О дисциплинарной практике

Деликатная сфера требует адекватного подхода

Развернутая дискуссия о критериях дисциплинарного наказания адвокатов заставила задуматься и высказать свое мнение. Не давая оценки высказываниям своих коллег, многие из которых придерживаются противоположных точек зрения, изложу свою позицию по этому вопросу.А в связи с прошедшими курсами – у меня есть конкретное предложение: подготовить очно-дистанционный курс для членов квалификационных комиссий и советов адвокатских палат, завершить его очной встречей, на которой участники курса представят свои позиции в ходе рассмотрения дисциплинарного производства от его начала – возбуждения – и до завершения рассмотрения в совете. Рассчитываю, что наш совместный с ФПА РФ опыт по разработке и реализации аналогичных курсов по другим правовым направлениям станет залогом успеха и в этом случае.

Правонарушения и наказания

 

Иногда вовремя лишить адвоката статуса – означает спасти его от уголовной ответственности

На одном из интернет-ресурсов дисциплинарную практику Палаты адвокатов Самарской области окрестили «самой лютой».

Немного статистики, чтобы читатель мог самостоятельно, с одной стороны, оценить степень «кровожадности» ПАСО, с другой – соотнести цифры с соответствующими показателями собственной региональной палаты.

Хочу сразу оговориться, что по-доброму завидую тем палатам, где любое не комильфо (сommeilfaut) поведение – редкость и в год рассматривается по нескольку дисциплинарных дел.
В ПАСО 1855 адвокатов, лишены статуса соответственно по годам:
2014 г. – за неуплату взносов – 18, за иные нарушения – 3, обжаловано – 3;
2015 г. – за неуплату взносов – 16, за иные нарушения – 8, обжаловано – 6;
2016 г. – за неуплату взносов – 20, за иные нарушения – 4, обжаловано – 11;
2017 г. – за неуплату взносов – 11, за иные нарушения – 4, обжаловано – 4.

За весь период работы Квалификационной комиссии с 2003 г. по настоящее время судом отменено только три решения Совета ПАСО; причем за последние десять лет отмен не было вообще.

Сама по себе процедура дисциплинарного разбирательства эмоционально напряжена и непривлекательна. А процесс избрания меры наказания – это тяжкий моральный труд. Я не знаю ни одного президента адвокатской палаты, кому бы это нравилось.

Меры дисциплинарной ответственности в виде замечания и предупреждения отличаются друг от друга только иерархией расположения в системе дисциплинарных наказаний; решение совета о прекращение статуса по правовым последствиям влечет невозможность осуществления адвокатской деятельности и в силу положений ч. 2 ст. 25 Кодекса профессиональной этики адвоката может быть обжаловано в суд.

Решения о прекращении статуса всегда болезненно воспринимаются не только лицом, статус которого прекращен, но в ряде случаев и всем адвокатским сообществом. Несправедливые или необоснованные решения вызывают резко негативную реакцию адвокатского сообщества, неприятие принципиального и объективного решения при наличии явного нарушения со стороны адвоката подрывают авторитет органов адвокатского самоуправления у правоприменителей.

И то и другое – плохо.

В качестве примера приведу Решение Совета ПАСО от мая 2009 г., в оценке которого сошлись три точки зрения на одну и ту же ситуацию.

Адвокат защищал женщину-водителя, обвинявшуюся в наезде на пешехода. По приговору обвиняемая была взята под стражу в зале суда. По кассационной жалобе адвоката (в соответствии с прежней редакцией УПК) судебная коллегия по уголовным делам отменила приговор и направила дело на новое рассмотрение.

Квалификационная комиссия установила, что адвокат, желая продемонстрировать торжество по поводу процессуальной победы и проявляя неуважение к судье, постановившей приговор, прокурору, поддерживавшему обвинение, и помощнику прокурора, утверждавшему обвинительное заключение, направил по почте каждому из них по посылке в коробках, внутрь которых приклеил закрытые крышкой стеклянные пузырьки с содержимым и надписью «Вазелин» на этикетках. Одна из посылок по ходатайству участника дисциплинарного производства – Управления Министерства юстиции России по Самарской области – обозревалась в заседании Квалификационной комиссии в качестве «вещественного доказательства» по дисциплинарному делу.

Обсуждая этот казус в кулуарах одного из общеадвокатских форумов, пришлось отстаивать правильность решения Совета ПАСО в споре с теми, кто полагал, что адвокатом ничего нарушено не было. К нашей жаркой дискуссии прислушивались стоящие рядом коллеги. Президент одной из региональных адвокатских палат Северо-Кавказского федерального округа, весьма бурно реагировавший на услышанное, на вопрос, каково его мнение, ответил: «У нас за это убивают!»

Принятое решение основывалось на том, что уголовно-процессуальным законом регламентированы формы реагирования адвоката на неправосудный приговор или незаконные действия председательствующего в судебном заседании. Среди этих мер не предусмотрено направление посылок с непонятным или двусмысленным вложением. Как, впрочем, нет там и указания на возможность вручения иных – приятных знаков внимания, например, цветов или конфет.

Между двумя крайними позициями решение ПАСО о прекращении статуса, на мой взгляд, представлялось абсолютно правильным и довольно безобидным.

Решение о прекращении статуса обжаловалось адвокатом во всех инстанциях и было признано законным и обоснованным.

Если огульно вставать на защиту адвоката во всех случаях, когда он объективно подлежит ответственности, и оправдывать это принципом корпоративности, то корпорация в целом не сумеет заслужить ни уважения, ни поддержки. Не нужно тогда пенять, что никто из адвокатов не защищен. Кстати, после решения «по склянке с вазелином» авторитет ПАСО и среди правоприменителей, и среди адвокатов вырос многократно: обыски у адвокатов, вызовы их на допрос (хоть бы не сглазить!) за все годы – явления единичные, при обжаловании в большей части признаются незаконными, в следственные изоляторы самарские адвокаты всегда допускались и допускаются по предъявлению ордера и удостоверения без какого-либо разрешения следователя.

* * *
Как указано выше, суд трижды не разделил мнение палаты. Были отменены решения от 2005 и 2006 гг. по двум «карманным» адвокатам, самостоятельно изготовившим ордера и работавшим по личным приглашениям следователей (после этого в 2007 г. в ПАСО введена система компьютерного распределения дел по назначению), а также по адвокату, давшему против своего доверителя показания, которые были положены в основу обвинительного приговора. В судебных актах об отмене решений о прекращении статуса было указано, что наказание не соответствовало тяжести проступка и ранее к адвокатам меры дисциплинарной ответственности не применялись.

Полагаю, что суд ошибочно исходил из общеправовых принципов назначения дисциплинарных взысканий, применяя аналогию трудового права, что не применимо к адвокатской деятельности. Исходя из грубейшего нарушения основополагающих правил адвокатской профессии, во всех вышеназванных случаях, по моему мнению, действия адвокатов были несовместимы со статусом адвоката, однако суд решил по-другому. По ранее действующей редакции ч. 2 ст. 25 КПЭА судом исследовались не только процедурные моменты. По результатам рассмотрения дела по существу, оба адвоката – бывшие сотрудники органов внутренних дел – восстановили членство в палате. Объективности ради надо отметить, что позднее они вновь совершили аналогичные проступки, повторно были лишены статуса и уже не смогли восстановить его через суд.

При вынесении решения о применении к адвокату мер дисциплинарной ответственности совет адвокатской палаты принимает во внимание многие обстоятельства. В их числе: совершение адвокатом действий, направленных на исправление совершенного правонарушения (например, погашение задолженности по уплате обязательных взносов в адвокатскую палату, восстановление пропущенного процессуального срока, обжалование судебного акта после возбуждения дисциплинарного производства), принятие мер к примирению с заявителем, отсутствие дисциплинарных взысканий, отношение адвоката к совершенному проступку.

Совершенно недопустимо при назначении наказания руководствоваться эмоциями, личной неприязнью или тем, что адвокат демонстрирует неуважение к членам комиссии или совету.

Главным критерием правильности назначенного наказания является его справедливость и обоснованность.

Не скрою, приятно, когда после оглашения решения адвокат, даже получивший взыскание, говорит «спасибо».

За мою практику было два случая, когда благодарили за прекращение статуса, правда случалось это чуть позже, когда уголовное дело, возбужденное в отношении адвоката по тем же основаниям, что и дисциплинарное, прекращалось в связи с применением жестких мер корпоративного реагирования. Так что иногда вовремя лишить адвоката статуса – означает спасти его от уголовной ответственности.

* * *
В заключение хочу коснуться еще одной стороны дисциплинарного разбирательства.

В ходе обучающих мероприятий, учебных дисциплинарных процессов приходится констатировать, что в большинстве случаев адвокаты не умеют пользоваться правами участника дисциплинарного разбирательства и его основополагающим принципом – презумпцией добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой возлагается на лицо, требующее привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.

Зачастую адвокат старается доказать факты, не имеющие отношения к предмету рассматриваемой жалобы: что заявитель многократно судим, знает процесс не хуже адвоката, жалуется на всех участников судопроизводства, что прокурор постоянно опаздывает и к нему не предъявляется каких-либо претензий, что суд нарушает процессуальный кодекс чаще, чем указано в обращении касаемо адвоката.

Худший способ защиты – отрицание очевидных фактов и тех обстоятельств, которые с неопровержимостью подтверждаются документально.

Грамотная защита лично у меня вызывает не только уважение, но и профессиональное восхищение. Успешно выстроенный в ходе заседания квалификационной комиссии анализ доказательств является свидетельством того, что если адвокат умеет защищать себя, то, значит, и доверители его надежно защищены.

Несколько раз звучали предложения о разработке перечня проступков и видов дисциплинарной ответственности за каждый из них, если выразиться образно, – о принятии «Кодекса дисциплинарных проступков адвоката».

Аргументируя несогласие с таким предложением, прежде всего приходится объяснять, что вариантов упречного поведения адвокатов такое количество, что ни одна буйная фантазия разработчика не сможет зафиксировать и систематизировать их в одном документе.

За 16 лет работы в составе Квалификационной комиссии кажется, что удивить меня ничем нельзя, но не бывает заседания, чтобы не рассматривался какой-то новый вариант поведения, который вызвал претензии заявителя.

Суды, например, сообщают, что адвокат «играл в телефон», «пытался заснуть в процессе», «уснул при оглашении обвинительного заключения», заявил, что «судья – злобная женщина, и он пожалуется на нее В.В. Путину», что «судья неравнодушна к нему и, чтобы привлечь с себе внимание, беспричинно объявляет замечания». Заявители, формулируя претензии к адвокату, указывают, что «юридическое мастерство адвоката выразилось в предложении зачать от него ребенка», «адвокат обещала положительный результат, ходила к трем гадалкам, чтобы проверить свое предположение». В вариантах нарушений оформления соглашений, порядка оплаты гонорара изобретательность и фантазия наших коллег столь многогранны, что не поддаются описанию: «деньги передавались по расписке, расписка съедалась», «гонорар был положен в дупло дерева» – сплошная экзотика.

