Материалы дискуссии
Адвокатура готова к новому вызову
Положительный эффект от законопроекта Минюста очевиден
«Мы будем поддерживать предложенные нормы»
Полезные процессуальные дополнения
Долгожданный законопроект вынесен на общественное обсуждение
Адвокатура готова к новому вызову
Принятие положительного в целом законопроекта Минюста потребует от адвокатов большего напряжения сил и ответственного отношения к осуществляемой ими защите
Проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (в части установления дополнительных гарантий реализации принципа состязательности сторон) (далее – законопроект), разработанный Минюстом, является долгожданной инициативой для адвокатского сообщества.
Авторы законопроекта предлагают дополнить УК РФ статьей 294.1, предусматривающей ответственность за вмешательство в какой бы то ни было форме в законную деятельность адвоката в целях воспрепятствования осуществлению его профессиональных полномочий, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре. Как указывается в пояснительной записке, введение этой нормы в УК РФ наделит адвокатов равными гарантиями неприкосновенности и личной безопасности при осуществлении их профессиональной деятельности, наряду со следователями, дознавателями и прокурорами.
На мой взгляд, это не совсем так, поскольку в отличие от конструкции ст. 294 УК РФ, защищающей прокурора, следователя и дознавателя, предлагается не формальный, а материальный состав. Если воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования считается оконченным преступлением с момента совершения определенных действий, то для ответственности по ст. 294.1 УК РФ требуется наступление общественно опасных последствий. А это категория оценочная.
* * *
Положительным моментом является попытка исключить случаи немотивированного отказа в реализации прав подозреваемых, обвиняемых, а также их защитников в ознакомлении и снятия копий с применением технических средств в ходе предварительного расследования документов, с которыми подозреваемый, обвиняемый был ознакомлен либо должен был быть ознакомлен, а также получения заверенных копий документов, составленных в результате следственных и иных процессуальных действий, которые могут быть защитником обжалованы. Проект расширяет перечень документов, с которыми вправе знакомиться защитник, предоставляя ему право на ознакомление с документами, составленными до возбуждения уголовного дела с участием лица, в интересах которого он выступает.
Актуальным представляется предложение авторов законопроекта более детально регламентировать процедуру ознакомления с материалами дела по окончании предварительного расследования. Материалы должны предъявляться в пронумерованном виде, с обязательным содержанием описи, причем заверенная копия описи материалов уголовного дела вручается обвиняемому и защитнику. Также предлагается закрепить в норме закона прямой запрет на изменение нумерации страниц материалов уголовного дела.
Важное нововведение – предоставление защитнику права осуществлять аудио-, видеозапись следственного действия с участием подозреваемого, обвиняемого. И хотя в действующем УПК РФ не содержится запрета на применение защитником технических средств при проведении следственных действий, на практике возникают трудности с реализацией этого права.
Вместе с тем содержащееся в законопроекте предложение производить допрос и очную ставку с обязательным проведением аудио- и (или) видеозаписи, материалы которой приобщаются к протоколу и хранятся при уголовном деле, вызывает возражение. Предпочтительнее сохранить действующую конструкцию, содержащуюся, например, в ч. 4 ст. 189 УПК РФ, предусматривающей право допрашиваемого лица ходатайствовать о проведении записи, сделав в этом случае ее обязательной. Это право следует предоставить защитнику и распространить норму на проведение очной ставки.
* * *
В целом, предлагаемые изменения направлены на сокращение существующего дисбаланса между правами обвинения и защиты, на повышение состязательности сторон. Применение защитником технических средств будет способствовать объективной фиксации хода и результатов следственного действия. Технические средства могут быть использованы защитником в целях фиксации неправомерных действий следователя или оперативных сотрудников. Внесение предлагаемых изменений в уголовно-процессуальный закон призвано искоренить злоупотребления со стороны лиц, осуществляющих предварительное расследование, пресечь возможность внесения изменений в материалы уголовного дела после завершения ознакомления с ними участников процесса.
Однако следует помнить, что принятие законопроекта потребует от адвокатов гораздо большего напряжения сил, ответственного отношения к осуществляемой ими защите, поскольку практически каждый шаг адвоката, его процессуальная активность будет зафиксирована и запротоколирована.
В какой-то мере этот законопроект является вызовом адвокатскому сообществу, длительное время добивавшемуся равных прав на участие в доказывании. Получив эти права, адвокатура лишается возможности сетовать на их нехватку. Адвокаты могут столкнуться с тем, что их доверители получат возможность под микроскопом изучать проделанную работу и оценивать ее, что может сказаться на количестве жалоб, поступающих на качество оказанной профессиональной помощи.
