Лента новостей
Риски, тренды и новеллы в жизни юристов и адвокатов
Как меняется профессия юриста
ФПА РФ стала одним из учредителей Клуба конституционной философии
Мнения
У пенсионеров есть потребность получить консультацию у того, кому можно доверять
Интервью
«Предприниматели не представляют особой угрозы для общества»
В третьем чтении приняты поправки в УПК РФ, расширяющие гарантии лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении экономических преступлений
30 мая Государственная Дума ФС РФ приняла в третьем чтении поправки в УПК РФ (законопроект № 253849-8), расширяющие гарантии лиц, подозреваемых (обвиняемых) в совершении преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Как сообщает «АГ», в законе не нашло отражения предложение ВС РФ о законодательном закреплении критериев, на основании которых преступления считаются совершенными в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Борис Золотухин отметил, что поправки являются подтверждением последовательно проводимой законодательной и судебной властью либерализации уголовной политики государства в отношении предпринимателей.
Полезный, но запоздалый законопроект
Как сообщалось ранее, законопроект был внесен в Думу еще в декабре 2022 г. и к третьему чтению его содержание практически не изменилось. Поправки излагают в новой редакции ст. 99 «Обстоятельства, учитываемые при избрании меры пресечения» УПК РФ путем дополнения ее нормой о том, что при избрании меры пресечения в отношении подозреваемого/обвиняемого, указанных в ч. 1.1 ст. 108 «Заключение под стражу» Кодекса, в обязательном порядке рассматривается возможность избрания такой меры, позволяющей продолжить осуществление ими предпринимательской деятельности и (или) управление в вышеуказанных целях принадлежащим им имуществом, за исключением изъятого или арестованного имущества, а также деятельности по осуществлению полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности.
Заключение под стражу в качестве меры пресечения не будет применяться в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1–4 ст. 159, ст. 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 и 201 УК РФ, если эти преступления совершены ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, а также ч. 5–7 ст. 159, ст. 171, 171.1, 171.3–172.3, 173.1–174.1, 176–178, 180, 181, 183, 185–185.4 и 190–199.4 УК. Помещение в СИЗО в этих случаях возможно только при наличии одного из следующих обстоятельств: подозреваемый или обвиняемый не имеет места жительства или пребывания на территории РФ; им нарушена ранее избранная мера пресечения; он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.
В свою очередь, ст. 108 УПК РФ дополнена ч. 3.1, регламентирующей содержание постановления о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении субъектов предпринимательской деятельности и членов органов управления коммерческих организаций. В приложенных к этому постановлению материалах должны содержаться конкретные сведения, подтверждающие, что деяние совершено не в связи с осуществлением подозреваемым (обвиняемым) предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо не в связи с осуществлением им полномочий на управление этой организацией или не в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности.
Поправки дополняют ст. 109 УПК РФ новой ч. 2.1 о том, что при невозможности закончить предварительное следствие в срок до двух месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого, указанных в ч. 1.1 ст. 108 Кодекса, срок содержания под стражей может быть продлен до шести месяцев. Также ст. 109 УПК РФ дополняется нормой, согласно которой необходимость дальнейшего производства следственных действий не может являться единственным и достаточным основанием для продления срока содержания под стражей.
В свою очередь, ч. 4 ст. 162 УПК РФ дополняется указанием на то, что по уголовным делам о преступлениях в отношении подозреваемых или обвиняемых, указанных в ч. 1.1 ст. 108 Кодекса, которым избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, срок предварительного следствия, установленный ч. 1 этой статьи, может быть продлен до трех месяцев только руководителем следственного органа по субъекту РФ и иным приравненным к нему руководителем следственного органа, а также их заместителями.
Корреспондирующие изменения появятся в ст. 223 Кодекса в отношении полномочий прокуроров субъектов РФ и военных прокуроров касательно продления сроков дознания.
Улучшить поправки в УПК о порядке заключения под стражу предпринимателей
Таким образом, в финальный вариант принятых Госдумой поправок не вошло предложение Верховного Суда, о котором сообщалось ранее. ВС РФ предлагал дополнить ст. 108 УПК РФ примечанием о том, что в ч. 1.1 этой статьи преступления, предусмотренные ч. 1–4 ст. 159, ст. 159.1–159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 и 201 УК РФ, считаются совершенными ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо совершенными членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий на управление организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности, если такие преступления совершены предпринимателем в ходе осуществления им самостоятельной, на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или при управлении принадлежащим ему имуществом, используемым для такой деятельности, либо совершены членом органа управления коммерческой организации при осуществлении им полномочий на управление данной организацией или в ходе осуществления коммерческой организацией самостоятельной, на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или в ходе осуществления коммерческой организацией иной экономической деятельности.