С мерой ответственности еще сложней.

Совет адвокатской палаты – орган, если так можно выразиться, «сугубо корпоративный», в его состав входят только адвокаты. Это позволяет принимать во внимание малейшие нюансы проступка, и нередко серьезное, на первый взгляд, нарушение может быть расценено в итоге как малозначительное. Заявители в этом случае оказываются недовольны, поскольку практически во всех жалобах требуют максимального наказания, и бывают крайне разочарованы мягкой мерой дисциплинарного взыскания, которые понес адвокат.

Полагаю, что в интересах адвокатов, привлекаемых к дисциплинарной ответственности, не принимать никакого кодекса, чтобы не подпадать под действие твердо установленных санкций по аналогии с уголовным судопроизводством. Совет адвокату не враг, по крайней мере, в Палате адвокатов Самарской области это именно так. Заявляю об этом с полной ответственностью.

Непреложным должно быть правило: самым тяжким дисциплинарным проступком адвоката, за совершение которого он может быть лишен статуса, является предательство интересов доверителя, причинившее невосполнимый вред его законным правам и интересам. Во всех остальных случаях назначение меры дисциплинарного наказания в виде прекращения статуса в отношении адвоката является недопустимым.

P.S. Сегодня, спустя почти десять лет после рассмотрения «казуса с вазелином», я однозначно не проголосовала бы в Совете за решение о прекращении статуса, хотя по-прежнему полагаю, что состав дисциплинарного проступка в действиях адвоката имеется.

Редакция сайта ФПА РФ предлагает обсудить опыт дисциплинарной практики в адвокатских палатах и критерии выбора дисциплинарного наказания, предложенные в Разъяснении Комиссии по этике и стандартам от 15 мая 2018 г. Приглашаем к дискуссии прежде всего руководителей адвокатских палат и адвокатов, имеющих опыт работы в квалификационных комиссиях.

Сообщество вынуждено останавливать нарушителей

С 2012 г. в Адвокатской палате Калининградской области действует Положение «О порядке участия адвокатов по назначению в уголовных и гражданских делах с использованием системы автоматического назначения».

Но даже принятый адвокатским сообществом порядок не останавливает некоторых «карманных» адвокатов использовать связи с сотрудниками правоохранительных органов и принимать поручения от следователей для участия в делах по назначению.

С 2006 г. в одном из районов г. Калининграда осуществлял свою деятельность адвокат. Когда в 2012 г. принимали Положение, этот адвокат был не доволен системой распределения дел, голосовал против принятия нового порядка и при любой возможности высказывал свое несогласие, критикуя всю работу системы.

Всякое новшество приживается не сразу, и поэтому адвокату необходимо было приноровиться, чтобы найти пути для обхода установленного порядка.

В 2017 г. из финансовых органов, осуществляющих оплату труда адвокатов, участвующих в делах по назначению, в адвокатскую палату поступили реестры выплаченных денежных средств. После проверки было установлено, что полученная сумма существенно отличается от размера денежных средств, выплаченных другим адвокатам по этому району. При этом автоматическая программа производит распределение заявок адвокатам равномерно.

Это обстоятельство послужило поводом для вице-президента АП направить представление о возбуждении дисциплинарного производства, в ходе которого были проверены уголовные дела, в которых адвокат принимал участие по назначению. В ходе проверки по дисциплинарному производству квалификационная комиссия установила, что адвокат также принимал поручения с нарушением Положения в 26 уголовных делах.

Такие проверки проходят каждый год совместно с Управлением Судебного департамента при ВС РФ по Калининградской области и Финансовым управлением МВД по Калининградской области. В ходе проверок выявляются случаи участия адвокатов в защите лиц по назначению в обход установленного порядка.

Совет палаты рассмотрел также дисциплинарное производство в отношении еще одного адвоката, который числится в реестре адвокатов Управления Министерства юстиции РФ по Калининградской области, однако постоянно проживает в другом регионе России и там осуществляет адвокатскую деятельность. Поводом к возбуждению дисциплинарного производства послужило представление Управления МЮ РФ по Калининградской области, в котором указывалось, что адвокат принял защиту лица, привлекаемого к уголовной ответственности, по назначению следователя на территории другого региона, и за выполненную работу адвокату финансовым органом были перечислены денежные средства.

Квалификационной комиссией и Советом установлены нарушения п. 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 6 ст. 15 КПЭА, а также Положения «О порядке участия адвокатов по назначению в уголовных и гражданских делах с использованием системы автоматического назначения» (утв. решением XII Конференции АПКО 30 ноября 2012 г.). 27 июня 2018 г. статус обоих адвокатов был прекращен и им установлен срок в размере 5 лет, в течение которого они не будут допущены к сдаче квалификационного экзамена.

В настоящее время идет обсуждение важного вопроса о повышении оплаты труда адвокатов, которые оказывают помощь по назначению.

Описанные выше случаи подрывают авторитет независимости адвокатуры, но я уверен, что они не повлияют на решение по увеличению размера оплаты.

Любое сообщество не может функционировать без установленных и систематизированных правил, которые должны соблюдаться его членами. Однако некоторые индивидуумы пытаются нарушать правила в сугубо личных интересах. Поэтому сообщество вынуждено выявлять такие нарушения и пресекать их, для того чтобы не нарушались права и интересы не только членов сообщества, но и других граждан.

Крайние, но необходимые меры

31 октября состоялось очередное заседание Совета АП Новосибирской области, который в числе прочих вопросов рассмотрел два дисциплинарных производства, завершившихся применением к фигурантам самой суровой меры дисциплинарной ответственности – оба адвоката лишились статуса.

В первом случае адвокат Я., осуществляющий деятельность в форме адвокатского кабинета в г. Новосибирске, на протяжении нескольких месяцев не исполнял обязанность по отчислениям на общие нужды Адвокатской палаты, размер которых установлен ежегодными конференциями. Накопив солидную задолженность, в том числе за 2016 г., адвокат предпочел исчезнуть из поля зрения; на телефонные звонки бухгалтерии не отвечал, на заседания Квалификационной комиссии и Совета не являлся. Несмотря на ранее объявленное предупреждение, свою задолженность по взносам адвокат Я. так и не погасил.

Вторая ситуация очень тесно переплетается с темой «карманных адвокатов», поскольку она всегда возникает именно там, где нет четкого соблюдения установленного порядка работы по назначению судебно-следственных органов.

Адвокат И. из районного центра не желал исполнять соответствующие графики и требования координатора, назначенного Советом, а появлялся в правоохранительных органах и принимал на себя защиту подозреваемых и обвиняемых по собственному усмотрению. Подобная деятельность осуществлялась адвокатом систематически. Совет, рассмотрев все представленные доказательства, пришел к выводу о наличии в действиях адвоката И. нарушений Порядка оказания юридической помощи адвокатами АП НСО, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению дознавателей, следователей и судей, и в гражданском судопроизводстве в порядке ст. 50 ГПК РФ, утвержденного 29 декабря 2015 г.

В обоих случаях Советом констатирована невозможность применения иных мер дисциплинарной ответственности, кроме как прекращение статуса адвоката.

Принимая такие решения, мы исходили из необходимости соблюдать принцип единообразия дисциплинарной практики, с одной стороны, и обеспечить индивидуальный подход к каждому провинившемуся адвокату – с другой.

Рассматривая документы, представленные Квалификационной комиссией, Совет АП НСО не «машет шашкой» направо и налево, а внимательнейшим образом вникает в детали каждого проступка. И крайняя мера ответственности, выражающаяся в исключении адвоката из рядов корпорации, почти всегда применяется только к тем, кто уже ранее подвергался дисциплинарным взысканиям, но продолжает допускать нарушения, пусть даже не совсем аналогичные.

Как правило, на первый раз к крайним мерам прибегать не приходится.

Совет объявляет замечание адвокатам, впервые фигурирующим в дисциплинарном разбирательстве, за нарушения, которые нельзя признать грубыми и систематическими. Здесь можно вести речь, скажем, о единичной неявке в судебное заседание без уважительных причин, несоблюдении графика дежурств.

Совет предупреждает адвокатов за нарушение финансовой дисциплины, «забывчивость» при необходимости обжалования судебного акта, отсутствие адвокатского досье, существенное нарушение порядка работы по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда, внесение недостоверных данных в ордера.

Однако следующая встреча с Советом по этим же поводам уже вполне может присовокупить к адвокату приставку «бывший».

Бывают, конечно, и экстраординарные случаи, когда адвокат может сразу остаться за бортом профессии. Это, например, отказ от защиты доверителя по уголовному делу под различными предлогами, не имеющими с законом ничего общего.  

Нет сита, зато есть частый гребень

Перечень требований для соискателей статуса адвоката невелик: диплом о высшем образовании, двухлетний стаж работы по юридической профессии и справки об отсутствии учетных данных в двух диспансерах. Все это не позволяет «отсеивать» на входе в адвокатуру умных, высокообразованных и интеллигентных представителей юридической профессии от тех, от кого с радостью избавились правоприменительные структуры.

Претендент полагает, что если он подготовился, сдал экзамен, то достиг желанной адвокатской нивы: сей, паши и зарабатывай.

Но вскоре выясняется, что представления о безграничной свободе адвокатской профессии сильно преувеличены.

Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», Кодекс профессиональной этики адвоката, Разъяснения Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, решения советов региональных адвокатских палат о порядке участия в делах по назначению, дисциплинарное производство, возбуждаемое по жалобе доверителя, коллеги-адвоката и сообщению суда, представлению Минюста и вице-президента, – вот тот набор инструментов, который, как жесткий, частый гребень, позволяет избавляться от лиц случайных, тех, кто пришел в адвокатуру, не принеся с собой ничего достойного.

Из собственной практики знаю, что меньше всего предъявляется претензий к адвокатам с большим стажем работы и тем, кто пришел в адвокатуру со студенческой скамьи. Первые – сами по себе являются эталоном, с которого снимают мерки и на которых стремятся быть похожими, вторые – чистый лист, пиши на нем, что хочешь.

Легче легкого организовать первых для обучения вторых, успех обеспечен.

А вот чтобы навести порядок в среднем сегменте, приходится тратить много сил.

Дисциплинарное производство – тяжкий труд.

Прежде всего, на мой взгляд, не следует стремиться любой ценой уменьшить количество возбуждаемых производств и стараться «работать на корзину».

