Идеалы адвокатской присяги и реалии адвокатских будней

О недопустимости неподобающего поведения адвоката по отношению к доверителю

В конце декабря прошлого года на сайте ФПА РФ было опубликовано очень интересное мнение Евгения Забуги о присяге адвоката. Скажу честно: прочитал этот материал, и он будто бы встряхнул меня, заново высветив значение адвокатской присяги. Сам я присягу формально не приносил, как и все коллеги, получившие адвокатский статус до вступления в силу действующего Закона об адвокатуре. Очень жалею, что принесение присяги не было тогда предусмотрено законом в качестве обязательного условия ведения адвокатской деятельности.

Евгений Забуга абсолютно справедливо заметил, что по Закону об адвокатуре именно принесение присяги является моментом приобретения (возникновения) статуса адвоката. Об этом надо помнить всегда, причем всем адвокатам: и молодым, начинающим, и опытным.

Более того, давно практикующим адвокатам, может, даже следует напоминать себе о присяге. Подумал об этом на днях, когда стал очевидцем крайне некрасивой сцены. Рассматривалось дисциплинарное производство в отношении адвоката, которое явно завершилось в его пользу – по крайней мере, из зала заседаний Совета адвокатской палаты он вышел сияющим и довольным, а его доверительница – огорченной и крайне раздраженной. И в коридоре адвокатской палаты они продолжили перепалку (судя по отрывкам фраз, доверительница упрекала адвоката в том, что он украл какие-то договоры). Она грозила адвокату прокуратурой и следствием, адвокат грозил ей судом. И вот финальная сцена.

Доверительница:

– Плевать я хотела на ваш суд!

Адвокат (уже уходя из коридора, чтобы спускаться по большой широкой лестнице, не оборачиваясь):

– Плевать я хотел на вас.

Стоп.

Допустим, претензии доверительницы были необоснованными или не совсем обоснованными, или адвокатская палата не нашла в действиях адвоката нарушения КПЭА, тем не менее между адвокатом и доверителем случился конфликт. Для нормального адвоката уже сама по себе стрессовая ситуация, когда доверитель заявляет пусть совершенно несправедливые претензии и начинается дисциплинарное производство по этому поводу (именно потому, что он ведет свою деятельность честно и добросовестно и точно не должен вынужденно «отбиваться» от этих претензий). И даже если адвокат прав, он должен стараться примириться с доверителем, тем более что КПЭА прямо дает такую установку. А тут он не то, что не пытался примириться или хотя бы сгладить остроту общения, а наоборот – держался самоуверенно, дерзко и нахамил доверительнице. Последнее абсолютно неприемлемо и недопустимо.

Если бы этот конкретный адвокат помнил текст присяги, он, вероятно, не допустил бы грубости в адрес доверительницы, так как тем самым прямо нарушил бы подп. 2 ст. 8 КПЭА. И это очень плохо для адвокатуры в целом. Ладно, этот адвокат: о нем доверительница отрицательное мнение уже составила, причем оно может лишь усугубиться (если он и далее будет вести себя так, под дисциплинарную ответственность он однажды все-таки попадет). Но плохо то, что мнение об этом (недостойно ведущем себя) адвокате она распространит на всех адвокатов – то есть недостойное поведение одного представителя ставит под удар престиж и авторитет всей российской адвокатуры, умаляя уважение общества к ней.

Понятно, что приведенная история – лишь частный случай, но из десятков и сотен таких случаев у наших сограждан может сложиться неблагоприятное мнение о российской адвокатуре в целом.

Радует лишь одно: уверен, что большинство адвокатов и работают профессионально, и общение с доверителями выстраивают тактично и уважительно – как это и предписывает нам КПЭА. Но даже единичные случаи резкости, грубости, хамства адвоката в адрес доверителя необходимо решительно искоренять – это наш общий профессиональный, культурный и этический долг.

И чем лучше мы все будет помнить текст присяги – тем надежнее будет щит против нарушений этики.