На протяжении двух лет сторона защиты доказывала отсутствие в действиях доверителя состава преступления

8 октября 2024 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Башкортостан вынесла оправдательный приговор в отношении мужчины, который якобы превысил пределы необходимой обороны. В комментарии «АГ» представитель оправданного – адвокат АП Республики Башкортостан Ильдар Фахретдинов отметил, что на протяжении двух лет сторона защиты доказывала отсутствие в действиях доверителя состава преступления, поскольку тот в момент нападения находился в состоянии необходимой обороны. «Справедливость восторжествовала только после удовлетворения Верховным Судом РФ кассационной жалобы и отмены решений нижестоящих судов», – сказал он.

Суды пришли к выводу о превышении подсудимым пределов необходимой обороны

Как ранее писала «АГ», по версии следствия, 10 октября 2022 г. соседи А. и Р. находились в состоянии алкогольного опьянения, и в ходе ссоры Р. неожиданно ударил А., а затем схватился за нож и нанес им четыре удара в область лица и тела. Предотвращая эти действия, А. нанес Р. не менее 22 ударов по различным частям тела, причинив тем самым тяжкий вред здоровью, повлекший смерть последнего.

В судебном заседании А. пояснил, что в ходе распития спиртного с соседом тот начал вести себя агрессивно и неожиданно ударил его. При этом А. оказался заблокированным между столом и стеной, сел на скамейку и не мог встать. Когда ему удалось оттолкнуть Р. и выбежать из-за стола, сосед схватил нож и начал наносить множественные удары в жизненно важные органы. Увернувшись от первого удара ножом, А. прикрыл область сердца левой рукой и получил резаное ранение предплечья. От ударов ножом он получил повреждения грудной клетки и поясничной области спины. Защищаясь от нападения, А. ударил Р. в голову и лицо, блокировал удары нападавшего, пока не выбил нож. После этого Р. пытался снова схватить нож, но А. обхватил его за туловище и тогда нападавший прокусил ему руку и пытался укусить лицо. Когда А. отпустил Р., тот ударил его в губу. Только после этого Р. прекратил свои действия. При этом А. отметил, что наносил удары Р. только тогда, когда тот наносил ему удары ножом.

Свидетели в своих показаниях указали, что 10 октября 2022 г. они встретили А., у которого были порез на руке и укусы по телу. При этом он пояснил, что сосед напал на него с ножом. Врач-хирург К. пояснил, что 11 октября 2022 г. оказывал медпомощь А., у которого наблюдались множественные ссадины, ушибы по телу, резаная рана левого предплечья. А. пояснил ему, что повреждения он получил в ходе конфликта с Р.

Согласно заключению эксперта у А. были установлены повреждения, в том числе поверхностная рана левого предплечья, ссадина грудной клетки справа, ссадины поясничной области, которые могли быть причинены объектом, имеющим острый конец или острую кромку. У А. было не менее 21 травматического воздействия по всему телу. Эксперт отметил, что на клинке и рукоятке ножа выявлены кровь человека и единичные эпителиальные клетки поверхностных слоев кожи без ядер. Препараты ДНК, выделенные из следов крови с примесью эпителиальных клеток на клинке ножа и рукоятке ножа, могли произойти от Р. Препараты ДНК, полученные из следов крови с примесью эпителиальных клеток на клинке ножа, могли произойти как от Р., так и от А.

Оценивая доказательства, суд указал, что Р. попытался ударить А. ножом в сердце, но тот успел выставить руку и для подсудимого создалась ситуация необходимой обороны. В ответ на неправомерные действия потерпевшего подсудимый оттолкнул его и нанес Р. около восьми ударов кулаком в область головы, после чего новых ударов не наносил. Своими действиями А. превысил пределы необходимой обороны, посчитала первая инстанция.

4 июля 2023 г. Кармаскалинский межрайонный суд Республики Башкортостан вынес в отношении А. обвинительный приговор по ч. 1 ст. 114 УК РФ с применением ст. 74 УК РФ в связи с причинением тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны. Ему было назначено наказание в виде одного года лишения свободы условно с испытательным сроком один год. Суд также взыскал с него в пользу потерпевшей – жены умершего компенсацию морального вреда в размере 1 млн руб. Апелляция изменила приговор, назначив А. наказание в виде ограничения свободы на один год. В остальной части приговор оставлен без изменения. Кассация оставила приговор и апелляционное определение без изменения.

Верховный Суд РФ выявил противоречия в приговоре

Представитель потерпевшей, адвокат АП Республики Башкортостан Тимур Гайнетдинов в кассационной жалобе просил переквалифицировать действия А. с ч. 1 ст. 114 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ и назначить ему более строгое наказание в виде реального лишения свободы и удовлетворить исковые требования потерпевшей в полном объеме. Он обратил внимание, что уголовное дело было возбуждено по ч. 1 ст. 114 УК РФ в отношении неустановленного лица, хотя уже было известно, что преступление было совершено А. и что именно он причинил потерпевшему тяжкий вред здоровью, в результате чего наступила смерть последнего.

