Необходимость общей меры

О концептуальном подходе к структуре Стандарта участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве

---

В 2015 г. в Кодекс профессиональной этики адвоката внесены изменения, которые предусмотрели, в том числе, создание Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам (КЭС). Аналогичные изменения в Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», которыми введена ст. 37.1 «Комиссия по этике и стандартам», вступили в силу с 13 июня 2016 г. Указанные акты определяют, что КЭС является коллегиальным органом Федеральной палаты адвокатов РФ, разрабатывающим стандарты оказания квалифицированной юридической помощи и другие стандарты адвокатской деятельности. Первым из них должен стать Стандарт участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве, который готовит рабочая группа КЭС.

Экскурс в историю

Вопрос о стандартах, хотя и без привычной для современного адвоката терминологии, встречается во многих дореволюционных изданиях, посвященных адвокатуре.

Особо примечательно постановление Московского Совета присяжных поверенных от 22 ноября 1880 г. по вопросу о посещении в месте заключения подсудимого его защитником[1]. Как отметил Совет, «закон вообще не указывает прямо, какие действия обязан совершать защитник… Такая скудность законодательных определений по вопросу об обязанностях защитника объясняется тем, что подробное перечисление всех обязательных для защитника действий было бы, во-первых, невозможно, так как действий, которые могли бы быть признаваемы безусловно обязательными для защитника по всякому делу, как, например, произнесение защитительной речи, весьма немного; напротив, очень много таких действий, несовершение которых по известному делу было бы очевидным нарушением существа обязанностей защитника, но которые тем не менее не могут быть признаваемы безусловно обязательными для него вообще, так как встречаются дела, по обстоятельствам которых такие действия могут оказаться бесполезными или даже вредными для защиты… С другой стороны, подробное перечисление в законе всех действий, лежащих на обязанности защитника, представляется и совершенно излишним, так как в самом понятии судебной защиты заключается полное представление об обязанностях защитника по отношению к защищаемому».

В связи с этим выработка правил поведения возлагалась на Советы присяжных поверенных.

Так, в указанном постановлении Совет присяжных поверенных, найдя действия адвоката заслуживающими порицания, все же счел возможным не подвергать его взысканию – «лишь ввиду того, что соображения, по которым Совет пришел к неодобрительному о сказанных действиях заключению, хотя и вытекают из самого существа отношения поверенного к доверителю, но тем не менее в законе прямо не выражены, а также не были до настоящего времени преподаны Советом в руководство подведомственным ему присяжным поверенным». По причине чего Совет нашел нужным «сообщить их всем подведомственным ему присяжным поверенным посредством общего циркуляра»[2].

Установление Советами общих правил было связано с тем, что, как правильно отметил Е.В. Васьковский, Советы играют роль не только суда, но и законодателя: они не только карают за нарушение норм профессиональной этики, но и создают их, определяя наказание за каждый проступок[3].

А.Н. Трайнин писал, что дисциплинарная власть Совета, чтобы жизнь сословия текла нормально, должна иметь свои границы, объективные критерии, которые давали бы в одних случаях Совету право привлекать к дисциплинарной ответственности, в других – членам сословия право действовать вне сословной подотчетности[4].

При этом, как отмечается в Трудах комиссии, избранной Общим Собранием присяжных поверенных для рассмотрения правительственного проекта об адвокатуре, обычаи и взгляды всякой адвокатуры вырабатываются преимущественно при рассмотрении дисциплинарных дел. Судебная же практика не может служить источником для обогащения профессионального кодекса адвокатуры, потому что судьи недостаточно знакомы с профессиональными обычаями и правилами, установленными самоуправлением, а также не ведают вообще всех условий деятельности присяжных поверенных[5].

Совет не предусматривает, писал К.К. Арсеньев, и не может предусмотреть заранее всех вопросов, которые могут возникнуть на практике, он разрешает отдельные случаи по мере того, как они доходят до его сведения, и только при этом прямо высказывает или безмолвно устанавливает руководящие начала для своей собственной деятельности и для деятельности присяжных поверенных. Таким образом, Совет вырабатывает мало-помалу правила, обязательные для сословия или, по крайней мере, служащие ему руководством[6].

Д.Н. Доброхотов указывает на необходимость «общей меры», с тем чтобы деятельность Совета не казалась произвольной. Руководящее правило для деятельности необходимо как в интересах настоящего, так и в более обширных интересах будущего[7]. Как верно по этому поводу замечает Г.А. Джаншиев, «не было бы настоящим скандалом для правосудия, если бы в пределах С.-Петербургского судебного округа признавалось бы безразличным то, что каралось бы тягчайшими дисциплинарными взысканиями в московском или наоборот»[8].

