Под тайной следствия

В адвокатском сообществе настаивают на корректировке или вовсе отмене ст. 310 Уголовного кодекса РФ и ст. 161 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Речь об институте «тайны следствия», которым правоохранители стали повсеместно злоупотреблять. И если прежде это было больше связано с попытками избежать гласности по резонансным делам, то теперь подписки о неразглашении стали в основном инструментом для давления на неугодных защитников. Конституционный Суд (КС) требовал от следователей уточнить сведения, которые не подлежат распространению, однако правоохранители продолжают злоупотреблять ст. 310 УК РФ. Статс-секретарь Федеральной палаты адвокатов РФ Константин Добрынин заметил, что тайна следствия – это способ следователя ограничить возможности адвоката для защиты своего доверителя.

В рамках интернет-проекта «Российский адвокат» прошло обсуждение «тайны следствия». Поводом стало недавнее возбуждение уголовного дела в отношении адвоката Ивана Павлова, который участвует в качестве защитника в ряде громких дел. Одно из последних – это процесс об объявлении экстремистскими всех структур, связанных с оппозиционером Алексеем Навальным. Ивану Павлову вменяют ст. 310 УК РФ – разглашение данных предварительного расследования. Силовики, конечно, сделали разъяснение, что Павлова привлекают вовсе не за это, а по неким прошлым делам.

За последние годы силовой блок выстраивает деятельность так, чтобы существенно осложнить работу адвокатов. И ситуация с попыткой засекречивания дел – лишь часть сложившейся в России системы, говорят эксперты. Подписка о неразглашении превратилась еще в один инструмент для давления на защитников. Следствие применяет подписки практически по любому делу, однако если прежде это делалось для того, чтобы пресечь распространение информации и не дать защите опереться на общественное мнение, то теперь ситуация почти сразу сводится к уголовным преследованиям адвокатов.

Статс-секретарь ФПА РФ Константин Добрынин заметил, что защитник лишается возможности использовать копии документов для проведения исследования специалистами или какую-то информацию – для опроса свидетелей. «Однако, по сути, это прямое и неприкрытое давление на защиту при помощи Уголовного кодекса», – заявил он.

Причем до сих пор все попытки привлечь адвокатов по ст. 310 УК РФ позволяли уверенно утверждать об ошибочности обвинений.

«И речь там шла о “разглашенных” адвокатами сведениях из уголовного дела, содержавшихся в его же жалобах или обращениях к специалисту, или вовсе сообщавшихся в открытых судебных заседаниях». Никакой избыточной публичности там не было, так что «необоснованность таких претензий была вполне очевидна». Но, даже несмотря на это, каждый раз требовались «большие и долгие усилия всего сообщества, включая действия региональных палат и ФПА РФ, чтобы от них “отбиться”», – напомнил Константин Добрынин.

Ранее КС обязал следователей конкретизировать сведения, которые не подлежат огласке, но правоохранители продолжают злоупотреблять ст. 310 УК РФ. Поэтому, уверен статс-секретарь ФПА РФ Константин Добрынин, следует добиваться законодательного закрепления позиции КС, в том числе прописывать сроки неразглашения. КС в своем определении от 2015 г. указал, что следователь должен «исследовать степень общественной опасности и наличия вреда от допущенного разглашения тайны», но на практике этого обычно не происходит, подтверждают эксперты. В результате ст. 310 УК РФ носит формальный, а не материальный характер, а должно быть наоборот. Делается это, по словам эксперта, для того, чтобы следствие могло монопольно освещать в прессе ход расследования в выгодном для него виде. Безусловно, это ограничивает право на защиту и нарушает принцип равенства сторон уголовного судопроизводства.

Источник – «Независимая газета».