов Франции является обязанностью.

В России же планируется закрепить право ношения мантии, но не обязанность. Много ли наших коллег будет пользоваться данным правом с учетом той ситуации, которая в настоящий момент сложилась в судах, – вопрос скорее риторический.

Заслуживает внимание тезис, высказанный в ходе настоящей дискуссии адвокатом АП Челябинской области Владиславом Быковым: «Ношение мантий можно ввести сначала на заседаниях выборных органов адвокатского самоуправления: квалификационных комиссий, советов и конференций адвокатов. Эта практика помогла бы постепенно закрепить представление о мантии как неотъемлемом атрибуте адвокатуры среди самих адвокатов, а со временем и в глазах всех остальных».

И действительно, если и вводить ношение адвокатами мантий, то делать это необходимо постепенно. Это довольно серьезный организационный вопрос, разрешение которого, по мнению ряда коллег, направлено на повышение престижа адвокатуры.

Однако, как справедливо заметила президент Федеральной палаты адвокатов РФ Светлана Володина: «Проводить изменения в одной адвокатуре можно, но неэффективно. Она – часть судопроизводства, развивать и совершенствовать ее одну нельзя: адвокатура должна быть профессиональной и независимой, но если не будет такого же суда, не страдающего обвинительным уклоном, то адвокатура мало что изменит. Все, что можно сделать в адвокатуре, мы делаем и будем делать, но хочется, конечно, влиять на судопроизводство. Хочется глобальных изменений в суде. Без перемен в судебной системе повышение роли адвокатуры невозможно» (интервью журналу «Закон», февраль 2023 г.).

В заключение позволю себе еще одну ремарку. Приводимое мной в пример французское правосудие отличается тем (говорю сейчас о первой инстанции), что и судья, и адвокат, и прокурор в судебном заседании облачены в одинаковые мантии. И сделано это главным образом для того, чтобы не отвлекать внимания от правосудия (не разглядывать оппонента, его одежду, ювелирные украшения и т.д.).

У нас такое нескоро станет возможным.