На стадии возбуждения должны выясняться только наличие повода и оснований для возбуждения дисциплинарного производства.

Презумпции добросовестности адвоката здесь существовать не должно, поскольку презумпция – это принцип оценки доказательств и применяться он может только квалификационной комиссией в ходе разбирательства. В противном случае происходит неизбежное скатывание к популизму, что в качестве противовеса влечет потерю уважения и нормального уровня взаимодействия с государственными структурами и правоприменителями. Желание во что бы то ни стало поддержать своего коллегу неизбежно влечет потерю возможности использования административного ресурса при отстаивании интересов большей части адвокатского сообщества, которые умеют работать в правовом поле, не нарушая границ закона, морали и нравственности.

Избавиться от недостойных, а они есть в любой профессии – значит защитить здоровую часть корпорации от неуважения, поднять ее авторитет и значимость в обществе.

Как ни парадоксально, но есть примеры, когда лишенный статуса адвокат говорил «спасибо»!

В качестве примера приведу конкретное дисциплинарное дело.

Претендент в «анамнезе» имел погашенную судимость за мошенничество. Препятствий к допуску к сдаче квалификационного экзамена не имелось.

Кстати, в практике ПАСО имеются пять случаев судебного обжалования отказа Квалификационной комиссии в допуске к сдаче квалификационного экзамена и во всех случаях суд встал на сторону претендента (это еще раз к мысли об отсутствии мелкого «сита для просеивания»; как видно, у законодателя и суда «ячейки много крупнее», чем у членов Квалификационной комиссии, хотя в ее составе, как известно, не только адвокаты). Заканчивая это отступление, скажу, что все эти пять претендентов успешно сдали экзамен и только двое из них потом «были замечены» в конфликтах с нормами Кодекса профессиональной этики.

Теперь возвращаемся к примеру.

Судимый ранее соискатель экзамен успешно сдал, показав высочайший уровень знаний. Никто из членов КК не пошел против совести, и все проголосовали за присвоение статуса.

Не прошло и двух лет, как в отношении него поступили сразу несколько жалоб, объединенные впоследствии в одно дисциплинарное производство. Суть претензий сводилась к тому, что адвокат, имея соглашение и доверенность на ведение дела со стороны ответчика, в ходе судебного разбирательства признал иск ценою в 20 000 000 рублей, а впоследствии в ходе арбитражного спора представлял интересы противной стороны.

При наличии судебных актов Квалификационной комиссии не составило труда установить эти обстоятельства в ходе дисциплинарного разбирательства. Совет ПАСО принял решение о прекращении статуса адвоката. Реакция адвоката была бурной: дверью он хлопнул так, что косяки задрожали.

Через день в Палату позвонил начальник УСК по Самарской области с просьбой ускорить ответ на направленный запрос о наличии статуса у этого бедолаги.

Мой вопрос без обиняков: не о мошенничестве ли на 20 миллионов рублей идет речь, вызвал замешательство. Пришлось разочаровать собеседника, сообщив, что за эти действия интересующий следствие персонаж уже лишен статуса.

Через недельку пришел сам «герой» со словами глубокой благодарности. Показав постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, пояснил, что отделался испугом и «материальными издержками, расплатившись с доверителем».

История имеет продолжение.

Прошло четыре года и в списке претендентов на допуск к сдаче квалификационного экзамена вновь появилась знакомая фамилия.

«Мораторий» на повторное приобретение статуса составлял в то время три года. В настоящее время в Кодекс профессиональной этики адвоката внесены изменения и совет региональной адвокатской палаты при избрании меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса в каждом конкретном случае устанавливает срок от одного года до пяти лет, в течение которого лицо не может быть допущено к сдаче экзамена повторно. Применяя общие принципы права, Комиссия ФПА РФ по этике и стандартам дала Разъяснения о порядке применения положений Кодекса в части сроков, ухудшающих положение адвокатов, и потому не имеющих обратной силы.

Так вот, заканчиваю повествование.

Этот претендент вновь сдал квалификационный экзамен и получил удостоверение адвоката.

Вариантов теперь два: или коллега кардинально изменит свои взгляды на критерии адвокатской деятельности, или вновь лишится статуса, но теперь уже без права вернуть его ранее пятилетнего срока отлучения от профессии.

Полагаю, что даже в таких случаях членам квалификационных комиссий надо соблюдать честь и достоинство, присущие профессии адвоката, не прибегая к сомнительным способам в виде желания «завалить» недостойного претендента на экзаменах.

Вероятно, не все разделят эту позицию, но она законна и объективна.

С другой стороны, имея в руках такой жесткий механизм регулирования, как дисциплинарное производство, нельзя скатываться к увлечению «бряцанием оружием», демонстрируя силу и давя на адвокатов.

Вот статистика по дисциплинарной практике ПАСО за 2016 г.

За отчетный период в Палату адвокатов поступило 726 сообщений (жалоб, представлений, обращений), указывающих на ненадлежащее исполнение адвокатами профессиональных обязанностей, по которым в 621 случае возбуждены дисциплинарные производства, по 104 – в возбуждении отказано.

Следует пояснить, что досье всех адвокатов, изъявивших желание участвовать в работе по назначению органов дознания, следствия и суда, подвергаются системной проверке членами Квалификационной комиссии и Совета, по результатам которых могут вноситься представления вице-президента о возбуждении дисциплинарного производства на предмет ненадлежащего качества оказанной юридической помощи (необжалование судебного акта в случае, если суд не разделил позицию защиты, действия вопреки воле доверителя, отсутствие адвокатского досье).

По факту задолженности по ежемесячным отчислениям на содержание адвокатской палаты возбуждено 256 дисциплинарных производств (неуплатой, влекущей возбуждение дисциплинарного производства, является не поступление платежа на 5-е число месяца, следующего за отчетным). Жестко, но справедливо. Недобросовестные адвокаты не должны «кредитоваться» теми, кто в срок исполняет обязанности по отчислениям на общие нужды адвокатской палаты.

На заседаниях Совета рассмотрено 621 дисциплинарное производство, из которых 265 прекращены:
94 – в связи с надлежащим исполнением адвокатом профессиональных обязанностей;
27 – в связи с примирением лица, подавшего жалобу, и адвоката либо отзывом жалобы;
22 – вследствие истечения срока для привлечения к дисциплинарной ответственности;
122 – в связи с малозначительностью дисциплинарного проступка.
По 356 дисциплинарным производствам применены следующие меры взыскания:
249 – замечаний;
83 – предупреждения.

Прекращен статус 24 адвокатов, из них за неуплату взносов и утрату связи с адвокатской палатой – 20, за ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей, неисполнение решений органов адвокатской палаты, нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм Кодекса профессиональной этики адвоката – 4.

Обжаловано в суд 11 решений Совета ПАСО.

Все решения ПАСО признаны законными и обоснованными.

При огромном объеме дисциплинарной практики могу утверждать, что самарские адвокаты не боятся процедуры дисциплинарного разбирательства.

Конечно, приятнее получить распоряжение об отказе в возбуждении дисциплинарного производства, чем узнать о начале процедуры разбирательства.

По существующей практике по системе ИнтернетП@СО каждому адвокату направляется сканированная копия поступившей жалобы и устанавливается десятидневный срок на примирение с заявителем. В результате этих мер каждая пятая жалоба отзывается.

По остальным поступают возражения и начинается сбор доказательств. Половина дел, как бы это понятнее объяснить, рассматривается «заочно». Адвокат направляет все запрашиваемые сведения (досье, финансовые документы, судебные акты) в электронном виде. Подлинники испрашиваются только в случае, если заявитель говорит о нетождественности представленных копий. В ходе подготовки к слушанию практически каждый адвокат побывает в Палате и пообщается с президентом или референтом ПАСО. Поскольку критерии оценки для всех абсолютно идентичны, нет смысла бывать и тут, и там, кто не верит – проверяет, мотивация совпадает идеально, поскольку референт Палаты – главный помощник президента в этой сложной и объемной работе. Эта стадия очень важна, поскольку именно здесь адвокат получает полноценную «юридическую помощь», став участником дисциплинарного производства. Это и есть проявление принципа корпоративности.

Жалобы на действия адвокатов стали мотивированными, содержат ссылки на действующее законодательство, дисциплинарную практику других адвокатских палат (чаще Москвы и Самары), сопровождаются цифровыми носителями с записями переговоров с адвокатами, копиями протоколов судебных заседаний, нередко составляются адвокатами или, как мы их называем, «штатными заявителями» – в каждой колонии такой имеется, их стиль узнаваем с первого взгляда.

Адвокат же, особенно впервые попавший в «дисциплинарный водоворот», не знает элементарных правил разбирательства, зачастую напишет в объяснениях и наговорит в заседании комиссии такого, что меркнут доводы заявителя. В таких случаях я говорю: «Лучше бы вы были глухонемым и не мешали нам защищать вас!»

Жалоб надуманных, подаваемых от скуки «сидельцами», очень много и здесь самому адвокату требуется защита.

Если обстоятельства вполне очевидны, адвокату сообщается «предварительное заключение», что дает ему возможность не являться на заседание комиссии и узнать о состоявшемся заключении по телефону или получив текст по электронной почте.
Кстати, если в заседании что-то пойдет «не так», комиссия в обязательном порядке перенесет разбирательство на следующий месяц, адвокат незамедлительно получит уведомление об изменении ситуации и новых обстоятельствах, чтобы заново сформировать позицию и подготовиться.

Эти правила соблюдаются неукоснительно, что и сформировало уважение и доверие к органам адвокатского самоуправления.

О процедуре дисциплинарного разбирательства в ПАСО снят информативный киноролик, размещенный на сайте ПАСО (www.paso.ru).

В следующем учебном году в Школе молодого адвоката планируется проведение не учебного уголовного процесса, а учебное рассмотрение дисциплинарного производства. Защищаться от необоснованных претензий заявителей молодых адвокатов тоже надо учить.

Наработанный опыт Палаты адвокатов Самарской области в организации и ведении дисциплинарного производства будет продемонстрирован в обучающем мероприятии для членов квалификационных комиссий региональных адвокатских палат, которое по решению Федеральной палаты адвокатов РФ состоится в Самаре 14–15 сентября.

Квалификационная комиссия ПАСО обстоятельно готовится к этому заседанию.

Участникам будут продемонстрированы новейшие технические разработки, используемые в процедуре дисциплинарного разбирательства. Представители региональных адвокатских палат познакомятся с работой Центра СЮП ПАСО, ведением делопроизводства, оценят эффективность использования автоматизированной компьютерной системы «Адвокатура».

