Суд не вправе посягать на адвокатскую тайну

Постановление судьи Верховного Суда Республики Марий Эл (далее – ВС РМЭ), давшего разрешение МВД по Республике Марий Эл провести в отношении адвоката гласное оперативно-розыскное мероприятие «опрос», которое может затрагивать адвокатскую тайну, должно быть обжаловано в порядке, предусмотренном действующим законодательством. Такую позицию сформулировали в Федеральной палате адвокатов РФ по запросу Адвокатской палаты Республики Марий Эл о законности данного судебного акта.

Цель проведения опроса адвоката Б., как следует из постановления судьи ВС РМЭ, состояла в получении сведений об обстоятельствах заключения адвокатом договора об оказании юридической помощи и оплаты его услуг. При этом судья указал, что при проведении опроса возможно «вторжение» в сферу осуществления собственно адвокатской деятельности, а оперативно-розыскное мероприятие «может затрагивать адвокатскую тайну».

В Федеральной палате адвокатов РФ подготовлен обстоятельный ответ на запрос о допустимости такого вторжения в адвокатскую деятельность. В нем имеются ссылки на действующее законодательство, которое содержит абсолютный запрет на принудительное получение от адвоката информации, составляющей предмет адвокатской тайны.

Прямой запрет

Закрепленная в ч. 2 ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре) норма запрещает проведение допроса адвоката в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием. Аналогичное положение содержится в ч. 3 ст. 56 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Данный запрет находит отражение и в международно-правовом регулировании. Так, в Основных положениях о роли адвокатов (принятых VIII Конгрессом ООН по предупреждению преступлений в 1990 г. в Нью-Йорке) указано, что правительства должны признавать и соблюдать конфиденциальность коммуникаций и консультаций между адвокатом и клиентом в рамках их отношений, связанных с выполнением адвокатом своих профессиональных обязанностей. Согласно Основным принципам, касающимся роли юристов (принятым VIII Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями в 1990 г.), правительствам надлежит признавать и обеспечивать конфиденциальный характер любых консультаций и отношений, складывающихся между юристами и их клиентами в процессе оказания профессиональной юридической помощи.

Исключительная значимость обеспечения конфиденциального характера взаимодействия между адвокатом и его доверителем неоднократно отмечалась Советом коллегий адвокатов и юридических сообществ Европы (Council of Bars and Law Societies of Europe, CBBE) в качестве одного из фундаментальных принципов адвокатуры, защищающего интересы доверителей и способствующих надлежащему отправлению правосудия.

Дополнительные гарантии

Наряду с прямым запретом допроса адвоката об обстоятельствах, содержащих профессиональную тайну, УПК РФ предусматривает дополнительные гарантии при проведении следственных действий, способных нарушить рассматриваемый режим конфиденциальности.

Так, например, в соответствии со ст. 450.1 УПК РФ проведение обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката предполагают получение судебного решения, а также присутствие обеспечивающего неприкосновенность предметов и сведений, составляющих адвокатскую тайну, члена совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации. При этом данные требования не предусматривают возможности раскрытия адвокатской тайны, а напротив, представляют собой гарантии ее защиты от возможных посягательств. Разрешение суда на проведение следственных и оперативных действий может распространяться лишь на получение сведений, не составляющих предмета соответствующей тайны, считают в ФПА РФ и высказывают следующую позицию, что «раскрытие сведений, составляющих адвокатскую тайну, за исключением случаев, когда об этом раскрытии ходатайствует сам доверитель, запрещено».

При этом предусмотренный УПК РФ порядок получения судебного решения для проведения следственных действий, в рамках которых создается опасность нарушения адвокатской тайны, имеет целью не легализацию ее нарушения (которое невозможно и недопустимо в принципе), а создание дополнительной гарантии ее сохранения и защиты – при определении необходимости и пределов действий, которые создают соответствующий риск.

В ФПА РФ также указывают, что согласно ст. 3 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее – Закон об оперативно-розыскной деятельности) оперативно-розыскная деятельность основывается на конституционных принципах законности, уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина.

Понятие адвокатской тайны

В соответствии с ч. 1 ст. 8 Закона об адвокатуре «адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю». Часть вторая указанной статьи запрещает проведение допроса адвоката «в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием».

В соответствии с п. 2 Рекомендаций по обеспечению адвокатской тайны и гарантий независимости адвоката, утвержденных решением Совета ФПА РФ от 30 ноября 2009 г., к предмету (содержанию) адвокатской тайны относятся:

– факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей;

– все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;

– сведения, полученные адвокатом от доверителей, и документы, если они входят в производство по делу;

– информация о доверителе, ставшая известной адвокату в процессе оказания юридической помощи;

– содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных;

– адвокатское производство по делу;

– условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем;

– любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи.

Аналогичным образом предмет адвокатской тайны определен и в решениях Конституционного Суда РФ: «запрет допрашивать адвоката об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу или в связи с оказанием иной юридической помощи, распространяется на обстоятельства любых событий – безотносительно к тому, имели они место после или до того, как адвокат был допущен к участию в деле в качестве защитника обвиняемого, а также независимо от того, кем решается вопрос о возможности допроса адвоката – судом или следователем» (Определение от 29 мая 2007 года № 516-О-О). «К сведениям, составляющим адвокатскую тайну, также относится информация, полученная адвокатом в процессе его профессиональной деятельности в отношении не только клиента, но и любых других лиц» (Определение от 8 ноября 2005 г. № 439-О).

Вывод

В ФПА РФ полагают, что оценка законности постановления судьи ВС РМЭ обусловлена принадлежностью сведений, которые должны были быть получены в результате опроса, к предмету профессиональной тайны адвоката.

Из данного судебного решения следует, что цель проведения опроса адвоката состояла в получении сведений об обстоятельствах заключения им договора об оказании юридических услуг и оплаты этих услуг. Приведенное выше нормативное определение показывает, что такие сведения, вне всяких сомнений, входят в предмет адвокатской тайны. Следовательно, вопреки мнению суда, проведение предполагаемого опроса не просто «могло затрагивать адвокатскую тайну», а представляло собой попытку ее прямого раскрытия.

Согласно позиции ФПА РФ, поскольку судьей было дано разрешение на проведение действия, заявленная цель которого состояла в прямой попытке раскрытия адвокатской тайны, данное постановление является незаконным, нарушающим как положения ст. 3 Закона об оперативно-розыскной деятельности, так и ст. 8 Закона об адвокатуре, и подлежит обжалованию в порядке, предусмотренном действующим законодательством.