Достижение глобального порядка для российской адвокатуры

К юбилею Комиссии по этике и стандартам Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации

За 10 лет Комиссия по этике и стандартам ФПА РФ (далее – КЭС, Комиссия) продемонстрировала свою исключительную эффективность, полезность и необходимость. Можно смело признать, что создание и деятельность КЭС – достижение глобального порядка для российской адвокатуры.

В «начале времен» в Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» не было упоминаний о Комиссии по этике и стандартам или ей подобном органе. И это объяснимо, потому что впервые в истории адвокатуры создавались единая независимая корпорация в масштабах всей страны и Федеральная палата адвокатов Российской Федерации как организация, объединяющая адвокатские палаты; а наши «отцы-основатели» очень старались не «переборщить», определяя объем компетенции ФПА РФ.

Спустя примерно 10 лет корпорация опытным путем пришла к умозаключению, что такой рабочий орган крайне необходим, и как минимум одна совершенно очевидная и веская причина тому была. Любое решение принимается в несколько этапов, самый важный из которых – обсуждение, причем достаточно подробное, детальное и аргументированное. В рамках Совета ФПА РФ, в то время состоявшего из 30 человек, ряд серьезных вопросов требовали как раз такого детального, неторопливого обсуждения. Был опыт создания рабочих групп, которые потом выходили к Совету ФПА РФ с предложениями, но такой подход не представлялся эффективным. Поэтому появилась идея создать более компактный орган, который занимался бы ключевыми вопросами, дискуссиями, подготовкой решений и затем выносил проекты решений на одобрение Совета ФПА РФ, как сейчас и происходит. В основе этой идеи было стремление повторить очень удачную модель региональной квалификационной комиссии, в которую входят не только представители адвокатуры, но и представители государства.

Вначале КЭС была создана решением Всероссийского съезда адвокатов и какое-то время существовала именно в таком качестве, демонстрируя определенные позитивные результаты деятельности. Соответственно, когда спустя пару лет готовились очередные поправки в Закон об адвокатуре, мы дерзнули выйти с предложением ввести статью, регламентирующую деятельность КЭС, и кроме компетенций, связанных с принятием решений в области этики и стандартов, еще добавить ей компетенцию, связанную с дисциплинарными делами.

Так появилась КЭС уже на основе закона, а не на основе решения самого адвокатского сообщества. Мне кажется, за годы своей работы Комиссия продемонстрировала свою исключительную эффективность, полезность и необходимость. И поводов для какой-то особой критики ее деятельности не было. Я даже думаю, что не было особенно много у нее недоброжелателей, если таковые вообще были.

И очень важно обратить внимание на два обстоятельства.

Примерно в тот период, когда создавалась КЭС, в стране остро встала проблема стандартизации практически всех видов деятельности: «стандарты нужны, и без них никуда». В том числе доставалось адвокатуре за отсутствие стандартов профессиональной деятельности. Нам было очень важно перехватить инициативу и обозначить: в адвокатуре есть и проблематика, и орган, который будет разрабатывать и предлагать для дальнейшего утверждения съезду проекты стандартов. Может быть, за это время стандартов мы приняли немного, но все они принципиально важны и действуют по сей день.

Еще один очень важный аспект – участие КЭС в дисциплинарной практике. В адвокатуре было два ключевых подхода к дисциплинарной практике. Один из них сводился к тому, что ни одно дисциплинарное дело не похоже на другое. Перефразируя Льва Толстого: «Все счастливые адвокаты счастливы одинаково, а при дисциплинарном преследовании все несчастливы по-своему». Если это так, то никакое обобщение практики не нужно и никаких общих подходов формировать не требуется. Был и другой взгляд, разделяемый и мной: при всей разности дел и обстоятельств, которые привели адвоката к дисциплинарному преследованию, кое-что общее обнаружить можно. По крайней мере, ссылки на статьи КПЭА уже как минимум связывают эти дела. И оказалось, что да, есть поводы для обобщений. И самое главное, что КЭС с этой работой справляется. И делает это весьма деликатно.

Еще один нюанс, очень важный. В тот период времени нас критиковали за то, что в каждом регионе было собственное дисциплинарное «ханство». Говорили: некоторые президенты вершат не дисциплинарное разбирательство по отношению к адвокатам, которые им не полюбились и т.д., а дисциплинарный произвол. Для того чтобы привести ситуацию к относительно справедливому единообразию, адвокатам, которым прекратили статус, было предоставлено право обжаловать соответствующее решение не только в суд, но и альтернативно в КЭС ФПА РФ. Насколько я могу судить, статистический показатель дел, когда адвокату восстанавливают статус, достаточно адекватный: примерно четверть обращений завершается восстановлением статуса. И, как мне представляется, это дисциплинирует в том числе руководителей региональных палат: они знают, что решение о прекращении статуса может быть пересмотрено, поэтому более щепетильно, более тщательно относятся к этому вопросу в последние 10 лет.

Надо сказать, что 10 лет назад шли разговоры, пусть и не очень громкие, но настойчивые, что существует каста неприкасаемых, а это именно президенты адвокатских палат, которые в принципе фактически не подпадали под дисциплинарную ответственность. На сегодняшний день мы имеем такое регулирование, которое позволяет президенту Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации возбуждать дисциплинарное производство в отношении не только руководителя адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, но и любого адвоката, избранного в органы адвокатского самоуправления. И эти дела подлежат передаче для разбирательства в КЭС.

Можно смело признать, что создание и деятельность КЭС – достижение глобального порядка для российской адвокатуры. С любой точки зрения.