Планируется, что каждый представитель региона получит 2-е дополненное и переработанное издание «Сборника дисциплинарной практики ПАСО», включающее наиболее сложные и значимые акты органов адвокатского самоотравления, интересные и знаковые решения Совета, в том числе прошедшие судебную проверку.

Надеемся, что мероприятие будет содержательным и полезным.

О дисциплинарной практике и защите корпорации от недостойных
Перечень требований для соискателей статуса адвоката невелик: диплом о высшем образовании, двухлетний стаж работы по юридической профессии и справки об отсутствии учетных данных в двух диспансерах. Все это не позволяет «отсеивать» на входе в адвокатуру умных, высокообразованных и интеллигентных представителей юридической профессии от тех, от кого с радостью избавились правоприменительные структуры.

Претендент полагает, что если он подготовился, сдал экзамен, то достиг желанной адвокатской нивы: сей, паши и зарабатывай.

Но вскоре выясняется, что представления о безграничной свободе адвокатской профессии сильно преувеличены.

Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», Кодекс профессиональной этики адвоката, Разъяснения Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, решения советов региональных адвокатских палат о порядке участия в делах по назначению, дисциплинарное производство, возбуждаемое по жалобе доверителя, коллеги-адвоката и сообщению суда, представлению Минюста и вице-президента, – вот тот набор инструментов, который, как жесткий, частый гребень, позволяет избавляться от лиц случайных, тех, кто пришел в адвокатуру, не принеся с собой ничего достойного.

Из собственной практики знаю, что меньше всего предъявляется претензий к адвокатам с большим стажем работы и тем, кто пришел в адвокатуру со студенческой скамьи. Первые – сами по себе являются эталоном, с которого снимают мерки и на которых стремятся быть похожими, вторые – чистый лист, пиши на нем, что хочешь.

Легче легкого организовать первых для обучения вторых, успех обеспечен.

А вот чтобы навести порядок в среднем сегменте, приходится тратить много сил.

Дисциплинарное производство – тяжкий труд.

Прежде всего, на мой взгляд, не следует стремиться любой ценой уменьшить количество возбуждаемых производств и стараться «работать на корзину».

На стадии возбуждения должны выясняться только наличие повода и оснований для возбуждения дисциплинарного производства.

Презумпции добросовестности адвоката здесь существовать не должно, поскольку презумпция – это принцип оценки доказательств и применяться он может только квалификационной комиссией в ходе разбирательства. В противном случае происходит неизбежное скатывание к популизму, что в качестве противовеса влечет потерю уважения и нормального уровня взаимодействия с государственными структурами и правоприменителями. Желание во что бы то ни стало поддержать своего коллегу неизбежно влечет потерю возможности использования административного ресурса при отстаивании интересов большей части адвокатского сообщества, которые умеют работать в правовом поле, не нарушая границ закона, морали и нравственности.

Избавиться от недостойных, а они есть в любой профессии – значит защитить здоровую часть корпорации от неуважения, поднять ее авторитет и значимость в обществе.

Как ни парадоксально, но есть примеры, когда лишенный статуса адвокат говорил «спасибо»!

В качестве примера приведу конкретное дисциплинарное дело.

Претендент в «анамнезе» имел погашенную судимость за мошенничество. Препятствий к допуску к сдаче квалификационного экзамена не имелось.

Кстати, в практике ПАСО имеются пять случаев судебного обжалования отказа Квалификационной комиссии в допуске к сдаче квалификационного экзамена и во всех случаях суд встал на сторону претендента (это еще раз к мысли об отсутствии мелкого «сита для просеивания»; как видно, у законодателя и суда «ячейки много крупнее», чем у членов Квалификационной комиссии, хотя в ее составе, как известно, не только адвокаты). Заканчивая это отступление, скажу, что все эти пять претендентов успешно сдали экзамен и только двое из них потом «были замечены» в конфликтах с нормами Кодекса профессиональной этики.

Теперь возвращаемся к примеру.

Судимый ранее соискатель экзамен успешно сдал, показав высочайший уровень знаний. Никто из членов КК не пошел против совести, и все проголосовали за присвоение статуса.

Не прошло и двух лет, как в отношении него поступили сразу несколько жалоб, объединенные впоследствии в одно дисциплинарное производство. Суть претензий сводилась к тому, что адвокат, имея соглашение и доверенность на ведение дела со стороны ответчика, в ходе судебного разбирательства признал иск ценою в 20 000 000 рублей, а впоследствии в ходе арбитражного спора представлял интересы противной стороны.

При наличии судебных актов Квалификационной комиссии не составило труда установить эти обстоятельства в ходе дисциплинарного разбирательства. Совет ПАСО принял решение о прекращении статуса адвоката. Реакция адвоката была бурной: дверью он хлопнул так, что косяки задрожали.

Через день в Палату позвонил начальник УСК по Самарской области с просьбой ускорить ответ на направленный запрос о наличии статуса у этого бедолаги.

Мой вопрос без обиняков: не о мошенничестве ли на 20 миллионов рублей идет речь, вызвал замешательство. Пришлось разочаровать собеседника, сообщив, что за эти действия интересующий следствие персонаж уже лишен статуса.

Через недельку пришел сам «герой» со словами глубокой благодарности. Показав постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, пояснил, что отделался испугом и «материальными издержками, расплатившись с доверителем».

История имеет продолжение.

Прошло четыре года и в списке претендентов на допуск к сдаче квалификационного экзамена вновь появилась знакомая фамилия.

«Мораторий» на повторное приобретение статуса составлял в то время три года. В настоящее время в Кодекс профессиональной этики адвоката внесены изменения и совет региональной адвокатской палаты при избрании меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса в каждом конкретном случае устанавливает срок от одного года до пяти лет, в течение которого лицо не может быть допущено к сдаче экзамена повторно. Применяя общие принципы права, Комиссия ФПА РФ по этике и стандартам дала Разъяснения о порядке применения положений Кодекса в части сроков, ухудшающих положение адвокатов, и потому не имеющих обратной силы.

Так вот, заканчиваю повествование.

Этот претендент вновь сдал квалификационный экзамен и получил удостоверение адвоката.

Вариантов теперь два: или коллега кардинально изменит свои взгляды на критерии адвокатской деятельности, или вновь лишится статуса, но теперь уже без права вернуть его ранее пятилетнего срока отлучения от профессии.

Полагаю, что даже в таких случаях членам квалификационных комиссий надо соблюдать честь и достоинство, присущие профессии адвоката, не прибегая к сомнительным способам в виде желания «завалить» недостойного претендента на экзаменах.

Вероятно, не все разделят эту позицию, но она законна и объективна.

С другой стороны, имея в руках такой жесткий механизм регулирования, как дисциплинарное производство, нельзя скатываться к увлечению «бряцанием оружием», демонстрируя силу и давя на адвокатов.

Вот статистика по дисциплинарной практике ПАСО за 2016 г.

За отчетный период в Палату адвокатов поступило 726 сообщений (жалоб, представлений, обращений), указывающих на ненадлежащее исполнение адвокатами профессиональных обязанностей, по которым в 621 случае возбуждены дисциплинарные производства, по 104 – в возбуждении отказано.

Следует пояснить, что досье всех адвокатов, изъявивших желание участвовать в работе по назначению органов дознания, следствия и суда, подвергаются системной проверке членами Квалификационной комиссии и Совета, по результатам которых могут вноситься представления вице-президента о возбуждении дисциплинарного производства на предмет ненадлежащего качества оказанной юридической помощи (необжалование судебного акта в случае, если суд не разделил позицию защиты, действия вопреки воле доверителя, отсутствие адвокатского досье).

По факту задолженности по ежемесячным отчислениям на содержание адвокатской палаты возбуждено 256 дисциплинарных производств (неуплатой, влекущей возбуждение дисциплинарного производства, является не поступление платежа на 5-е число месяца, следующего за отчетным). Жестко, но справедливо. Недобросовестные адвокаты не должны «кредитоваться» теми, кто в срок исполняет обязанности по отчислениям на общие нужды адвокатской палаты.

На заседаниях Совета рассмотрено 621 дисциплинарное производство, из которых 265 прекращены:
94 – в связи с надлежащим исполнением адвокатом профессиональных обязанностей;
27 – в связи с примирением лица, подавшего жалобу, и адвоката либо отзывом жалобы;
22 – вследствие истечения срока для привлечения к дисциплинарной ответственности;
122 – в связи с малозначительностью дисциплинарного проступка.
По 356 дисциплинарным производствам применены следующие меры взыскания:
249 – замечаний;
83 – предупреждения.

Прекращен статус 24 адвокатов, из них за неуплату взносов и утрату связи с адвокатской палатой – 20, за ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей, неисполнение решений органов адвокатской палаты, нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и норм Кодекса профессиональной этики адвоката – 4.

Обжаловано в суд 11 решений Совета ПАСО.

Все решения ПАСО признаны законными и обоснованными.

При огромном объеме дисциплинарной практики могу утверждать, что самарские адвокаты не боятся процедуры дисциплинарного разбирательства.

Конечно, приятнее получить распоряжение об отказе в возбуждении дисциплинарного производства, чем узнать о начале процедуры разбирательства.

По существующей практике по системе ИнтернетП@СО каждому адвокату направляется сканированная копия поступившей жалобы и устанавливается десятидневный срок на примирение с заявителем. В результате этих мер каждая пятая жалоба отзывается.

По остальным поступают возражения и начинается сбор доказательств. Половина дел, как бы это понятнее объяснить, рассматривается «заочно». Адвокат направляет все запрашиваемые сведения (досье, финансовые документы, судебные акты) в электронном виде. Подлинники испрашиваются только в случае, если заявитель говорит о нетождественности представленных копий. В ходе подготовки к слушанию практически каждый адвокат побывает в Палате и пообщается с президентом или референтом ПАСО. Поскольку критерии оценки для всех абсолютно идентичны, нет смысла бывать и тут, и там, кто не верит – проверяет, мотивация совпадает идеально, поскольку референт Палаты – главный помощник президента в этой сложной и объемной работе. Эта стадия очень важна, поскольку именно здесь адвокат получает полноценную «юридическую помощь», став участником дисциплинарного производства. Это и есть проявление принципа корпоративности.

Жалобы на действия адвокатов стали мотивированными, содержат ссылки на действующее законодательство, дисциплинарную практику других адвокатских палат (чаще Москвы и Самары), сопровождаются цифровыми носителями с записями переговоров с адвокатами, копиями протоколов судебных заседаний, нередко составляются адвокатами или, как мы их называем, «штатными заявителями» – в каждой колонии такой имеется, их стиль узнаваем с первого взгляда.

