Урегулировать право на обжалование ОРМ

25 сентября Министерство юстиции РФ опубликовало для общественного обсуждения законопроекты о внесении изменений в ст. 5 и 9 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Советник ФПА РФ Евгений Рубинштейн считает, что ведомство фактически предлагает придать нормативный характер разъяснениям Верховного Суда РФ, что в данном случае обоснованно. «Рассматриваемый законопроект есть не что иное, как результат апробации изложенного выше подхода Верховного Суда РФ в практической деятельности. Фактически разъяснениям Верховного Суда РФ предлагается придать нормативный характер, что в данном конкретном случае представляется обоснованным», – сказал он.

С уголовным преследованием – по УПК, без – по КАС

Первый законопроект, как следует из пояснительной записки, направлен на приведение Закона об ОРД ‎в соответствие с правовыми позициями Конституционного и Верховного Судов.

Как пишет «АГ», разработчики пояснили, что в ряде определений за 1998–2018 гг. КС РФ говорил, что лицо, в отношении которого проводится ОРМ, имеет право на судебную защиту в том случае, если оно не согласно ‎с судебным решением и полагает, что ОРМ ущемили его права и законные интересы. Кроме того, в Постановлении КС РФ от 9 июня 2011 г. № 12-П сказано, что общность публично-правовых отношений по поводу проверки информации о преступлении, которые подпадают под действие как УПК РФ, так и Закона об ОРД, предполагает и общность процедур судебного контроля ‎за действиями органов, осуществляющих такую проверку.

Аналогичный подход реализован в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. № 1, посвященном практике рассмотрения жалоб по ст. 125 УПК РФ. В п. 4 ВС РФ подтвердил возможность обжаловать в уголовно-процессуальном порядке решения и действия должностных лиц и органов, занимающихся выявлением и пресечением преступлений, а также проверкой сообщений о преступлении по поручению следователя, руководителя следственного органа и органа дознания.

Разработчики также отметили, что Конституционный Суд неоднократно отмечал: особенность предусмотренной ст. 9 Закона об ОРД процедуры судебного рассмотрения вопроса о разрешении проведения ОРМ, связанного с ограничением конституционных прав граждан, заключается в том, что эта процедура не является ни судебным разбирательством, ни даже подготовительными действиями ‎к судебному заседанию. В этих правоотношениях еще нет сторон, что, по мнению КС, характерно для уголовного процесса в тех случаях, когда, например, уголовное дело возбуждено по факту и неизвестно, можно ли считать деяние преступлением, кто его совершил или совершает (Определение ‎от 27 марта 2018 г. № 842-О).

С учетом этого ст. 9 Закона об ОРД предложено дополнить указанием на право заинтересованного лица обжаловать в уголовно-процессуальном порядке постановление судьи, разрешающее проведение оперативно-розыскного мероприятия, и действия органа, который провел такое ОРМ.

По мнению Минюста, необходимо скорректировать и ст. 5 Закона об ОРД – закрепить, что действия, которые осуществляются в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений, а также выявления ‎и установления причастных к ним лиц, обжалуются по правилам УПК РФ. В иных случаях придется пользоваться Кодексом административного судопроизводства. В пояснительной записке ведомство напомнило, что ст. 7 Закона об ОРД предоставляет органам, осуществляющим ОРМ, право в пределах их полномочий собирать данные, необходимые для принятия отдельных решений, которые не связанны ‎с уголовным преследованием (например, о допуске к государственной тайне).

Минюст также отметил, что законопроект устраняет замечания Европейского Суда по правам человека, высказанные в Постановлении от 18 сентября 2014 г. по делу «Аванесян против России». Тогда ЕСПЧ признал нарушением положений Конвенции отсутствие ‎в российском законодательстве положений, позволяющих лицу, ‎в отношении которого проводились ОРМ, обжаловать судебное постановление, разрешающее проведение этих мероприятий.

Корреспондирующие поправки затрагивают ст. 125 УПК РФ. Предлагается указать, что по ее правилам суд рассматривает в том числе жалобы на действия органов, осуществлявших ОРМ в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений, ‎а также выявления и установления причастных к ним лиц. Судебные решения о разрешении производства таких оперативно-розыскных мероприятий могут быть обжалованы по ч. 1 ст. 127 УПК РФ. Обоснование в пояснительной записке к этому законопроекту такое же, как и к первому: согласование закона с практикой Конституционного и Верховного судов и устранение замечаний ЕСПЧ по делу «Аванесян против России».

