Ошибка – результат действий всех участников судебного процесса

14 февраля, в первый день Международной научно-практической конференции, посвященной памяти М.И. Ковалева, участники панельной дискуссии обсуждали различные причины принятия неправосудных судебных решений, приводили примеры, свидетельствующие о последствиях таких ошибок, а также размышляли о возможности их оперативного исправления.

Модераторами дискуссии выступили президент Адвокатской палаты Воронежской области, доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Воронежского государственного университета Олег Баулин и доктор юридических наук, профессор, эксперт Совета Европы, Комитета ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию Виталий Квашис.

Предваряя обсуждение, Олег Баулин напомнил, что есть теоретические исследования судебной ошибки и практические подходы к этому явлению, в том числе понимание Верховного Суда РФ. Согласно определению, которое предложил судья Конституционного Суда РФ Геннадий Жилин, «судебная ошибка – это несовпадение результата процессуальной деятельности с целевыми установками судопроизводства». Но возникает масса вопросов: вести ли речь об окончательном результате этой деятельности, включать ли в понимание судебной ошибки признак вины, существенность нарушения норм права. Эти проблемы, как сообщил Олег Баулин, и попытаются осветить участники панельной дискуссии.

Профессор Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), доктор юридических наук Татьяна Понятовская сделала короткий доклад на тему «Ошибка правоприменения». Она дала определение сущностной ошибке, которая «не содержит признаков уголовно наказуемых деяний», выражается в «непреднамеренных и незаконных действиях» по применению уголовного и уголовно-процессуального закона и «приводит к неправильному результату».

Спикер акцентировала внимание на том, что не всякая халатность или неосторожность признается Верховным Судом РФ судебной или правоприменительной ошибкой. Это правовая политика, при которой ошибкой признается «неправильное правопонимание, а не любое нарушение закона». По словам спикера, выполняя свои функции, ВС РФ не перестает быть субъектом познания, интерпретатором правовой нормы. Он способен изменять ее смысл. А ошибочная позиция порой не противоречит букве закона, но не согласуется с его смыслом. Татьяна Понятовская привела примеры таких ошибок, когда интерпретатором изменялся смысл правовой нормы.

Прокурор города Екатеринбурга Светлана Кузнецова в своем выступлении затронула вопрос о «цене» неправосудных приговоров. Она высказала мнение, что «одинаково страшно вынести как незаконный оправдательный, так и незаконный обвинительный приговор. Они оба кому-то причиняют вред: либо материальный, либо моральный».

Заведомо неправосудный приговор, по мнению Светланы Кузнецовой, – все-таки исключение из правила. «Прокуроры – тоже люди, они тоже могут совершить ошибку», – констатировала участница дискуссии.

Отвечая на вопрос о последствиях прокурорских ошибок, она сказала, что прокуроры приносят письменное извинение незаконно содержавшимся под стражей, остальные меры возмещения ущерба, который гражданин понес в результате незаконного уголовного преследования, компенсирует государство.

Профессор кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, доктор юридических наук Вячеслав Селивёрстов коснулся вопросов условно-досрочного освобождения, назвав сам этот институт «вертикальной ошибкой», которая порождена законодателем и находит свое отражение в судебной практике. Институт УДО требует глубокого переосмысления, считает спикер. Сейчас возможность УДО связана с поведением осужденных во время отбывания наказания. Причем во главу угла ставятся формальные нарушения, закрывающие путь к УДО.

Решения судов вызывают странное впечатление, заметил Вячеслав Селивёрстов. В УДО отказывают на основании таких незначительных нарушений режима, как небрежный вид, нарушение формы одежды, курение в неположенном месте. Есть также новая тенденция – чрезмерная забота о здоровом сне осужденных. Одних наказывали за то, что они не спали ночью и были признаны злостными нарушителями режима, причем это «звание» для большинства из них является пожизненным. Другой негативный пример – пожилой человек, отбывающий наказание, заснул в дневное время – и вот ему уже не положено УДО.

Судья, председатель 1-го судебного состава апелляционной инстанции Судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда Вячеслав Нагорнов отметил, что именно суд правомочен оценить мнения и доводы сторон процесса, признать человека виновным или невиновным. Каждая неисправленная судебная ошибка, по его словам, означает для общества несостоятельность государства. При этом ошибка – это всегда результат совместной деятельности сторон, которые подчас заинтересованы склонить судью к ошибочному решению. Поэтому ошибки есть и будут.