Адвокат же, особенно впервые попавший в «дисциплинарный водоворот», не знает элементарных правил разбирательства, зачастую напишет в объяснениях и наговорит в заседании комиссии такого, что меркнут доводы заявителя. В таких случаях я говорю: «Лучше бы вы были глухонемым и не мешали нам защищать вас!»

Жалоб надуманных, подаваемых от скуки «сидельцами», очень много и здесь самому адвокату требуется защита.

Если обстоятельства вполне очевидны, адвокату сообщается «предварительное заключение», что дает ему возможность не являться на заседание комиссии и узнать о состоявшемся заключении по телефону или получив текст по электронной почте.
Кстати, если в заседании что-то пойдет «не так», комиссия в обязательном порядке перенесет разбирательство на следующий месяц, адвокат незамедлительно получит уведомление об изменении ситуации и новых обстоятельствах, чтобы заново сформировать позицию и подготовиться.

Эти правила соблюдаются неукоснительно, что и сформировало уважение и доверие к органам адвокатского самоуправления.

О процедуре дисциплинарного разбирательства в ПАСО снят информативный киноролик, размещенный на сайте ПАСО (www.paso.ru).

В следующем учебном году в Школе молодого адвоката планируется проведение не учебного уголовного процесса, а учебное рассмотрение дисциплинарного производства. Защищаться от необоснованных претензий заявителей молодых адвокатов тоже надо учить.

Наработанный опыт Палаты адвокатов Самарской области в организации и ведении дисциплинарного производства будет продемонстрирован в обучающем мероприятии для членов квалификационных комиссий региональных адвокатских палат, которое по решению Федеральной палаты адвокатов РФ состоится в Самаре 14–15 сентября.

Квалификационная комиссия ПАСО обстоятельно готовится к этому заседанию.

Участникам будут продемонстрированы новейшие технические разработки, используемые в процедуре дисциплинарного разбирательства. Представители региональных адвокатских палат познакомятся с работой Центра СЮП ПАСО, ведением делопроизводства, оценят эффективность использования автоматизированной компьютерной системы «Адвокатура».

Планируется, что каждый представитель региона получит 2-е дополненное и переработанное издание «Сборника дисциплинарной практики ПАСО», включающее наиболее сложные и значимые акты органов адвокатского самоотравления, интересные и знаковые решения Совета, в том числе прошедшие судебную проверку.

Надеемся, что мероприятие будет содержательным и полезным.

Основания для дисциплинарной ответственности адвоката (часть I)

1. У судей есть, у прокуроров есть, у следователей есть, а у адвокатов?

За поведение вне непосредственно профессиональной деятельности судьи, прокуроры, следователи несут дисциплинарную ответственность.

Кодекс судейской этики содержит специальную главу «Принципы и правила поведения судьи во внесудебной деятельности», Кодекс этики прокурорского работника РФ тоже содержит специальный раздел «Основные правила поведения прокурорского работника во внеслужебной деятельности». На сотрудников и служащих Следственного комитета РФ распространяются ограничения, запреты и обязанности, установленные Федеральным законом «О государственной гражданской службе Российской Федерации».

Только в адвокатуре продолжаются споры о дисциплинарной ответственности за поведение вне непосредственно профессиональной деятельности. Некоторые коллеги не хотят признавать правомерной такую ответственность, даже отдельные судьи иногда грешат подобным подходом. Попытаемся убедить их в обратном.

2. Чтобы основываться на традициях, их надо знать.

Кодекс профессиональной этики адвоката (далее – КПЭА) устанавливает, что его нормы приняты в целях «развития традиций российской (присяжной) адвокатуры, которая всегда сознавала свою нравственную ответственность перед обществом», и, если вопросы профессиональной этики не урегулированы КПЭА, адвокат обязан соблюдать сложившиеся в адвокатуре обычаи и традиции (преамбула и п. 1 и 3 ст. 4).

Каковы традиции присяжной адвокатуры? Приведем лишь пять примеров отношения присяжной адвокатуры к поведению адвоката вне профессиональной деятельности, собранные А.Н. Марковым в 1913 г.[1]

3. А как обстоят дела у либеральных заморских коллег?

В Германии Федеральным законом об адвокатуре установлено, что «Адвокат должен добросовестно исполнять свои профессиональные обязанности – как в рамках своей профессии, так и вне их, он должен быть достойным того уважения и доверия, которого требует положение адвоката».

В США широко используется практика, заключающаяся в том, что адвокат является, помимо всего прочего, служащим юридической системы и публичным гражданином, несущим особую ответственность за качество правосудия. Концепция «публичного гражданина» предполагает, прежде всего, то, что адвокат является представителем своей профессии в любое время и должен своим поведением демонстрировать особое уважение к праву и способствовать его улучшению. Адвокат должен соответствовать требованиям права как в сфере оказания помощи клиентам, так и непосредственно в личной жизни, в своем повседневном поведении даже за рамками осуществления адвокатских функций (на досуге, на отдыхе и т.п.)[3].

4. Международные стандарты и правила адвокатской профессии.

4.1. КПЭА (ст. 1) устанавливает, что правила поведения адвоката основаны на международных стандартах и правилах адвокатской профессии.

Примером таких стандартов и правил являются Основные принципы, касающиеся роли юристов (далее – Принципы), принятые восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, Куба, 27 августа – 7 сентября 1990 г.), которые посвящены юристам, осуществляющим защиту в уголовном судопроизводстве. Применительно к России эти Принципы касаются, прежде всего, адвокатов.

Указанные Принципы, в частности, устанавливают, что адвокаты при всех обстоятельствах сохраняют честь и достоинство, присущие их профессии (п. 12).

Все дисциплинарные меры определяются в соответствии с кодексом профессионального поведения и другими признанными стандартами, профессиональной этикой адвоката и в свете настоящих Принципов (п. 29). Иными словами, основаниями для ответственности адвоката являются не только те, которые прямо прописаны в КПЭА, но и те, которые указаны в других признанных стандартах.


Кроме того, указанные Принципы ООН и Международный кодекс этики, по сути, являются общепризнанными принципами международного права и, следовательно, составной частью российской правовой системы (п. 4 ст. 15 Конституции РФ).

4.3. КПЭА (ст. 1) устанавливает, что адвокаты вправе руководствоваться нормами и правилами Общего кодекса правил для адвокатов стран Европейского сообщества, если они не противоречат Федеральному закону «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре) и КПЭА.

Эта норма Кодекса ЕС также, по сути, является общепризнанным принципом международного права и, следовательно, составной частью российской правовой системы.

5. Основания для дисциплинарной ответственности по Закону об адвокатуре и КПЭА.

При внимательном и непредвзятом прочтении норм Закона об адвокатуре и КПЭА в них усматриваются практически все те основные правила поведения адвоката, заложенных присяжной адвокатурой, которые предусмотрены общепризнанными международными стандартами и правилами адвокатской профессии.

5.1. Закон об адвокатуре устанавливает, что адвокат несет дисциплинарную ответственность за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей (п. 2 ст. 7).

В той же статье перечислены обязанности адвоката, к которым относятся не только добросовестное отстаивание прав и законных интересов доверителя, участие в уголовном судопроизводстве в качестве защитника по назначению и оказание юридической помощи бесплатно в случаях, установленных законом (подп. 1, 2 п. 1 ст. 7). Закон указывает и такие обязанности адвоката, как постоянное совершенствование знаний и повышение квалификации, ежемесячное отчисление средств на общие нужды адвокатской палаты и содержание соответствующего адвокатского образования, соблюдение КПЭА и исполнение решений органов адвокатского самоуправления (подп. 3, 4, 5, 6 п. 1 ст. 7).

В п. 2 ст. 17 Закона об адвокатуре установлено, что статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта РФ на основании заключения квалификационной комиссии, во-первых, при неисполнении адвокатом профессиональных обязанностей перед доверителем и, во-вторых, при нарушении адвокатом норм КПЭА или неисполнении решений органов адвокатской палаты.

5.2. Принятие КПЭА и его назначение определены в п. 2 ст. 4 Закона об адвокатуре «Законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре» и таким образом придает КПЭА статус законодательного акта.

Государство доверило адвокатскому сообществу самостоятельно разработать этические правила профессии и делегировало высшему органу самоуправления адвокатуры, Всероссийскому съезду адвокатов, разработать квазизаконодательные нормы профессионального поведения для лиц, имеющих адвокатский статус, а также основания и порядок привлечения их к дисциплинарной ответственности. Всероссийский съезд адвокатов в 2003 г. принял КПЭА, в последующие годы неоднократно вносил изменения и дополнения в Кодекс. По общему правилу каждый орган имеет право толковать те нормы, которые он издает, поэтому Всероссийский съезд адвокатов вправе толковать нормы КПЭА.

Федеральный закон от 2 июня 2016 г. внес в Закон об адвокатуре дополнения, предусматривающие, в частности, создание Комиссии по этике и стандартам как коллегиального органа Федеральной палаты адвокатов РФ, дающего обязательные для всех адвокатских палат и адвокатов и утверждаемые Советом ФПА РФ разъяснения по вопросам применения КПЭА.

Таким образом, правом толкования КПЭА обладают Всероссийский съезд адвокатов и Совет ФПА РФ при утверждении разъяснений Комиссии по этике и стандартам и суды не должны самостоятельно толковать такие разъяснения.

5.3. КПЭА, как и Закон об адвокатуре, предусматривает дисциплинарную ответственность адвоката не только за нарушения им профессиональных обязанностей при непосредственном осуществлении деятельности по оказанию юридической помощи, но и за любое иное поведение, которое порочит его честь и достоинство или наносит ущерб авторитету адвокатуры.

В частности, в КПЭА указано, что он принят в целях поддержания профессиональной чести, развития традиций адвокатуры, которая всегда сознавала свою нравственную ответственность перед обществом. Существование и деятельность адвокатского сообщества невозможны без заботы адвокатов о своих чести и достоинстве, а также об авторитете адвокатуры (преамбула КПЭА).

Адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии. В тех случаях, когда вопросы профессиональной этики адвоката не урегулированы законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре или настоящим Кодексом, адвокат обязан соблюдать сложившиеся в адвокатуре обычаи и традиции, соответствующие общим принципам нравственности в обществе (п. 1 и 3 ст. 4 КПЭА).

Убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему. Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия (п. 1 и 2 ст. 5 КПЭА).

Не только выполнение профессиональных обязанностей по принятым поручениям, но и осуществление адвокатом любой иной деятельности не должно порочить честь и достоинство адвоката или наносить ущерб авторитету адвокатуры (п. 4 ст. 9 КПЭА).

Следовательно, адвокат несет ответственность не только за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей перед конкретным доверителем по конкретному делу, т.е. за нарушение профессиональных обязанностей в узком смысле этого слова. Основаниями для дисциплинарной ответственности адвоката являются нарушения достаточно широкого круга обязанностей связанных с принадлежностью к адвокатской профессии, с адвокатским статусом.

