Тонкости дисциплинарных производств

Обзор дисциплинарной практики АП Санкт-Петербурга открывается статистическим сведениями о том, что в первом полугодии 2020 г. Квалификационной комиссией (далее – Комиссия) и Советом Адвокатской палаты Санкт-Петербурга (далее – Совет) рассмотрено с вынесением решения 16 дисциплинарных производств, одно из которых – в отношении двух адвокатов. В результате были вынесены замечания двум адвокатам, предупреждения – двум адвокатам, остальные производства были прекращены: 12 – ввиду отсутствия нарушений в действиях (бездействии) адвоката, одно – за истечением срока. Из-за пандемии заседания Совета проводились дистанционно с использованием платформы Zoom.

Среди рассмотренных дисциплинарных производств палата выделила те, в которых получили уточнение позиции по ряду значимых вопросов.

Адвокаты обменялись жалобами друг на друга

В сентябре 2019 г. палата получила две жалобы от двух разных адвокатов; необычность ситуации заключалась в том, что они осуществляли защиту одного и того же лица по одному делу и жаловались друг на друга.

Больше шести месяцев следствия адвокат П. защищала обвиняемую К., находящуюся в СИЗО-5. Когда следствие уже близилось к концу, в изолятор на свидание с К. пришел другой адвокат (А.). Он заключил соглашение с подругой К. только на посещении ее в изоляторе, где хотел обсудить условия заключения соглашения.

К. отказалась от помощи А., намереваясь заключить соглашение с иным адвокатом. Адвокат П., подавая в палату жалобу, указала, что ее подзащитная намеревалась «провести консультацию с неким неизвестным мне адвокатом, фамилию которого она назвать отказалась». Результатом вмешательства адвоката А. стал отказ К. от ознакомления с материалами дела и от юридической помощи П.

Комиссия и Совет, проанализировав имеющиеся документы, приняли решение, что факты нарушения норм Кодекса профессиональной этики адвоката (далее – Кодекс) адвокатом П. не нашли своего подтверждения, как не подтвердились и сведения о противоправном поведении адвоката А., дискредитация им адвоката П. и попытки склонить К. к заключению с ним соглашения.

Итогом разбирательства стало прекращение производства из-за отсутствия нарушений в действиях обоих адвокатов.

Совет не согласился с Комиссией

Просьба подзащитного обжаловать приговор не презюмируется, а является юридическим фактом, подлежащим доказыванию по общим правилам с учетом принципов состязательности сторон и презумпции невиновности лица, привлекаемого к дисциплинарной ответственности.

Жалоба на адвоката З. поступила из СИЗО-1. Осужденный Л. писал, что в марте 2019 г. состоялись прения по его делу, и государственный обвинитель просил суд назначить ему наказание, связанное с изоляцией от общества. По окончании заседания Л. в присутствии других лиц попросил адвоката З. обжаловать приговор, если наказание не будет условным. Адвокат З. пообещала, что срок будет условным.

На следующем заседании был оглашен приговор, наказание – 5 лет лишения свободы с отбыванием в колонии особого режима. Л. сразу же стал просить адвоката З. обжаловать приговор и посетить его в СИЗО для согласования позиции защиты. Заявления об отказе от обжалования приговора адвокату не давал, но З. приговор так и не обжаловала и отказалась подавать ходатайство о восстановлении срока на обжалование с последующей подачей жалобы. Она пояснила, что прокурор просил назначить наказание в виде 13 лет, суд назначил срок в 5 лет. Л. был удовлетворен сроком и об обжаловании не говорил, поэтому она не посчитала нужным получить от него заявление об отказе от обжалования.

Адвокат З. также сообщила, что в последнем слове Л. просил не об условном наказании, а об отбытии части наказания в тюрьме. В распоряжении Комиссии также были справка секретаря судебного заседания о том, что Л. от обжалования приговора отказался и протокол судебного заседания Санкт-Петербургского городского суда, в котором отмечено, что Л. не заявлял ходатайства об отводе адвоката З.

Комиссия пришла к выводу о нарушении адвокатом п. 4 ст. 13 Кодекса, поскольку адвокат З. не получила от Л. письменного отказа от обжалования приговора. Однако Совет не согласился, хотя и опирался на установленные Комиссией факты.

По мнению Комиссии, только наличие письменного отказа подзащитного освобождало адвоката от обжалования приговора. Совет АП СПб не посчитал возможным согласиться с таким расширительным толкованием норм Кодекса. Из буквального толкования п. 4 ст. 13 Кодекса следует, что установлен исчерпывающий перечень случаев, в которых адвокат-защитник обязан обжаловать приговор.

Дисциплинарное производство было прекращено.

«Раздвоение адвокатской личности»

Адвокат Б. пояснил, что как адвокат он не заключал никаких соглашений цессии; соглашения цессии были заключены гражданином (физическим лицом) Б.

Дисциплинарное производство в отношении адвоката Б. было возбуждено по жалобе директора коммандитного товарищества, засомневавшегося в его добросовестности, обнаружив на сайте адвокатского кабинета информацию о работе адвоката Б. юристом в организации, являющейся ответчиком в деле, в котором адвокат представлял товарищество. Адвокат Б. объяснил, что в момент принятия поручения от коммандитного товарищества у него отсутствовал конфликт интересов, поскольку он состоял в трудовых отношениях с организацией-ответчиком 12 лет назад.