Какие-то ошибки, примерно 5%, исправляются на стадии апелляционной или кассационной инстанции. Много это или мало? Для людей, оказавшихся осужденными, это чрезмерно много, считает спикер.

По его словам, к ошибкам может порой привести давление со стороны, так называемое общественное мнение или мнение «толпы». Поспешность принятия некоторых правовых новелл, непродуманность уголовно-правовой политики тоже приводят к ошибкам, а то и к ошибочной судебной практике.

Вячеслав Нагорнов не дал однозначного ответа на вопрос, должен ли судья нести ответственность за свои ошибки. Ведь бывают неочевидные, спорные решения судов, которые впоследствии становятся темой доктринальных заключений ученых или дискуссий, предшествующих постановлениям Пленума ВС РФ.

Московский адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «ЗКС» Денис Саушкин высказал мнение, что судебное решение с ошибкой часто базируется на заключениях экспертов. Он указал, что необоснованное и немотивированное заключение эксперта очень сложно оспорить. Уголовно-процессуальным законом не предусмотрена возможность защиты ознакомиться с материалами, переданными следствием эксперту. «Пока у следователя нет такой обязанности, он этого делать не будет», – предупредил адвокат.

Неравноправие сторон в процессе не позволяет адвокату проверить, переданы ли эксперту все необходимые документы, нет технической возможности проверить, правильны ли выводы экспертизы, и оспорить ее, даже если она содержит очевидные «ляпы». Этот порок надо исправить на законодательном уровне, уверен Денис Саушкин.

Олег Баулин, комментируя это выступление, задал риторический вопрос, может ли ошибка эксперта быть обусловлена действиями стороны? Ответ напрашивается сам собой – если сторона скрывает от эксперта какие-то важные материалы дела, рассчитывать на объективные выводы экспертизы не приходится.

Впрочем, здесь многое зависит от того, о каком процессе идет речь. Гражданские и уголовные процессы заметно отличаются друг от друга. В гражданском суде несправедливое «по жизни» решение может быть абсолютно законным. Тогда как в уголовном праве необходимо установить хотя бы относительно объективную истину.

Партнер юридической компании «Пепеляев Групп», к.ю.н. Роман Бевзенко рассказал об ошибках арбитражных судов в гражданских спорах. Эти ошибки, по его словам, объяснялись разными причинами. Перечисляя такие причины, спикер заметил, что необходимость огласить резолютивную часть решения сразу после процесса не позволяет судье внимательно изучить дело. Но при подготовке мотивировочной части он иногда сам замечает, что дело разрешил неверно. Правосудие не может быть быстрым, оно не может быть поставлено в жесткие временные рамки.

Роман Бевзенко полагает, что многие судьи не осознают отличия, связанные со стандартами доказывания, имеющимися в гражданских делах. Играет роль и относительно невысокая культура написания судебных актов по гражданским спорам. В сплошном тексте, не разделенном по смыслу, проще допустить ошибку. Кроме того, судьи боятся открытых рассуждений о недостоверности показаний, в результате чего «судебный акт становится деперсонифицированным», изобилующим ненужными цитатами из законов.

Ну и, конечно, «принцип рекрутинга судейского корпуса тоже не помогает избежать ошибок». Судьями сегодня становятся в основном работники суда, а не юрисконсульты, не адвокаты. Поднявшийся по такой карьерной лесенке судья просто не знает коммерческой жизни, не знает бизнес изнутри.

Возможно, мы «не нашли ответов на все вопросы о причинах ошибок, зато мы обсудили достаточно интересные проблемы и можем задуматься о том, что эффективность правосудия зависит не только от количества обвинительных и оправдательных приговоров, но, прежде всего, от того, какое количество неправосудных решений было вовремя исправлено», заметил Олег Баулин, подводя итоги панельной дискуссии.

А другой модератор – Виталий Квашис – задал простой, но глобальный вопрос, не следует ли, говоря об ошибке и ответственности, заменить в названии всей конференции союз «или» на «и». Заведующий кафедрой уголовного права Уральского государственного юридического университета Иван Козаченко, выступавший с основным докладом на пленарном заседании, с таким подходом немедленно согласился и пообещал учесть его на следующей конференции.