В свою очередь защитник осужденного, адвокат АП Республики Башкортостан Ильдар Фахретдинов просил отменить приговор и последующие судебные решения и прекратить производство по уголовному делу в отношении А. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления по ч. 1 ст. 114 УК РФ. Он также полагал, что в данном случае не подлежит возмещению причиненный в состоянии необходимой обороны вред.

Ссылаясь на ст. 37 УК РФ и Постановление Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», адвокат указал, что действия Р., связанные с нанесением пяти ударов ножом в жизненно важные органы и множественных ударов кулаком по телу А., представляли реальную опасность для жизни осужденного, в том числе и после того, как А. выбил у Р. из руки нож.

Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ отметила, что по смыслу ч. 1 и 2.1 ст. 37 УК РФ, разъясненному в подп. 2, 4, 10, 11 Постановления Пленума ВС от 27 сентября 2012 г. № 19, общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, представляет собой деяние, которое в момент его совершения создавало реальную опасность для жизни обороняющегося. О наличии такого посягательства может свидетельствовать, в частности, применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося. При выяснении вопроса, являлись ли для обороняющегося лица неожиданными действия посягавшего, вследствие чего оборонявшийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения, суду следует принимать во внимание время, место, обстановку и способ посягательства, предшествовавшие посягательству события, а также эмоциональное состояние оборонявшегося лица. При защите от общественно опасного посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося лица или другого лица, либо непосредственной угрозой применения такого насилия, а также в случаях, предусмотренных ч. 2.1. ст. 37 УК РФ, обороняющееся лицо вправе причинить любой по характеру и объему вред посягающему лицу.

Исходя из изложенного действия оборонявшегося могут расцениваться как превышение пределов необходимой обороны лишь в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК РФ, т.е. от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред здоровью или смерть.

Как отметил ВС, суды нижестоящих инстанций при рассмотрении дела не учли указанные положения уголовного закона и разъяснения постановления Пленума Верховного Суда. Судебная коллегия отметила, что сторона защиты не оспаривала факт причинения тяжкого вреда здоровью Р. осужденным, однако утверждала, что эти действия он совершил в состоянии необходимой обороны. Такие же доводы содержатся и в кассационной жалобе адвоката Ильдара Фахретдинова.

Суд фактически признал, что общественно опасное посягательство со стороны Р. было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося, при котором закон предоставляет обороняющемуся право на причинение посягающему лицу любого вреда, вместе с тем, вопреки этому выводу, принял решение о наличии в действиях А. признаков превышения пределов необходимой обороны, после того как он выбил нож из рук Р. и тот не прекратил свои действия. При этом, заметил Верховный Суд, в приговоре не указано, какие конкретные действия (удары), выходящие за рамки необходимой обороны, были совершены А. и в чем именно заключалось несоответствие данных действий характеру и опасности посягательства со стороны Р. после того, как он был обезоружен.

ВС указал, что суд не дал никакой оценки показаниям А. в части того, что все повреждения Р. были причинены до того, как нож был выбит из его руки, хотя они противоречат как заключениям судебно-медицинских экспертиз, так и показаниям А. в другой его части относительно случившегося. Также суд не дал надлежащей оценки и тому, что в результате обоюдного нанесения ударов Р. был причинен тяжкий вред здоровью, в том числе закрытая черепно-мозговая травма и многочисленные переломы ребер, а А. были причинены лишь повреждения, не причинившие вреда здоровью.

Вывод же суда о явном несоответствии способа отражения А. нападения характеру и опасности посягательства носит предположительный характер, без указания в приговоре конкретных обстоятельств превышения необходимой обороны, тогда как в силу ч. 4 ст. 14 УПК обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Этим обстоятельствам не дано надлежащей оценки апелляцией и кассацией, при этом в апелляционном определении указано, что меры защиты А., которые привели к причинению тяжкого вреда здоровью Р., явно превысили меры, которые были бы достаточны для пресечения данного посягательства, подчеркнул Верховный Суд.

В связи с этим ВС отменил апелляционное и кассационное определения и направил дело на новое апелляционное рассмотрение.

Новое апелляционное рассмотрение дела завершилось оправданием

В апелляционной жалобе потерпевшая просила изменить приговор, признать А. виновным по ч. 4 ст. 111 УК РФ, назначить ему наказание в виде реального лишения свободы. Она указала, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Представитель потерпевшей Тимур Гайнетдинов указал, что при проведении экспертизы не были поставлены вопросы о возможности нанесения А. ссадин и ран ногтями, причинения их самому себе и о том, являются ли ногти человека объектами, имеющими острый конец или острую кромку. Также он обратил внимание, что А. совершил преступление в состоянии алкогольного опьянения, но данный факт не учтен в качестве отягчающего наказание обстоятельства.

В свою очередь осужденный просил вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием состава преступления по ч. 4 ст. 111 и ч. 1 ст. 114 УК РФ. Он не согласился с квалификацией его действий по ч. 4 ст. 111 УК РФ, поскольку нападение Р. с ножом представляло опасность для его жизни. Он указал, что его действия были соразмерны нападению, он находился в состоянии необходимой обороны.