5.4. Это обстоятельство отметил VI Всероссийский съезд адвокатов в своем Обращении к адвокатскому сообществу «О соблюдении правил профессиональной этики».

При этом необходимо обратить внимание на то, что Закон наделяет Всероссийский съезд адвокатов полномочиями принимать КПЭА и устанавливать основания для дисциплинарной ответственности адвоката, которые могут развивать и углублять основания, перечисленные в Законе об адвокатуре, а также принимать изменения и дополнения КПЭА. Поэтому Всероссийский съезд адвокатов вправе толковать и комментировать КПЭА.

В Обращении VI Всероссийского съезда адвокатов подчеркивается, что к профессиональным обязанностям адвоката относятся не только его деятельность, непосредственно связанная с оказанием юридической помощи доверителю по конкретным поручениям. Круг обязанностей адвоката, присущих его профессии, существенно шире и включает в себя целый комплекс иных профессиональных обязанностей.


[3] Кубышкин А.В., Шаров Г.К. Некоторые аспекты регулирования вопросов адвокатской этики в США // Адвокат. 2007. № 5. С. 81–93.

Основания для дисциплинарной ответственности адвоката (часть II)

6. Положения Закона об адвокатуре и КПЭА требуют системного толкования.

Нормы второго раздела КПЭА «Процедурные основы дисциплинарного производства» не могут содержать новых принципов и норм профессионального поведения адвоката, которые не предусмотрены в разделе 1 КПЭА.

Пунктом 2 ст. 19 установлено, что поступок адвоката, который порочит его честь и достоинство, умаляет авторитет адвокатуры, должен стать предметом рассмотрения соответствующих квалификационной комиссии и Совета. Эта норма раздела 2 КПЭА не противоречит нормам раздела 1 КПЭА (п. 1 ст. 4; п. 4 ст. 9), хотя и является излишней для раздела, посвященного исключительно «Процедурным основам дисциплинарного производства».

Что касается фразы, содержащейся в п. 4 ст. 20 КПЭА, о том, что заявления уполномоченных лиц, основанные на действиях адвоката, не связанных с исполнением им профессиональных обязанностей», не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства, то тут необходимы уточнения.

Исходя из системного толкования положений Закона об адвокатуре и КПЭА, фраза о действиях адвоката, «не связанных с исполнением им профессиональных обязанностей», подразумевает не обязанности адвоката по исполнению профессионального долга перед конкретным доверителем по конкретному делу, а все обязанности адвоката – как узкопрофессиональные, так и обязанности, связанные с принадлежностью к адвокатской профессии.

Вместе с тем даже отдельные судьи, не утруждающие себя системным толкованием положений Закона об адвокатуре и КПЭА, ссылаются на эту норму в ошибочном ее истолковании.

Учитывая все еще продолжающиеся споры о дисциплинарной ответственности адвоката не только за поведение вне непосредственно его профессиональной деятельности по оказанию помощи конкретным доверителям по конкретным делам, но и за нарушение обязанностей, которые налагает на адвоката принадлежность к профессии, целесообразно п. 4 ст. 20 исключить из КПЭА.

7. Ограничения прав адвоката на свободное выражение мнения.
Следовательно, свобода выражения своего мнения любым лицом, включая адвоката, в отношении правосудия ограничивается публичными интересами обеспечения авторитета правосудия и доверия к судебной системе.

Поскольку авторитет правосудия зависит не только от авторитета судей, но и от авторитета других профессиональных участников судопроизводства – прокуроров и адвокатов, то и в отношении их свобода выражения мнения также ограничивается.

7.2. Основные принципы, касающиеся роли юристов (принятые восьмым Конгрессом ООН в 1990 г.), являясь общепризнанными принципами международного права, устанавливают, в частности, следующее.

– Адвокаты, как и другие граждане, имеют право на свободу выражения мнения, убеждений и собраний. … Осуществляя эти права, адвокаты в своих действиях всегда руководствуются правом и признанными нормами и профессиональной этикой адвоката (п. 23).

– Адвокаты при всех обстоятельствах сохраняют честь и достоинство, присущие их профессии, как ответственные сотрудники в области отправления правосудия (п. 12).

Признание адвокатов «ответственными сотрудниками в области отправления правосудия» подтверждает предусмотренные Конвенцией ограничения на свободу выражения мнений в отношении адвокатов, поскольку умаление их авторитета может также подорвать авторитет правосудия, как и умаление авторитета судей.

7.3. Исследователи отмечают, что высказывания лица, которое выступает в профессиональном качестве, более значимы и весомы. Такие высказывания могут причинить гораздо больше вреда интересам правосудия, чем высказывания обывателя, поскольку исходят от лиц, которые являются специалистами в своей области и пользуются большим доверием в обществе, выполняя своеобразную роль посредников между ним и судебной властью. По этой причине лица, профессионально занимающиеся, в частности, журналистикой и юриспруденцией (например, адвокаты), а также государственные служащие несут повышенную ответственность за свои высказывания в силу своего особого статуса.

ЕСПЧ отметил, что «особый статус адвокатов как посредников между обществом и судами оправдывает некоторые ограничения в их поведении и обязывает их содействовать надлежащему отправлению правосудия и поддерживать доверие к судам»[1].

Для следственных и прокурорских работников законодательством установлен запрет допускать публичные высказывания, суждения и оценки в отношении деятельности государственных органов (включая суды и профессиональных участников судопроизводства. – Прим. ред.), если это не входит в его должностные обязанности (ст. 17 Федерального закона «О Следственном комитете Российской Федерации», ст. 17 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации», п. 2.1.3 Кодекса этики прокурорского работника РФ).

Кодекс судейской этики (п. 2 ст. 18 ) устанавливает, что судья должен воздерживаться от публичных высказываний, суждений и оценок в отношении деятельности государственных органов и органов местного самоуправления, а также руководителей этих органов (включая суды и профессиональных участников судопроизводства. – Прим. ред.).

Свобода слова адвоката в отношении правосудия ограничивается публичными интересами обеспечения авторитета правосудия и доверия к судебной системе.

Таким образом, все профессиональные участники судопроизводства не могут пользоваться неограниченной свободой слова, так как их действия должны соотноситься с ценностями поддержания авторитета правосудия и доверия к судебной системе.

8. Основания судебного обжалования и пределы судебной проверки.

8.1. Чтобы показать соотношение общего количества дисциплинарных дел и количества обжалованных в суд решений о лишении адвокатского статуса, приведем некоторые статистические данные за 2014–2015 гг., основанные на Информационной справке о состоянии адвокатуры в 2015 г. (Вестник ФПА РФ. 2016. № 2).

Общая численность адвокатов с действующим статусом в конце 2015 г. составила 71 144 адвоката (в 2014 г. – 70 414); квалификационные комиссии всех адвокатских палат рассмотрели 4894 дисциплинарных производства в отношении адвокатов (в 2014 г. – 4738 ), т.е. дисциплинарные производства рассматривались за год в отношении 7% от всех адвокатов.

К дисциплинарной ответственности привлечены 2942 адвоката (в 2014 г. – 2798 ), или около 60% от общего количества дисциплинарных производств.

В дисциплинарном порядке прекращен статус 507 адвокатов (в 2014 г. – 320), или около 9% от всех дисциплинарных производств.

Адвокатский статус в дисциплинарном порядке прекращался по следующим основаниям:

– за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей при оказании конкретной юридической помощи перед конкретным доверителем – 84 адвокатам (в 2014 г. – 59), или около 18% от всех, кому статус прекращен в дисциплинарном порядке;

– за неисполнение или ненадлежащее исполнение решений органов адвокатских палат, как правило, в подавляющем большинстве случаев, решений, связанных с невыполнением обязательных отчислений на нужды адвокатских палат или адвокатских образований, – 281 адвокату (в 2014 г. – 164), или около 53% от всех, кому статус прекращен в дисциплинарном порядке;

– за нарушение норм профессиональной этики, в том числе не более половины за поведение вне исполнения непосредственных профессиональных обязанностей перед конкретным доверителем – 100 адвокатам (в 2014 г. – 81), или около 23% от всех, кому статус прекращен в дисциплинарном порядке;

Обжалованы в суд 74 (в 2014 г. – 75) решения советов палат о прекращении адвокатского статуса в дисциплинарном порядке, из них удовлетворены лишь 9 (в 2014 г.– 6) исков.

Если участь, что только за нарушение норм профессиональной этики статус адвоката прекращен лишь в 23% от общего количества прекращения статуса в дисциплинарном порядке, то и количество обжалованных в суд именно таких решений около 17 в год, а удовлетворенных в среднем не более двух в год.

Что касается случаев судебного обжалования решений советов палат о прекращении адвокатского статуса за поведение вне исполнения непосредственных профессиональных обязанностей перед конкретным доверителем, таких случаев около 9 в год, из них удовлетворено судами в среднем в год не более одного иска.

Вместе с тем даже единичные случаи, когда суды отменяют решения советов адвокатских палат, основанные на заключениях квалификационных комиссий, о прекращении адвокатского статуса за совершение дисциплинарных проступков, особенно за проступки вне исполнения непосредственных профессиональных обязанностей перед конкретным доверителем, вызывают серьезную озабоченность и затрудняют работу органов адвокатского самоуправления по укреплению профессиональной дисциплины и самоочищению адвокатуры от лиц, нарушающих правила профессиональной этики.

8.2. Приведем девять имеющихся в нашем распоряжении примеров из судебной практики, в которых разделяется позиция адвокатского сообщества.

– Судебная коллегия по гражданским делам Астраханского областного суда в определении от 18 ноября 2009 г. по делу № 33-2796/09 заняла аналогичную правовую позицию.

– Вологодский городской суд в решении от 3 октября 2007 г. по делу № 2-4682/2007 занял аналогичную правовую позицию.

– Ленинский районный суд г. Ульяновска в решениях от 20 июля 2006 г. по делу № 2-2477/06, а также от 19 октября 2010 г. по делу № 2-5624/10 указывал, что «Действующее законодательство не предусматривает какую-либо последовательность применения к адвокату мер дисциплинарного воздействия. Кроме того, применение мер дисциплинарного воздействия является исключительной компетенцией Совета Адвокатской палаты... При рассмотрении вопросов привлечения к дисциплинарной ответственности необходимо руководствоваться Законом об адвокатуре и разделом 2 КПЭА, имеющим наименование “Процедурные основы дисциплинарного производства”… Нарушений вышеуказанных нормативных актов в части процедуры дисциплинарного производства… судом установлено не было».