Уверен, что адвокатура готова принять этот вызов, а поправки будут способствовать повышению эффективности адвокатской деятельности и, как следствие, обеспечению действенной реализации права на получение квалифицированной юридической помощи.
Положительный эффект от законопроекта Минюста очевиден
О том, как можно уточнить поправки в УК и УПК, чтобы требования закона соблюдались неукоснительно
То, что проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (в части установления дополнительных гарантий реализации принципа состязательности сторон)» крайне ожидаем, необходим и обещает только положительный эффект – очевидно. Думаю, что мы услышим много положительных комментариев. Остается надеяться, что его примут без поправок со стороны правоохранительных органов и, как не жаль говорить, Верховного Суда РФ. Почему? Потому что именно они совместно и согласованно, начиная с даты принятия УПК РФ, сознательно игнорировали смысл тех его норм, которые сейчас предлагается дополнить и конкретизировать.
Практически каждый практикующий по уголовным делам адвокат сталкивался с предъявлением материалов уголовного дела для ознакомления не в полном объеме, в несшитом виде, без описи и с фактами их последующего изменения: заменой одних листов другими, изменением нумерации или описи. Доходило до случаев появления в материалах дела листов с буквенной нумерацией, например «137а». И что? Чаще всего суды закрывали глаза, отказывали в возврате дела прокурору, так как допущенное нарушение (если оно вообще признано таковым) не является существенным, не нарушает право на защиту, поскольку у защиты есть возможность ознакомиться с материалами дела в суде.
Снятие копий с отдельных материалов уголовного дела в ходе предварительного расследования – отдельная история. До сих пор зачастую в снятии копии отказывают, потому что это «не предусмотрено УПК» или потому что «мы не даем». Как минимум 10 лет я в портфеле постоянно ношу подборку актов Конституционного Суда РФ, вынесенных начиная с 2004 г. (!), в которых предписано предоставлять подозреваемому (обвиняемому) и защитнику право снимать копии с тех материалов уголовного дела, которые были или должны были быть им предъявлены в ходе предварительного расследования. И знаете что? Чаще всего демонстрация этих актов и прочтение следователем срабатывают, но не всегда.
В связи с этим у меня есть один только вопрос и несколько соображений.
Почему Минюст так долго не выходил с таким законопроектом, как минимум 16 лет? Неужели столько времени было нужно после вынесения Определения Конституционного Суда РФ от 14 октября 2004 г. № 340-О для внесения ясности в закон и правоприменение? Копили опыт?
Надо понимать, что защитник работает в условиях, когда следствие в большинстве случаев не заинтересовано в наличии у адвоката копий материалов уголовного дела, трактует и исполняет закон не в соответствии с его смыслом, а согласно интересам службы, часто ложно понимаемым. Так вот, законопроект не содержит положений о сроках и порядке снятия копий за свой счет или получения заверенных копий от следователя или дознавателя. Прогнозирую, что фраза о снятии или получении до окончания предварительного следствия будет трактоваться как то, что следователь должен предоставить документы для ознакомления «до окончания предварительного следствия», а вот в течение какого времени после следственного действия или ходатайства защиты – законопроект не предусматривает. В некоторых случаях будет так: хотите снять/получить копии – заявляйте ходатайство, мы его рассмотрим, вас уведомим, возможность предоставим. Дальше начинается волокита. При проведении следственных действий в изоляторе возможность снятия копий защитником фактически отсутствует, а у следователя не будет возможности предоставить копию. Уверен, что для достижения полноценного эффекта от этих положений законопроекта в нем нужно прописать, что возможность снять копии предоставляется незамедлительно после составления протокола, а при отсутствии у защитника технической возможности – в течение, например, 24 часов после составления протокола. Аналогичным образом должны выдаваться заверенные копии. Лучше, если в постановлениях и протоколах законодательно будет предусмотрено внесение сведений о снятии копий, вручении или невручении заверенных копий. Тогда при изучении дела прокурором или судьей можно будет сразу определить, насколько требования соблюдены.