В пользу выработки Советами общих правил Д.Н. Доброхотов приводит довод о том, что люди бывают обыкновенно лишены возможности заранее знать, что ожидает их в будущем и какая точка зрения будет принята Советом при обсуждении их деятельности. Такое положение дел именно и будет в случае отсутствия общей меры и предоставления Совету решения вопроса в каждом конкретном случае по своему усмотрению. Предоставить все усмотрению Совета – значит сделать положение Совета по этому вопросу совершенно безответственным и узаконить принципиальный произвол. Приняв же общую меру, Совет и в тех случаях, которые, по его мнению, могут рассматриваться как терпимые исключения, все-таки должен будет действовать в пределах наибольшего приближения к точке зрения, указанной в принципе[9].

Работа над проектом

Рабочая группа КЭС в течение полутора лет готовила проект Стандарта участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве, и следует дать некоторые пояснения касательно этого документа.

Необходимость данного Стандарта как подлежащего первоочередной разработке была утверждена на заседании КЭС в сентябре 2015 г., после чего рабочая группа под руководством заместителя председателя КЭС Д.Н. Талантова приступила к подготовке проекта.

На очередном заседании КЭС в январе 2016 г. был предложен на обсуждение членов Комиссии доработанный с учетом ранее поступивших замечаний проект Стандарта, одобрены его концепция и содержание, принято решение продолжить работу над ним. Также было решено направить проект в адвокатские палаты субъектов РФ, с тем чтобы получить замечания и предложения наиболее опытных адвокатов – практиков в области уголовного судопроизводства.

После обобщения и учета всех поступивших предложений и комментариев проект был опубликован на сайте ФПА РФ для получения мнений отдельных физических лиц, в том числе и не входящих в адвокатскую корпорацию. Например, ряд правок предложили преподаватели учебных заведений.

В итоге проект за 2016 г. в проект внесено несколько сотен поправок, около 150 из которых составили сущностные изменения.  

Такой объем правок представляется более чем уместным. Дело в том, что Стандарт должен аккумулировать подходы, выработанные дисциплинарными органами адвокатских палат, а они довольно различны по целому ряду вопросов. В связи с чем необходимо обобщать сформировавшуюся практику и выводить из нее универсальные правила.

Кроме того, некоторые разночтения региональных палат обусловлены несопоставимо различным количеством дисциплинарных производств. Например, в Адвокатской палате Московской области при условии осуществления около 350 дисциплинарных производств в год практически по всем вопросам, затронутым в проекте Стандарта, имеются сформированные подходы. И очевидно, что в тех субъектах РФ, где дисциплинарные органы в связи с небольшим количеством адвокатов в регионе рассматривают за год всего лишь несколько дисциплинарных дел, подход адвокатских палат к решению некоторых вопросов будет носить во многом теоретический, нежели практический характер.

Стандарт не может включать в себя просто «выжимки» из законодательства и Кодекса профессиональной этики адвоката применительно к участию адвоката в уголовном судопроизводстве. Именно по этой причине текущий вариант проекта Стандарта участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве содержит ответы на вопросы, которых практикующие адвокаты не смогут найти в законодательстве об адвокатской деятельности и адвокатуре, хотя они являются очевидными для квалификационных комиссий при оценке деятельности адвокатов.

Вопросы практики

Анализ судебных споров между адвокатами и адвокатскими палатами субъектов РФ по обжалованию решений дисциплинарных органов показывает, что многие вопросы, которые для дисциплинарной практики являются очевидными, не являются таковыми ни для суда, ни для большинства коллег.

Например, правило 2.2 проекта Стандарта устанавливает: «Заключая соглашение с доверителем в пользу подзащитного, не являющегося его стороной, адвокат должен по мере возможности удостовериться, что такое соглашение подписывается доверителем, исходя из очевидной выгоды и пользы подзащитного. Адвокат обязан при первой возможности получить письменное согласие подзащитного на получение им юридической помощи по соглашению, заключенному адвокатом с иным лицом». Такое правило сложилось давно и неоднократно применялось, к примеру, Адвокатской палатой Московской области в ситуациях, когда доброжелатель – «друг» подзащитного, которым впоследствии мог оказаться и журналист, обращался к адвокату, а тот получал материалы уголовного дела и передавал их такому доверителю, даже не встречаясь с подзащитным.