– Кировский районный суд г. Иркутска в решении от 13 марта 2008 г. по делу № 2-561/2008 указал: «оценка соответствия меры дисциплинарной ответственности тяжести совершенного дисциплинарного правонарушения является компетенцией Совета Адвокатской палаты».

– Центральный районный суд г. Тулы в решении от 16 декабря 2008 г. указал: «в соответствии с законом только Совет адвокатской палаты наделен правом избирать меру дисциплинарной ответственности для адвоката по дисциплинарному делу».

– Кировский районный суд г. Уфы Республики Башкортостан в решении от 10 июля 2012 г. указал: «применение конкретных мер дисциплинарной ответственности является исключительной прерогативой Адвокатской палаты, суд не вправе входить в обсуждение данного вопроса, в данном случае суд ограничивается проверкой процедуры рассмотрения дисциплинарного производства в отношении адвоката».

Практика весьма показательна и полностью соответствует норме КПЭА: «Применение к адвокату мер дисциплинарной ответственности, включая прекращение статуса адвоката, является предметом исключительной компетенции Совета» (п. 4 ст. 18 ).

Однако следует признать, что приведенная практика не абсолютна.

Иногда суды оценивают не только соответствие процедуры дисциплинарного производства нормам раздела 2 КПЭА, но и ревизуют установленные в ходе дисциплинарного производства основание и предмет дисциплинарного проступка.

8.3. Показателен пример Германии, где дисциплинарные дела в отношении адвокатов рассматривают суды чести, которые состоят из председателя суда и нескольких членов, назначаемых министерством юстиции земли после консультации с территориальной коллегией адвокатов. Второй инстанцией по отношению к судам чести является специальная судебная палата при высшем суде каждой земли, которая состоит из профессиональных судей и адвокатов. В качестве надзорной инстанции выступает Сенат по делам адвокатов при Федеральном верховном суде. Сенат состоит из председателя Федерального верховного суда, трех членов этого суда и трех адвокатов, участвующих в рассмотрении дел в качестве заседателей.

8.4. В России квалификационные комиссии, которые в соответствии с Законом об адвокатуре рассматривают жалобы на адвокатов, формируется в количестве 13 человек. В состав этих комиссий входят: от суда субъекта РФ – один судья; от арбитражного суда субъекта РФ – один судья; от территориального органа юстиции и от законодательного органа субъекта РФ – по два представителя; от адвокатской палаты – семь адвокатов (п. 1 и 2 ст. 33).

Такой состав высококвалифицированных специалистов способен всесторонне оценить основание и предмет жалобы, а также наличие или отсутствие дисциплинарного проступка в поведении адвоката.

Совет адвокатской палаты рассматривает жалобы на адвокатов с учетом заключения квалификационной комиссии (подп. 9 п. 3 ст. 31 Закона об адвокатуре). При разбирательстве по дисциплинарному производству Совет палаты не вправе пересматривать выводы квалификационной комиссии в части установленных ею фактических обстоятельств, считать установленными не установленные ею фактические обстоятельства, а равно выходить за пределы жалобы и заключения комиссии (п. 4.ст. 24 КПЭА).

Именно поэтому в КПЭА указано, что «Применение к адвокату мер дисциплинарной ответственности, включая прекращение статуса адвоката, является предметом исключительной компетенции Совета» (п. 4 ст. 18 ).

После такого тщательного коллегиального дисциплинарного производства высококвалифицированными специалистами вряд ли целесообразно судью районного суда наделять полномочиями единолично пересматривать решения Совета палаты о лишении адвокатского статуса.

8.5. В России судья, в отношении которого решением квалификационной коллегии судей наложено дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения его полномочий, как и адвокат, может обжаловать такое решение в судебном порядке.

Судья обжалует досрочное прекращение его полномочий в судебном порядке в Дисциплинарную коллегию Верховного Суда РФ (п. 7 ст. 12.1 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации»; п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 апреля 2016 г. № 13 «О судебной практике применения законодательства, регулирующего вопросы дисциплинарной ответственности судей»).

Судьбу лица, судейские полномочия которого прекращены, рассматривает Дисциплинарная коллегия Верховного Суда РФ, действующая в составе заместителя председателя Верховного Суда РФ и шести членов коллегии из числа судей Верховного Суда РФ, избираемых Пленумом Верховного Суда тайным голосованием сроком на три года (Положение о дисциплинарной коллегии Верховного Суда РФ, утв. постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 7 августа 2014  г. № 5 с изм. на 24 марта 2016 г.).

Судьбу адвоката, который за дисциплинарный проступок лишен адвокатского статуса, по его жалобе рассматривает единолично судья районного суда.

Безусловно, судья важнее адвоката, судья вершит правосудие. Но и адвокат является «ответственным сотрудником в области отправления правосудия», и решение о лишение его адвокатского статуса, принятое Советом палаты на основании заключении Квалификационной комиссии, включающей арбитра и судью суда субъекта РФ, нецелесообразно возлагать на единоличного судью районного суда.

Во всяком случае, до того времени, когда этот вопрос найдет приемлемое для адвокатуры разрешение, по нашему мнению, судам следовало бы ограничиться проверкой соблюдения процедуры дисциплинарного производства, как это делали суды разных уровней и разных регионов в приведенных выше примерах.

Кроме того, представляется целесообразным предложить очередному Всероссийскому съезду адвокатов дополнить п. 2 ст. 25 КПЭА фразой: «по основаниям, связанным с нарушением процедурных основ дисциплинарного производства, установленных вторым разделом настоящего кодекса», и изложить этот пункт в следующей редакции:

«Решение совета адвокатской палаты по дисциплинарному производству может быть обжаловано адвокатом, привлеченным к дисциплинарной ответственности, по основаниям, связанным с нарушением процедурных основ дисциплинарного производства, установленных вторым разделом настоящего кодекса, в месячный срок со дня, когда ему стало известно или он должен был узнать о состоявшемся решении».


[1] Старженецкий В.В. Ограничение свободы выражения мнения в интересах правосудия: условия и пределы // http://novosib.arbitr.ru/node/12549

Стандарт и рекомендации – не одно и то же

В опубликованных в последнее время статьях, посвященных тематике стандартов адвокатской деятельности, проскальзывает идея связать стандарты с подходами, выработанными дисциплинарной практикой адвокатских палат. Автор статьи, основываясь на практике АП Московской области, анализирует подобные предложения и предлагает свои пути решения данного вопроса.

Комиссия ФПА РФ по этике и стандартам призвана в том числе разрабатывать стандарты оказания квалифицированной юридической помощи и другие стандарты адвокатской деятельности, обобщать дисциплинарную практику, существующую в адвокатских палатах, и в связи с этим разрабатывать необходимые рекомендации.

Из вышеизложенного следует, что стандарт адвокатской деятельности в принципе не может быть равнозначен рекомендациям, разработанным по результатам обобщения дисциплинарной практики. Хотя ни законодательство, ни корпоративные акты адвокатского сообщества не уточняют, что подразумевается под стандартом, а что подлежит включению в методические рекомендации. Представляется, что методические рекомендации должны быть посвящены в большей степени правилам осуществления дисциплинарных производств органами адвокатских палат в целях унификации подходов палат различных субъектов к разрешению вопросов, возникающих на практике.

Вот пример того, что вряд ли может стать предметом стандартизации, но должно найти отражение в подобных методических рекомендациях.

Так, в дисциплинарной практике возникает множество вопросов относительно надлежащего заявителя жалобы, представления, обращения. В ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката (далее – КПЭА) не содержится каких-либо ограничений, в отношении каких нарушений может быть подана жалоба доверителем или адвокатом на адвоката, в отношении каких действий (бездействия) адвоката может поступить обращение суда и т.д.

Что включать в рекомендации

Между тем практика выработала критерии оценки поступивших жалоб, представлений, обращений в качестве допустимых поводов для возбуждения дисциплинарного производства. В частности, из практики АП Московской области могут быть выделены следующие критерии:

– постановка вопросов об отказе от защиты или об оценке исполнения адвокатом своих обязанностей перед доверителем относится к исключительной компетенции доверителя, а не суда или следственных органов в случае, если защита осуществляется по соглашению. Такое право возникает у данных лиц только при осуществлении защиты в порядке ст. 51 УК РФ;

– представители органов государственной власти не вправе указывать адвокату на необходимость совершения каких-либо действий для защиты доверителя. Данный вопрос также относится к исключительной компетенции доверителя;

– вопрос о ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей может быть поставлен лицом, которому оказывается юридическая помощь, а не лицом, заключившим соглашение с адвокатом. Доверитель, заключивший соглашение с адвокатом на защиту третьего лица, вправе подать жалобу на неисполнение адвокатом принятых на себя обязательств по соглашению;

– подзащитный не обладает правом ставить вопрос о ненадлежащем оформлении адвокатом договорных отношений в случае, если соглашение на защиту заявителя по уголовному делу было заключено между адвокатом и третьим лицом;

– постановка вопроса о неуважении к суду или о нарушении порядка судебного заседания относится к исключительной компетенции суда, а не доверителя;

– доверитель не вправе ставить вопрос о проносе адвокатом запрещенных предметов на режимную территорию.

Можно соглашаться или не соглашаться с изложенными критериями, однако очевидно, что данный вопрос является важным, требует унификации на уровне КЭС и должен найти свое выражение не в стандарте адвокатской деятельности, а в соответствующих рекомендациях по осуществлению дисциплинарного производства.

Что включать в стандарт

В то же время именно практика дает эмпирический материал, позволяющий понять те проблемы адвокатской деятельности, где особенно требуется выработка стандарта. В связи с этим целесообразно включение в стандарты некоторых универсальных правил, которые позволяют вывести анализ дисциплинарных производств. Критерием для такого включения могли бы стать либо частота допускаемых адвокатами нарушений по какому-либо вопросу, либо важность отдельного вопроса для формирования общего подхода всего адвокатского сообщества.

К примеру, можно было бы закрепить в стандарте презумпцию добросовестности адвоката, выводимую дисциплинарными органами из подп. 1 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п. 1 ст. 8 КПЭА.

Целесообразно закрепить, что, являясь независимым профессиональным советником по правовым вопросам, адвокат самостоятельно определяет тот круг юридически значимых действий, которые он может и должен совершить для надлежащей защиты прав и законных интересов доверителя. При этом претензии к адвокату, касающиеся тактики ведения дела, не могут служить основанием для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности. К данным вопросам относятся в том числе количество посещений подзащитного в следственном изоляторе, количество требуемого для ознакомления с уголовным делом времени, необходимость и объем копирования материалов уголовного дела, необходимость заявления ходатайств и т.п.