Его защитник Ильдар Фахретдинов в апелляционной жалобе посчитал, что суд первой инстанции неправильно применил уголовный закон. Он указал, что А. защищался от нападения, сопряженного с опасностью для жизни. Телесные повреждения в общем числе не менее 22 свидетельствуют об интенсивности нанесения Р. повреждений А. По его мнению, вывод суда о том, что действия Р. не создавали угрозу жизни А. и тот причинил тяжкий вред здоровью потерпевшего с превышением пределов необходимой обороны, нарушает положения ст. 37 УК РФ.

Изучив материалы дела, Верховный Суд Республики Башкортостан отметил, что осужденный не оспаривал факт причинения Р. телесных повреждений, но утверждал, что эти действия он совершил в состоянии необходимой обороны, так как спасал свою жизнь.

Апелляция указала: описывая действия А., суд в приговоре указал, что в доме потерпевшего в ходе распития спиртного А. сел на скамью к Р., после чего последний внезапно ударил А., схватил нож и попытался его ударить в лицо, но А., оказывая активное сопротивление, ударил Р. по голове. После того как А. смог выбежать из-за стола, Р. попытался ударить А. ножом в сердце, но тот успел выставить руку. В ответ на действия Р. подсудимый оттолкнул его и нанес около восьми ударов кулаком в область головы. Указанное свидетельствует о том, что А. в сложившийся ситуации действовал в состоянии необходимой обороны. Таким образом, подчеркнула апелляция, суд фактически признал, что общественно опасное посягательство со стороны Р. было сопряжено с угрозой применения насилия, опасного для жизни обороняющегося А., при котором закон предоставляет обороняющемуся право на причинение посягающему лицу любого вреда.

Как посчитал ВС РБ, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу: А. имел все основания полагать, что в отношении него совершается реальное общественно опасное посягательство, поскольку Р. пытался ударить А. ножом и на теле А. имеется четыре ранения. Следовательно, А. находился в состоянии необходимой обороны. Однако суд первой инстанции сделал противоречащий вывод о том, что осужденный явно превысил ее пределы, обосновав его тем, что телесные повреждения, нанесенные А., не причинили вреда здоровью и реальной угрозы для его жизни не представляли.

Со ссылкой на п. 2, 4, 10, 11 Постановления Пленума ВС № 19 Верховный Суд Республики Башкортостан отметил, что действия обороняющегося могут расцениваться как превышение пределов необходимой обороны лишь в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в ч. 2 ст. 37 УК, т.е. от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред.

ВС РБ отметил, что, находясь в состоянии необходимой обороны от действий Р., опасаясь за свою жизнь, А. 10 октября 2022 г., действуя с целью самообороны, предвидя неизбежность причинения тяжкого вреда здоровью Р., но действуя вынужденно с целью избежать гибели от агрессивных и опасных для его жизни действий потерпевшего, нанес Р. не менее 22 ударов по различным частям тела. При этом действия А. вполне соответствовали степени опасности посягательства со стороны Р. и были необходимы для его пресечения, а пределы необходимой обороны им превышены не были. Кроме того, все повреждения Р. были причинены до того, как нож был выбит из его руки.

Своими вынужденными действиями А. причинил Р. тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека. Смерть Р. наступила 13 октября 2022 г. в больнице в 08:50, в результате отека головного мозга, с дислокацией ствола головного мозга, явившихся осложнениями от причиненной ему А. закрытой черепно-мозговой травмы. Таким образом, апелляционный суд указал: показания осужденного о том, что он действовал исключительно с целью самообороны, опасаясь за свою жизнь, не были опровергнуты доказательствами.

Доводы потерпевшей и ее адвоката о том, что А. сам причинил себе телесные повреждения и они могли быть нанесены ногтями, не нашли своего подтверждения. Отсутствие постановки перед экспертами вопроса о возможности нанесения А. самому себе таких повреждений и нанесения их ногтями не указывает на неверность выводов суда по обстоятельствам дела. Довод об имитации состояния необходимой обороны не нашел подтверждения. Эксперт не исключил происхождение имеющихся на ноже биологических следов как от Р., так и от А.

Апелляция посчитала: вывод первой инстанции о том, что посягательство на А. не было сопряжено с насилием, опасным для его жизни, и с непосредственной угрозой применения такого насилия, противоречит установленными обстоятельствам дела. Таким образом, Верховный Суд Республики Башкортостан оправдал А. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, признав за ним право на реабилитацию.

Комментарий защитника

В комментарии «АГ» Ильдар Фахретдинов отметил, что на протяжении двух лет сторона защиты доказывала отсутствие в действиях доверителя состава преступления, поскольку тот в момент нападения находился в состоянии необходимой обороны. Справедливость восторжествовала только после удовлетворения Верховным Судом РФ кассационной жалобы и отмены решений нижестоящих судов. «Мой доверитель оправдан по всем статьям обвинения и реабилитирован. Результатом работы мы удовлетворены. Готовимся к судебным процессам по рассмотрению вопросов о реабилитации А.», − поделился адвокат.

Тимур Гайнетдинов воздержался от комментария.

Марина Нагорная