Предыдущая похожая инициатива реализована не была

В пояснительных записках к обоим законопроектам сказано, что они разработаны во исполнение п. 20 Плана законопроектной деятельности Правительства РФ на 2018 г., утвержденного Распоряжением от 23 декабря 2017 г. № 2925-р.

Еще в сентябре 2018 г. «АГ» писала о схожем законопроекте Минюста. Тогда ведомство по существу предлагало то же самое: в случаях, связанных с уголовным преследованием, пользоваться УПК, а в остальных – КАС. Практически тем же было и содержание пояснительной записки: п. 20 Плана законопроектной деятельности Правительства РФ на 2018 г., приведение закона в соответствие с позициями ВС и КС, устранение замечаний ЕСПЧ по делу «Аванесян против России».

Из действующей редакции Закона об ОРД видно, что предыдущая инициатива Минюста реализована не была. В последнем Докладе о результатах мониторинга правоприменения в РФ (за 2018 г.), опубликованном в конце ноября 2019 г., сказано, что «федеральные органы исполнительной власти продолжают работу по подготовке проектов нормативных правовых актов в рамках исполнения постановлений от 18 сентября 2014 г. по делу “Аванесян против Российской Федерации”».

Представитель ФПА оценил законопроекты положительно

Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Евгений Рубинштейн отметил, что идея законопроекта находится в русле развития уголовно-процессуального законодательства и учитывает специфику ОРД как одной из вспомогательных при расследовании уголовных дел. «До недавнего времени уголовно-процессуальное законодательство содержало пробелы, связанные с определением подсудности при рассмотрении жалоб на действия, бездействие и решения должностных лиц, осуществляющих оперативно-розыскные мероприятия. Да и в науке рассматривались различные подходы к определению вида судопроизводства, в рамках которого можно рассматривать возникающие вопросы», – рассказал адвокат.

По содержанию к правоотношениям, возникающим при проведении оперативно-розыскных мероприятий, ближе всего уголовно-процессуальные отношения, считает Евгений Рубинштейн. Между тем, добавил он, были и сторонники жесткого разграничения этих двух видов правоотношений и, соответственно, размежевания видов судопроизводства, в которых те должны находить свое разрешение.

«Возникшая неопределенность не могла оставаться неразрешенной. В связи с этим Верховный Суд РФ в постановлениях Пленума от 10 февраля 2009 г. № 1 и № 2 соответственно предпринял попытку решения проблемы подсудности при обжаловании действий (бездействия) и решений должностных лиц, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Неким компромиссом при решении этой проблемы стало разделение вопросов, которые должны разрешаться в уголовно-процессуальном порядке, и в ином порядке – административном», – указал эксперт. Спорные ситуации, которые возникали в ходе ОРД и были связаны с применением норм уголовного или уголовно-процессуального права при выявлении, пресечении преступлений, а также при проверке сообщений о преступлении или при выполнении отдельных поручений следователя отнесли к разрешению уголовно-процессуальными, а все остальные – административными способами (в настоящее время в рамках КАС).

«На протяжении последнего десятилетия такой подход апробировался на практике и показал свою состоятельность. Поэтому рассматриваемый законопроект есть не что иное, как результат апробации изложенного выше подхода Верховного Суда РФ в практической деятельности. Фактически разъяснениям Верховного Суда РФ предлагается придать нормативный характер, что в данном конкретном случае представляется обоснованным», – считает Евгений Рубинштейн. В результате, по его мнению, правоприменители и заинтересованные лица получат правовую определенность при разрешении вопроса о том в каких случаях, куда и в каком порядке следует обращаться с жалобой на действия, бездействие и решения должностных лиц, осуществляющих ОРМ.

«Сама по себе предлагаемая юридическая конструкция и ее лингвистическое оформление не вызывают каких-либо нареканий. Между тем уже настало время, когда следует, обобщив существующую судебную практику по вопросам обжалования подобных действий, бездействия и решений, дать соответствующие разъяснения», – убежден советник ФПА. По его словам, наиболее сложный вопрос, который непременно будет подниматься в жалобах и судебных решениях, – вопрос о достаточности данных для дачи судом разрешения на проведение ОРМ, затрагивающих конституционные права человека. «К сожалению, анализ подобной практики приводит к выводу, что среди судей отсутствует определенность в вопросе о том, с какой степенью достаточности и достоверности должны быть доказаны и обоснованы обстоятельства, при наличии которых возможно проводить оперативно-розыскные мероприятия», – заключил Евгений Рубинштейн.

Эксперты «АГ» по-разному отозвались о поправках.

Екатерина Коробка