Еще хотелось бы отметить, что законопроект не учитывает специфику многих современных дел – наличие доказательственной составляющей в электронном виде. Следовательно, актуальным законопроект может быть только в том случае, если он закрепляет механизм предъявления для ознакомления и снятия защитой копий с имеющихся в деле носителей информации. В настоящее время я участвую в работе по делу, где вещественным доказательством признаны системные блоки компьютеров. Так вот, при ознакомлении с материалами уголовного дела защите были предъявлены системные блоки компьютеров, только включить компьютеры следователь не смог, в чем собственно защита и убедилась. Соответственно, понять, какая доказательственная информация с точки зрения следствия содержится на жестких дисках, защита не смогла. В условиях правовой неурегулированности суд решил, что осмотр системного блока снаружи вполне равнозначен изучению информации на жестком диске и не счел это нарушением, препятствующим рассмотрению дела. С учетом этого считаю, что было бы не лишним в законопроекте предусмотреть внесение изменений в ст. 237 УПК РФ, закрепив, что нарушение порядка предоставления материалов уголовного дела для снятия копий, вручения заверенных копий или ознакомления с материалами уголовного дела является основанием для возвращения дела прокурору.
В остальной части законопроект лично у меня не вызывает вопросов и я его безусловно поддерживаю.
«Мы будем поддерживать предложенные нормы»
Президент ФПА РФ Юрий Пилипенко положительно оценил подготовленный Минюстом России проект закона о внесении изменений в УК РФ и УПК РФ
Законопроект, размещенный 1 сентября на Федеральном портале проектов нормативных правовых актов, предусматривает введение уголовной ответственности за воспрепятствование законной деятельности адвоката и внесение изменений в ряд норм УПК РФ, касающихся прав подозреваемого и обвиняемого, а также полномочий защитника (проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (в части установления дополнительных гарантий реализации принципа состязательности сторон)», далее – законопроект). Комментируя этот документ, президент ФПА РФ Юрий Пилипенко подчеркнул: «Мы будем поддерживать предложенные нормы, направленные на укрепление позиции адвокатуры в уголовном процессе». Он выразил благодарность коллегам, которые все это время были не равнодушны к проблеме и обсуждали возможные поправки в УПК РФ. В этой связи президент ФПА РФ выделил заместителя председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов Вадима Клювганта и советника ФПА РФ Сергея Насонова – они в наибольшей степени были погружены в подготовку законопроекта.
Позиция Федеральной палаты адвокатов РФ
Президент ФПА РФ Юрий Пилипенко, комментируя вынесенный на общественное обсуждение документ, подчеркнул: «Законопроект, представленный Минюстом России, вызывает у нас положительное отношение по многим причинам». Он напомнил, что это вторая удачная попытка внести в уголовно-процессуальное законодательство и в УК РФ поправки, нацеленные на укрепление российской адвокатуры, ее прав и обязанностей, а как следствие – прав граждан.
«Первая удачная попытка предпринималась три-четыре года назад и закончилась принятием закона. Но тогда адвокатское сообщество обратило внимание, что не все желаемое было учтено и многое вовсе не нашло своего отражения в тех поправках, – отметил он. – Дискуссия продолжилась. Все эти годы адвокаты и ученые на различных адвокатских и юридических площадках ФПА РФ, на Общероссийском гражданском форуме, на совещаниях и круглых столах в Совете при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека обсуждали потенциальные поправки в УПК РФ».
По мнению президента ФПА РФ, основным импульсом тому, чтобы Министерство юстиции РФ вынесло законопроект на общественное обсуждение в настоящей редакции, стала встреча представителей российской адвокатуры с Председателем Правительства РФ Д.А. Медведевым в ноябре 2019 г. Также он предположил, что существенное влияние имела встреча вице-президента ФПА РФ Генри Резника с Президентом России в рамках заседания СПЧ.
Юрий Пилипенко выразил благодарность тем коллегам, которые все это время были не равнодушны к проблеме и обсуждали возможные поправки в УПК РФ. В этой связи он выделил двух экспертов – заместителя председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов Вадима Клювганта и советника ФПА РФ Сергея Насонова, которые в наибольшей степени были погружены в подготовку законопроекта.
«Полагаем, что, несмотря на возможные разночтения во мнениях относительно того или иного текста, мы будем поддерживать предложенные нормы, направленные на укрепление позиции адвокатуры в уголовном процессе», – заключил Юрий Пилипенко.