По мнению ВС РФ, предложенное им дополнение законодательно закрепило бы критерии, на основании которых преступления считаются совершенными в связи с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, с применением соответствующих процессуальных гарантий, касающихся особенностей применения мер пресечения.
Старший партнер Адвокатского бюро г. Москвы «Нянькин и партнеры» Алексей Нянькин считает, что принятые Госдумой поправки представляют особую значимость в условиях, когда защита интересов субъектов предпринимательства от необоснованного уголовного преследования непосредственно связана с применением мер процессуального принуждения. «Несмотря на то что Верховный Суд РФ как в разъяснениях Пленума, так и при разрешении конкретных дел неоднократно обращал внимание на необходимость применения повышенных стандартов проверки обоснованности ходатайств следствия о применении меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении представителей бизнеса, правоприменительная практика свидетельствовала об обратном. Прокуратура и органы предварительного расследования, а также суды первой инстанции под давлением обвинения фактически игнорировали эти разъяснения», – заметил он.
Эксперт добавил, что введение ч. 2 ст. 99 УПК РФ, притом что и положения ч. 1 (в новой редакции) нередко применялись формально, свидетельствует об окончательно сложившемся подходе, при котором заключение под стражу предпринимателей по так называемым предпринимательским статьям должно стать скорее исключением, чем правилом. «Реализацию этого должны обеспечить новая редакция ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, а также норма, требующая дополнительную мотивировку для разрешения вопроса о заключении под стражу предпринимателей, в случаях если следствие не связывает противоправность события преступления с предпринимательской деятельностью», – считает Алексей Нянькин.
Старший партнер АБ ZKS Андрей Гривцов позитивно оценил тот факт, что законодатель обратил внимание на негативно складывающуюся на практике тенденцию, связанную с избыточным применением к обвиняемым по уголовным делам наиболее строгой меры пресечения в виде заключения под стражу. «В уголовно-процессуальное законодательство регулярно вносятся новые и новые поправки, направленные на изменение складывающейся ситуации. Последовательную позицию по этому поводу в своих разъяснительных документах занимает и Верховный Суд, указывая на недопустимость применения меры пресечения в виде заключения под стражу по делам о преступлениях в сфере предпринимательской деятельности, необходимость тщательной проверки доводов защиты по этому поводу. Вместе с тем все эти меры, демонстрирующие верное отношение законодателя и высшей судебной инстанции к данной практике, к сожалению, не дают должного результата», – полагает он.
По мнению эксперта, поправки либерального характера не будут работать должным образом. «Моя позиция заключается в том, что негативную тенденцию можно изменить двумя способами: во-первых, путем формирования новой судебной практики посредством регулярных отмен со стороны высших судебных инстанций решений судов, по которым мера пресечения в виде заключения под стражу была применена необоснованно; во-вторых, потребуется введение полного запрета на применение меры пресечения в виде заключения под стражу по наиболее часто используемым для уголовного преследования предпринимателей делам о преступлениях по ст. 159–160 УК РФ. Такой запрет уже действует в законодательстве и показал свою эффективность по делам об уклонении от уплаты налогов, незаконной банковской деятельности и ряду иных тяжких составов преступлений, по которым преследуются предприниматели», – заметил Андрей Гривцов.
Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Борис Золотухин отметил, что принятый закон является подтверждением последовательно проводимой законодательной и судебной властью либерализации уголовной политики государства в отношении предпринимателей. «Даже статистические данные о применении самой суровой меры пресечения свидетельствуют о том, что субъекты экономических преступлений значительно реже изолируются от общества, нежели остальные категории обвиняемых. Однако и показатель 71% удовлетворенных ходатайств в 2021 г. явно избыточен, так как очевидно, что предприниматели не представляют особой угрозы для общества. Установление в отношении этой категории обвиняемых приоритета иных мер пресечения следует только приветствовать и надеяться, что реализация задуманного законодателем не будет саботироваться правоприменителем и прежде всего судом, поскольку именно районные судьи зачастую игнорируют тезисы, высказываемые председателем Верховного Суда. Последовательность проводимой государством либерализации по преступлениям экономической направленности подтверждает и предложение по существенному увеличению крупного и особо крупного ущерба для статей гл. 22 УК РФ», – подчеркнул он.
Зинаида Павлова