И к запросу есть вопросы…

О так называемой победе адвокатов над Минюстом  

---

24 мая 2017 г. в Верховном Суде Российской Федерации постановлено решение по первому административному иску адвокатов против Министерства юстиции РФ. Иск касается содержания сведений, обязательных для внесения в формуляр адвокатского запроса, и направлен на устранение их избыточности. Реакция СМИ на это событие была благожелательной и противоречивой: «адвокаты отстояли тайну», «Верховый Суд пошел навстречу адвокатам», «Минюст обжалует принятое судебное решение».

У меня сложилось впечатление, что озвученное решение Верховного Суда РФ ни административные истцы, ни административный ответчик – Минюст России, не считают своим успехом. Федеральная палата адвокатов по этому поводу заняла позицию и вовсе «с осторожным оптимизмом». Значит, думаю я, тема не исчерпана, жди продолжения яростной дискуссии, готовься к последующему раскрытию «покрова адвокатской тайны» (по аналогии с выражением современных цивилистов – «протыкание корпоративной вуали»).

Тем временем у меня созрел вопрос: а стоит ли овчинка выделки? Не лучше ли праведное наше профессиональное негодование перенести в область более существенных проблем адвокатской практики? Для меня графы адвокатского запроса – это всего лишь подсобный инструмент, могу наточить, а могу из ножен и не вынимать. А вот невыплаты федеральных денег, ограничение допуска адвокатов к новым видам деятельности, отсутствие лоббистских возможностей в законотворческом процессе, – это реальная проблематика нашего общего дела.

Полагаю, что усилия коллег по формированию глубокой и обоснованной правовой позиции в этом административном иске достойны настоящего восхищения, и если бы для адвокатуры этот повод выставить штыки против Минюста на судейском Олимпе – в Верховном Суде РФ – был единственной насущной проблемой, я бы с удовольствием присоединился к этой борьбе.

Моей адвокатской практике уже 25 лет. Не понаслышке знаю, с каким трудом, по крупицам, преодолевая чиновничье чванство, правоохранительную брезгливость, обывательское равнодушие приходится собирать нам информацию, письменные документы, справки и ответы, которые содержат защитную доказательственную информацию, несут в себе заряд позитивной аргументации, помогают в нашей работе.

Перефразируя поэта, скажу – «изводишь единого довода ради тысячи тонн словесной руды…»

Разговоры об адвокатском запросе как способе собирания доказательств, разновидности защитительного приема возникли в теории адвокатуры более 20 лет назад. И всего несколько месяцев назад, начиная с декабря 2016 г., этот новый вид наших полномочий (слабый (!) росток наших возможностей) начал укореняться в правовом поле Российской Федерации. Ни адвокаты в регионах, ни адвокатские палаты на местах, ни даже Федеральная палата адвокатов еще толком не успели оценить и систематизировать всю прелесть, пользу или «зряшность» формуляра адвокатского запроса. Я в своей практике из трех новейших запросов успел порадоваться только одному полученному ответу.

И тут такой, прости Господи, кейс!?

На мой взгляд, адвокатский запрос – это вовсе не секретная спецоперация адвоката, а часть публичной деятельности защитника в уголовном деле, представителя в арбитражном или гражданском процессе, консультанта по внесудебным процедурам. Поскольку ответ на адвокатский запрос ожидаемо предполагается получить в виде официального документа с изложением в нем публичной информации и открытых персональных данных, автор запроса и адресат должны исходить из того, что сведения, изложенные в ответе, будут также использоваться в открытом состязательном процессе, либо при принятии управленческих решений или для реализации личных прав. Адвокат не может быть сборщиком компромата, секретным осведомителем своего клиента, адвокат не может использовать адвокатский запрос как элемент детективной деятельности.

У нас нет понятия «секретного» адвокатского запроса, мы не можем претендовать на раскрытие банковской, налоговой, врачебной и прочих тайн, адвокатский запрос не может быть элементом корпоративного шпионажа или частного сыска. На мой взгляд, из открытых источников собирать информацию и в последующем распространять на нее правила об адвокатской тайне – как-то не логично. Направить или не направить адвокатский запрос – зависит от текущей тактики судебного представителя. В любом случае адвокат информирует подопечного о таком приеме. Отсутствие согласия подзащитного или доверителя на сбор информации путем направления адвокатского запроса означает невозможность заполнения этого формуляра от его имени.

Адвокатский запрос – это, скажем так, разновидность внешней юридической деятельности независимого советника. Адвокатская же тайна – это внутренние отношения с клиентом, его родственниками, информаторами, а также сведения и документы, которые по тактическим причинам пока еще не опубликованы, пока еще не использованы в публичном доказывании. Может ли быть адвокатский запрос анонимным? Нет. Может ли быть адвокатский запрос от анонимного доверителя? На мой взгляд, тоже нет. И дело не в защите персональных данных, дело в общественном одобрении легальных полномочий адвоката. Не за горами, я уверен, то время, когда будет введена не только административная, но и уголовная ответственность за игнорирование и пренебрежение адвокатским запросом. Но вряд ли, по-моему, существует или возникнет обязанность официально отвечать на запрос анонимного заявителя или на публичный запрос адвоката от анонимного доверителя.

Полагал бы целесообразным во время осенних заседаний региональных советов палат обобщить и обсудить опыт применения адвокатского запроса по новым правилам, а на ежегодной конференции «Адвокатура. Государство. Общество» озвучить предложения по усовершенствованию практики его использования.