В связи с этим представляется неконструктивной критика проекта Стандарта в том плане, что на адвоката налагаются дополнительные обязанности, не предусмотренные законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре. Подобные правила лишь раскрывают содержание понятий разумного и добросовестного поведения адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве, защищают самого адвоката от некоторых излишне рьяных коллег из дисциплинарных органов. Именно поэтому обязательный для всех адвокатов Стандарт служил бы ответом на вопрос суда и привлеченных к дисциплинарной ответственности адвокатов о том, какая именно норма предписывала им действовать определенным образом.

Особое место в проекте Стандарта отведено выбору адвокатом и согласованию с подзащитным стратегии и тактики защиты, а также минимальному объему оказываемой подзащитному юридической помощи. Несмотря на то что данные вопросы вызывают оживленные дискуссии, они должны быть затронуты в таком документе, как Стандарт участия адвоката в уголовном судопроизводстве.

Не менее половины поступающих в адвокатские палаты жалоб сводятся к некачественной защите, к тому, что адвокат выбрал не те средства защиты, бездействовал, не предпринял необходимых усилий. И это большой объем обращений – в ту же Адвокатскую палату Московской области поступает в год больше 1000 жалоб на действия (бездействие) адвокатов. При этом те, кто «в теме» дисциплинарной практики, прекрасно знают, что квалификационные комиссии, как правило, не вмешиваются в подобные вопросы, используя набившие оскомину формулировки: «адвокат как независимый советник самостоятельно…», «комиссия не вправе вмешиваться в стратегию и тактику…», «грубых ошибок не обнаружено», «недостижение результата не может само по себе…» и т.д.

Не вступая в споры о пределах допустимого вмешательства со стороны дисциплинарных органов, считаю необходимым отметить, что подобными формулировками прекращаются производства не только по жалобам осужденных, которым уже просто нечем себя занять, кроме как отправлять письма о своем недовольстве по всем известным адресам, но и в тех случаях, когда недобросовестность адвоката очевидна. Грань в этом вопросе столь тонка, что зачастую боязнь адвокатской палаты вмешаться в стратегию и тактику защиты, невозможность проверить ее качество позволяет избежать ответственности многим нечистоплотным коллегам.

И хотя Стандарт не может в такой «живой» материи дать однозначных ответов на все случаи жизни, тем не менее предоставить ориентир как для адвокатов, так и для дисциплинарных органов адвокатских палат он, безусловно, должен.

***

Не отрицая дискуссионности ряда положений текущего проекта Стандарта, хочу еще раз подчеркнуть, что с указанными задачами он, безусловно, успешно справился. Конечно, Стандарт должен будет следовать за изменениями и законодательства, и складывающейся практики. Но на первоначальном этапе пытаться объять необъятное представляется контрпродуктивным. Вначале необходимо дать точку опоры и, не останавливаясь на достигнутом, продолжать работу и по обобщению дисциплинарной практики региональных палат, и по дальнейшей конкретизации отдельных положений Стандарта участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве.


[1] Постановление Московского Совета присяжных поверенных от 22 ноября 1880 г. по вопросу о посещении в месте заключения подсудимого его защитником // Сборник материалов, относящихся до сословия присяжных поверенных округа Московской Судебной палаты с 23 апреля 1866 г. по 23 апреля 1881 г. М., 1891. С. 176–180.

[2] Указ. соч. С. 180.

[3] См.: Васьковский Е.В. Будущее русской адвокатуры: к вопросу о предстоящей реформе. СПб., 1893. С. 16.

[4] Трайнин А.Н. Система дисциплинарного процесса присяжных поверенных и их помощников. Оттиск из «Истории адвокатуры», Т. II. СПб., 1916. С. 311.

[5] См.: Труды комиссии, избранной Общим Собранием присяжных поверенных для рассмотрения правительственного проекта об адвокатуре. СПб., 1900. С. 161–163.

[6] См.: Арсеньев К.К. Заметки о русской адвокатуре. Обзор деятельности С.-Петербургского Совета присяжных поверенных за 1866–74 г. Ч. 1. СПб., 1875. С. 4, 12.

[7] Доклад Д.Н. Доброхотова // Доклады по вопросу о совмещении звания присяжного поверенного с другими должностями и званиями. СПб., 1888. С. 21.

[8] Джаншиев Г.А. Вопросы адвокатской дисциплины. М., 1887. С. 25.

[9] См.: Доклад Д.Н. Доброхотова… С. 22, 25.