В жалобе генеральный директор указал, что адвокат Б. уверил его, что дело 100% выигрышное и по инициативе адвоката между ним и коммандитным товариществом был заключен ряд соглашений об уступке права требования.

В счет уступки прав по указанным соглашениям адвокатом Б. с расчетного счета адвокатского кабинета была уплачена государственная пошлина за рассмотрение судом иска о взыскании агентского вознаграждения. После чего адвокат Б. предъявил указанный иск от имени доверителя в арбитражный суд, решением которого исковые требования были удовлетворены частично. Решение было обжаловано адвокатом Б. в апелляционном порядке, но оставлено без изменений. Арбитражный суд кассационной инстанции по жалобе адвоката отменил ранее принятые решения и направил дело на новое рассмотрение. После этого доверитель направил адвокату электронное уведомление об отказе от соглашений, заключенных с адвокатом, но за день до этого адвокат обратился с иском в суд с требованиями к доверителю, в том числе признать имущественное право требования, указанное в заключенном между адвокатом и доверителем соглашении об уступке права требования, перешедшим к истцу.

Адвокату Б. было отказано в удовлетворении требований. После того, как все остальные суды были «проиграны», адвокат Б. обратился в арбитражный суд с заявлением, в котором просил признать его третьим лицом, заявляющим самостоятельные требования относительно предмета спора. При этом адвокат Б. пояснил, что как адвокат не заключал никаких соглашений цессии; соглашения цессии были заключены гражданином (физическим лицом) Б.

Совет согласился с выводом Комиссии о том, что адвокат Б. не нарушал подп. 10 п. 1 ст. 9 и ст. 11 Кодекса, поскольку прекратил трудовые отношения с ответчиком в 2004 г., т.е. ранее, чем эта организация заключила агентское соглашение с его нынешним доверителем. Доводы о недобросовестном поведении адвоката Б. ввиду длительного рассмотрения спора судом признаны необоснованными, так как сроки судебного разбирательства не зависят от адвоката. Но адвокатом Б. был нарушен подп. 8 п. 1 ст. 9 Кодекса, в соответствии с которым адвокат не вправе приобретать каким бы то ни было способом в личных интересах имущество и имущественные права, являющиеся предметом спора, в котором адвокат принимает участие как лицо, оказывающее юридическую помощь. На этом основании к адвокату Б. применена мера дисциплинарной ответственности в виде замечания.

В Обзоре приводятся также другие интересные дисциплинарные дела

В одном из них отвод судье обернулся жалобой последнего на адвоката. Комиссия и Совет пришли к заключению, что заявление отвода судье входит в круг полномочий адвоката (ч. 2 ст. 62 УПК РФ) и основывается на внутреннем убеждении защитника в наличии нарушений, предусмотренных ст. 61 УПК РФ. Дисциплинарное производство в отношении адвоката было прекращено вследствие отсутствия в ее действиях (бездействии) нарушений.

В другом деле на адвоката пожаловался генеральный директор ООО: адвокат получил гонорар, но в течение полутора лет к исполнению поручения так и не приступил без уважительной причины. Адвокату вынесено предупреждение.

Еще в одном деле на неявки и поведение адвоката С. пожаловалась следователь по особо важным делам. Следователь указала, что адвокат С. злоупотреблял своим правом на ознакомление с материалами уголовного дела и систематически срывал проведение «следственных и процессуальных действий» путем неявки без уважительных причин. Следователь также обращала внимание на некорректное поведение адвоката С. в виде общения на повышенных тонах, высказывания угроз о возможных проверках надзирающими органами.

Адвокат С. изложил свое видение ситуации, из-за большого объема обвинения доверительница ходатайствовала об отложении допроса, чтобы изучить обвинение и получить помощь защиты. Следователь выписала повестку на дату, которая не устраивала адвоката, так как на этот день ранее были запланированы иные следственные действия. Однако следователь заявила, что это – «проблемы адвокатов, и она подстраиваться не станет». Скандал и разговоры на повышенных тонах адвокат отрицал.

Изучив доводы сторон, Совет АП СПб не усмотрел в действиях адвоката С. нарушений. А в ходе проверки не было получено данных о том, что адвокатом С. при общении со следователем допускались грубость и бестактность. Дисциплинарное производство было прекращено.

В отношении адвоката Т. поступило две жалобы: от Совета депутатов и исполняющего обязанности главы местной администрации муниципального образования. Без ведома и.о. главы Местной администрации Ф., без заключения с ним соглашения и при отсутствии доверенности адвокат Т. принял участие в двух судебных заседаниях как защитник Ф. по делам об административных правонарушениях. При разбирательстве адвокат Т. без всяких на то оснований признал вину Ф. в совершении административных правонарушений, что повлекло применение к нему административных наказаний. Кроме того, адвокат Т. оказывал юридическую помощь у мирового судьи в условиях конфликта интересов и ответчику, и истцу.

Комиссия и Совет усмотрели в действиях адвоката нарушения ряда статей Закона об адвокатуре и Кодекса, однако Т. не имел действующих взысканий, и было решено применить к нему меру дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.