Ранее вице-президент ФПА РФ Геннадий Шаров охарактеризовал законопроект как «замечательную, долгожданную инициативу для адвокатского сообщества» и добавил, что адвокатура долго шла к его появлению. Содержащаяся в документе норма о введении уголовной ответственности за воспрепятствование законной деятельности адвоката, сказал он, «призвана защищать наших доверителей – граждан, свободы и интересы которых представляют адвокаты», при этом «в проекте закона говорится не только про уголовную защиту, но и про любую адвокатскую деятельность».
Содержание поправок
Напомним, как сообщается на сайте Минюста России, проект федерального закона разработан во исполнение плана законопроектной деятельности Правительства РФ. Предлагаемые изменения направлены, в первую очередь, на предоставление дополнительных гарантий реализации принципа состязательности сторон в уголовном судопроизводстве, особенно в части установления режима уголовно-правовой охраны профессиональных прав адвоката от преступных посягательств.
Законопроект, в частности, предполагает дополнение УК РФ статьей 2941 «Воспрепятствование законной деятельности адвоката». Согласно данной норме уголовная ответственность устанавливается за вмешательство в какой бы то ни было форме в законную деятельность адвоката в целях воспрепятствования осуществлению его профессиональных полномочий, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства. Частью 1 указанной статьи предусмотрены такие виды наказания, как штраф в размере до 80 тыс. руб. или в размере заработной платы (иного дохода) осужденного за период до 6 месяцев, либо обязательные работы на срок до 360 часов, либо исправительные работы на срок до года.
Квалифицированный состав данного преступления включает такие признаки, как совершение деяния группой лиц по предварительному сговору, а также лицом с использованием служебного положения. В этом случае виновному может грозить штраф в размере от 100 до 300 тыс. руб. или в размере заработной платы (иного дохода) осужденного за период от одного года до двух лет.
В качестве альтернативного наказания выступают принудительные работы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового либо лишение свободы с таким же дополнительным наказанием.
Еще более строгие санкции предусмотрены в случае воспрепятствования законной деятельности адвоката с применением насилия: принудительные работы на срок до 5 лет либо лишение свободы на тот же срок с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.
Проект также предусматривает внесение изменений в ряд норм УПК РФ, касающихся прав подозреваемого и обвиняемого, а также полномочий защитника. В частности, предлагается предоставить подозреваемому (обвиняемому) право знакомиться с протоколами следственных действий и подавать на них замечания, выписывать из протокола любые сведения и в любом объеме, снимать за свой счет копии, в том числе с помощью технических средств, до окончания предварительного расследования. Также предусматривается право в ходе предварительного расследования получать заверенные копии документов, с которыми подозреваемый был ознакомлен либо должен был быть ознакомлен, составленные в результате следственных и иных процессуальных действий, которые могут быть им обжалованы в предусмотренном УПК РФ порядке.
Для стороны защиты предусматриваются возможности знакомиться с документами, составляемыми по результатам не только следственных, но и иных процессуальных действий, получать заверенные копии и описи материалов дела, в том числе в ходе предварительного расследования. Кроме того, предлагается указать, что защитник вправе осуществлять аудио- и видеозапись следственного действия.
Предусматривается, что состав следственной группы и группы дознавателей будет объявляться не только подозреваемому (обвиняемому) и потерпевшему, но и защитнику, а также гражданским истцу и ответчику и их представителям.
В случае принятия поправок при ознакомлении с протоколом участник следственного действия может выписывать из него любые сведения в любом объеме, а также снимать копии, в том числе с помощью технических средств, за собственный счет.
Также предлагается закрепить, что допрос и очная ставка производятся с обязательным проведением аудио- и (или) видеозаписи, материалы которой приобщаются к протоколу допроса и хранятся при уголовном деле.
В ч. 1 ст. 217 УПК РФ предлагается указать, что после выполнения требования ст. 216 Кодекса следователь предъявляет обвиняемому и его защитнику материалы оконченного расследованием уголовного дела в полном объеме, в подшитом, пронумерованном виде с описью, за исключением случаев, предусмотренных ч. 9 ст. 166 Кодекса. Изменение нумерации страниц материалов дела не допускается. В ч. 2 данной статьи предлагается закрепить, что по ходатайству обвиняемого и (или) его защитника полученные в ходе ознакомления с помощью технических средств копии документов материалов дела заверяются следователем, в производстве которого находится дело. В случае принятия поправок по окончании ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами дела следователь будет вручать им заверенную копию описи материалов, а на основании заявления обвиняемого и его защитника о лицах, подлежащих вызову в суд со стороны защиты, также составлять список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание. Аналогичные поправки касаются дознавателей.