Немаловажным правилом могло бы стать указание, что избранная адвокатом форма оказания юридической помощи в виде пассивного присутствия может свидетельствовать о ненадлежащем исполнении им своих профессиональных обязанностей. В этом случае недобросовестность адвоката может выражаться в том, что адвокат не беседовал с доверителем, не согласовал правовую позицию, не ознакомился с материалами уголовного дела, оставил ходатайство подзащитного на усмотрение суда и т.п.

В качестве еще одного возможного положения можно предложить подход АП г. Москвы, поддержанный дисциплинарными органами АП Московской области, согласно которому активная реализация адвокатом предоставленных законом правомочий не может рассматриваться как дисциплинарный проступок. Проявление адвокатом настойчивости в отстаивании своей позиции, в том числе и в ситуации, когда такая активность адвоката по каким-либо причинам не устраивает лицо, в производстве которого находится уголовное дело, не может рассматриваться как дисциплинарный проступок.

Кроме того, в дополнение к самим правилам, возможно, было бы полезно давать либо их комментарии, либо примеры, из которых следует, как конкретное правило применяется дисциплинарными органами.

В данном контексте стандарт мог бы конкретизировать, что нарушение запрета адвокату занимать по делу позицию вопреки воле доверителя может выражаться в том, что адвокат не поддержал ходатайство своего подзащитного, фактически оставив его без защиты, согласился с позицией государственного обвинения и т.п. Нарушение запрета адвокату действовать вопреки законным интересам доверителя, а также совершать действия, направленные к подрыву доверия, может выражаться, например, в посещении подзащитного в следственном изоляторе после отказа последнего от данного адвоката, снятии адвокатом денежных средств с карты подзащитного, в том числе и в целях покупки и последующей передачи подзащитному сигарет и средств личной гигиены, включении в соглашение условия о согласии подзащитного на консультирование адвокатом других обвиняемых по этому же уголовному делу и т.п.

Размышления

Разумеется, предложенный подход носит дискуссионный характер. И, самое главное, даже согласие с таким подходом не означает включения подобных условий в первоначальный текст стандарта адвокатской деятельности. Напротив, в первом варианте любого стандарта частности, конкретные случаи и примеры могут оказаться излишними.

Стандарт адвокатской деятельности при его принятии, скорее, должен напоминать сжатый перечень, алгоритм минимально необходимых действий адвоката, очевидно требуемых для защиты доверителя. И уже потом постепенно расширяться в сторону дополнительной конкретизации.

В связи с этим ожидать, что разрабатываемый в настоящее время Стандарт участия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве охватит и подходы дисциплинарных органов региональных адвокатских палат, по всей видимости, не стоит. Но иметь в виду необходимость учета дисциплинарной практики на будущее, для дальнейшей работы и развития Стандарта, безусловно, необходимо.

Удар за ударом

«Ударная работа» и «Ударными темпами» – так были озаглавлены новости, размещенные на сайте ФПА о состоявшихся заседаниях Квалификационной комиссии и Совета Палаты адвокатов Самарской области. Забегая вперед, скажу, что портал Legal.Report как будто с разочарованием констатировал, что лишь три адвоката из 163 провинившихся лишены статуса.

Дисциплинарное производство – не инквизиция и цели казнить как можно больше коллег-адвокатов не имеет.

Заседания были действительно обширными. Пришлось выработать алгоритм действий сначала по проверке работы адвокатов по назначению, а затем по процедуре рассмотрения дисциплинарных производств.

Оставим в стороне рассуждения о нарушении адвокатской тайны самим фактом проверки, – говорят об этом в тех палатах, где никогда не занимались вопросами качества оказания юридической помощи в делах по назначению. Знаю адвокатскую палату, в которой все производства в порядке ст. 50 УПК РФ и ст. 50 ГПК РФ в обязательном порядке проверяются и сдаются на хранение в областную коллегию, члены которой эксклюзивно допущены к данному виду деятельности. Так что есть варианты и построже, чем в Самаре.

У нас специфика такова: участие адвокатов в данной категории дел добровольное; количество адвокатов в ПАСО – 1832, бесплатные дела ведут без малого 800 человек, осуществляющие деятельность в 493 кабинетах, 98 коллегиях и 12 бюро.

Ежемесячно координаторами Центра СЮП распределяется 5–5,5 тыс. дел при численности населения Самарской области 3,3 млн человек.

Компьютерное распределение дел в ПАСО ведется с 2007 г., но только сейчас удалось дорасти до надлежащего уровня контроля за качеством этой работы. Начинали с одного городского района, потом работу системы распространили на всю Самару. Уже третий год компьютерное распределение дел по назначению охватывает все населенные пункты Самарской области. Одновременно  приступили к работе по обеспечению качества защиты по назначению и только сейчас довели эту работу до надлежащего уровня.

Первые проверки сводились только к установлению факта наличия адвокатского досье, что вызывало бурю негодования (вот тут-то и звучала тема нарушения адвокатской тайны, хотя тайна была только одна – адвокат по делу ничего не делал, ее не грех было и раскрыть).

Кроме контролирующих мероприятий и разработки Советом ПАСО методических рекомендаций о порядке ведения адвокатского производства, систематически стали проводиться мастер-классы по процедуре ознакомления с материалами дела и формированию адвокатского досье, методике составления жалоб и других процессуальных документов, обсуждались на семинарах особенности работы адвоката в апелляционном, кассационном и надзорном производствах, проводились игровые учебные процессы, обобщения дисциплинарной практики.

Сегодняшние проверки – это иной уровень оценки качества работы адвоката. Квалификационная комиссия не признает работу адвоката соответствующей критериям честности, добросовестности, квалифицированности, своевременности только при наличии сфотографированных материалов уголовного дела. При отсутствии каких-либо юридически значимых следов адвокатской деятельности, комиссия без труда определяет, что досье изготовлено не в процессе оказания юридической помощи, а только в целях представления в рамках возбужденного дисциплинарного производства или после начала проверки. Члены квалификационной комиссии зачастую без заключения экспертов-почерковедов отличают подлинную подпись на расписке об отказе от обжалования судебного акта от подписи, выполненной методом подражания (правда, в этом случае адвокату предлагается воспользоваться услугами профессионала-графолога, на что горе-коллега не всегда соглашается). Отдельно проверяется качество деловых бумаг.

Теперь вернемся к «удару за ударом».

Трудно представить, как выжили Квалификационная комиссия и Совет в этих заседаниях, запредельных по количеству рассмотренных вопросов!

Палата была завалена адвокатскими досье, проверяющие валились с ног от усталости, про себя и референта – рассказывать не буду. Зато теперь, если поручит Совет ФПА, сможем продемонстрировать в живую, как организовать подготовку и проведение таких «ударных» заседаний, уложившихся в пределы рабочего времени, при этом с обеспечением надлежащего качества и полноты рассмотрения каждого вопроса.

Опыт учит многому. Проведенной проверкой был охвачен период в двенадцать месяцев и проверялись сразу два самарских и один тольяттинский район. Больше мы так делать не будем. Лучше брать меньший проверяемый период, но проверки проводить чаще, тогда сроки привлечения к ответственности не истекут и «воспитательный эффект» будет ярче. Хотя следует отметить, что в этот раз большое количество прекращенных дисциплинарных производств и назначение достаточно мягких мер реагирования были восприняты адвокатами как справедливые, что только прибавило авторитета органам адвокатского самоуправления ПАСО.

Ныне, когда в большинстве российских регионов дела распределяются по старинке и  отсутствуют цифровые данные об объеме этой работы, – не до качества. Абсолютно уверена, что со временем в каждой палате постепенно придет понимание, что вести контроль в целях повышения качества оказываемой юридической помощи по назначению необходимо. Так делается во всем цивилизованном мире, если защита оплачивается из государственного бюджета. Кстати, в Нидерландах всю работу, за которую адвокат просит оплатить из средств казны по ставке 149 евро в час, он должен предъявить для контроля  государственному чиновнику. Если мы хотим, чтобы тарифы за субсидируемую юридическую помощь были увеличены, придется отвечать за ее качество, а если не хотим, чтобы нас контролировали госслужащие, надо это делать самим.

Полагаю, что только так, поэтапно, от введения компьютерной системы распределения дел до проведения системных и тщательных проверок, можно  последовательно, нанося удар за ударом, разбить сложившийся стереотип о некачественной защите по назначению и уничтожить само понятие «карманного» адвоката.

Мы все в одном реестре

Недавно Совет АП Кировской области рассмотрел первое в дисциплинарной практике палаты производство, касающееся поведения адвоката в интернете.

Поводом к возбуждению дела стал персональный сайт адвоката, на котором он именовал себя «ведущим адвокатом» и публиковал отзывы других лиц, преимущественно анонимных, о своей работе. Изучив хвалебные тексты с сайта адвоката, Совет АП Кировской области посчитал, что подобные заявления, намеки, двусмысленности могут ввести в заблуждение потенциальных доверителей или вызывать у них безосновательные надежды. Адвокату вынесено предупреждение.

Правила поведения, которыми должен руководствоваться адвокат в интернете и социальных сетях, должны строиться на тех же принципах и соответствовать тем требованиям, которые содержаться в ч. 1 ст. 17 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Информация об адвокате и адвокатском образовании допустима, если она не содержит:
– оценочных характеристик адвоката;
– отзывов других лиц о работе адвоката;
– сравнений с другими адвокатами и критики других адвокатов;
– заявлений, намеков, двусмысленностей, которые смогут ввести в заблуждение потенциальных доверителей или вызвать у них безосновательные надежды.

Если соблюдаются указанные требования, то у потенциальных доверителей есть право свободного выбора адвокатов, включенных в реестр адвокатов палаты региона. Иногда знакомые, далекие от юридической специфики, спрашивают, почему я не говорю, что вот тот адвокат хороший, а этот плохой. И я всегда объясняю: несмотря на то, что у всех нас разная специализация, опыт, темперамент и стиль общения, мы все проходили один и тот же экзамен, на получение статуса – все мы числимся в одном реестре. Давать оценки и сравнивать адвокатов клиенты могут в общении друг с другом, но выставлять отзывы доверителей напоказ, сравнивать себя с коллегами – это не этично.

В АП Кировской области не было случаев злоупотребления адвокатами своими правами. Описанный случай стал «первой ласточкой», сигналом, который показал нам актуальность проблемы поведения адвоката в интернете. В нашей палате работает комиссия, проверяющая адвокатские образования на соответствие стандартам. Мы уже проверили кабинеты, сейчас ведется проверка офисов адвокатских бюро и коллегий. Думаю, что следующим шагом станет проверка на соответствие Кодексу профессиональной этики сайтов адвокатов и адвокатских образований.

Бесплатный адвокат – хуже прокурора