Кроме того, проектом предусматривается, что в протоколе об окончании ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами дела будут указываться даты начала и окончания ознакомления, номера томов и количество листов каждого тома, с которыми ознакомился обвиняемый и (или) защитник, а также ходатайства и заявления стороны защиты, о чем в протоколе делается соответствующая отметка. Заявления и ходатайства могут быть изложены на отдельном листе (листах) – в этом случае они становятся неотъемлемой частью протокола.
Также предлагается закрепить, что отсутствие результатов аудиопротоколирования при ведении протокола заседания является основанием для отмены или изменения судебного решения.
Полезные процессуальные дополнения
О предложении Минюста внести изменения в УК РФ и УПК РФ (в части установления дополнительных гарантий реализации принципа состязательности сторон)
Законопроект является плодом большой, длительной и непростой работы адвокатского сообщества[1].
Все эти и многие другие предложения были представлены адвокатской корпорацией в Минюст в течение последних двух-трех лет и неоднократно обсуждались там. Обсуждались они и на встрече представителей адвокатуры с председателем Правительства Д.А. Медведевым в ноябре прошлого года, по результатам которой и было дано поручение о подготовке законопроекта.
Однако официальный текст, вынесенный на общественное обсуждение, носит явные следы компромисса и учитывает далеко не все предложения адвокатуры.
Так, существенному изменению подверглась диспозиция планируемой статьи 294.1 УК РФ: в ней появилось указание на последствия в виде «существенного вреда». Помимо оценочного характера этой категории, что само по себе создает сложности в ее толковании, следует также помнить, что определять наличие и «существенность» вреда будут на той же стороне, с которой и исходит наиболее серьезное воспрепятствование адвокатской деятельности. Следовательно, если норма будет принята в таком виде, то с ее применением предсказуемо возникнут серьезные трудности. По существу, она будет сведена к профилактической декларации, а эффект, достижение которого декларируется в пояснительной записке к законопроекту, будет нивелирован. Здесь важно подчеркнуть, что диспозиция действующей статьи 294 УК РФ, карающей за воспрепятствование деятельности следователя или суда, никаких «обременений» в виде «причинения существенного вреда» не содержит, и это логично: само по себе вмешательство в деятельность по осуществлению правосудия является общественно опасным и уголовно наказуемым деянием.
Но где же те самые равноправие и состязательность, о достижении которых так красиво сказано в пояснительной записке к законопроекту? Почему в случае с воспрепятствованием адвокатской деятельности, являющейся неотъемлемой составляющей процесса осуществления правосудия, требуется еще какой-то «существенный вред»? И разве может быть «безвредным» такое воспрепятствование, если оно само по себе является нарушением конституционной гарантии каждого на получение квалифицированной юридической помощи (ст. 48 Конституции РФ)? Вопрос, конечно же, риторический. Санкция предложенной нормы тоже скорее символическая, чем эффективная.
Что касается поправок в УПК, то все они заслуживают безоговорочной поддержки по той простой причине, что они направлены на закрытие тех лазеек для произвола и злоупотреблений, которыми сейчас на практике активно пользуется сторона обвинения, прежде всего – следователи. Должен, однако, подчеркнуть, что эти поправки (за исключением действительно новой планируемой нормы об обязательной аудиозаписи всех следственных и иных процессуальных действий) по существу не расширяют полномочия защитника, поскольку из содержания и смысла действующих норм УПК и так вполне ясно, что все должно быть именно так, как сказано в поправках. И адвокаты уже не первый год с переменным успехом доказывают это в спорах со следователями и прокурорами и в судах всех уровней. Однако суровые реалии нынешней противоправной практики противодействия следствия защите состоят в том, что если что-то прямо не написано в законе, то этого как бы и нет, и не может быть (вопреки законодательно закрепленному праву защищаться и защищать всеми не запрещенными законом способами). Поэтому, конечно же, следует приветствовать и поддержать эти поправки в УПК, чтобы все, что они предусматривают, было прямо и недвусмысленно написано в Кодексе.
Чтобы, как говорил классик, это была «фактическая бумажка, окончательная. Броня».
Резюмируя, хочется надеяться на скорейшее принятие поправок в УПК и скорейшее же введение ст. 294.1. УК, но без весьма странных и ничем не оправданных обременений и с санкцией, адекватной общественной опасности этого деяния.
[1] Автор данного текста был непосредственным участником работы по подготовке адвокатских поправок в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство.