Нетипичные и показательные дела

Как следует из Обзора дисциплинарной практики Адвокатской палаты Санкт-Петербурга (далее – Обзор), во втором полугодии 2019 г. Совет АП Санкт-Петербурга (далее – Совет) рассмотрел 62 дисциплинарных производства в отношении адвокатов. Наряду со статистическими данными, документ содержит описание некоторых дисциплинарных производств, среди которых есть и нетипичные, и показательные.

По итогам рассмотрения дисциплинарных дел 36 адвокатов привлечены к дисциплинарной ответственности. Адвокатам объявлены 25 замечаний и 6 предупреждений. По решению Совета статуса были лишены 5 адвокатов.

По 19 жалобам Квалификационная комиссия АП Санкт-Петербурга (далее – Комиссия) пришла к выводу о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия нарушений в действиях (бездействии) адвоката. Одна жалоба в отношении адвоката была впоследствии отозвана заявителем; одно производство было прекращено в связи с истечением срока привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности; еще одно – вследствие состоявшегося ранее решения Совета с теми же участниками, по тому же предмету и основанию; три – в силу малозначительности совершенного адвокатом проступка. По четырем обращениям Комиссия пришла к выводу об отсутствии допустимого повода для возбуждения дисциплинарного производства. Кроме того, два дела Совет вернул в Комиссию на повторное рассмотрение.

При этом в АП Санкт-Петербурга поступила «нетипичная» жалоба от адвоката Г., участвующего в деле по назначению, на коллегу – адвоката В., который якобы осуществлял защиту по соглашению по тому же делу.

Из материалов дела следует, что 28 апреля в 00.03 адвокат Г. по заявке следователя, поступившей 27 апреля в 21.56, прибыл в следственный отдел (СО), но не был допущен следователем к подзащитному на том основании, «что уголовное дело не возбуждено». Проявив настойчивость, адвокат Г. попал в СО, где представил следователю ордер и заявил о необходимости побеседовать с К. до его допроса, но снова получил отказ. 29 апреля адвокат Г. был вызван следователем в Выборгский районный суд Санкт-Петербурга для участия в процедуре избрания К. меры пресечения. При ознакомлении в суде с материалами дела адвокат Г. обнаружил, что, безосновательно отказав ему 28 апреля в защите К., 29 апреля следователь пригласил адвоката В., «который откликнулся на просьбу следователей, приехал и заключил соглашение с К. С участием адвоката В. были проведены следственные действия, в результате которых К. признал свою вину…».

Комиссия пришла к выводу, что адвокат В. нарушил требования подп. 9 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, в соответствии с которым адвокат не вправе оказывать юридическую помощь по назначению в нарушение порядка ее оказания, установленного решением Совета, а адвокат В., не имея соответствующего поручения, принял на себя защиту К. на предварительном следствии в нарушение Решения Совета «О внесении изменений и дополнений в Решение Совета АП СПб “О порядке оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в судопроизводстве в качестве защитников и представителей по назначению органов дознания, органов предварительного следствия и суда”». Комиссия также посчитала, что адвокат нарушил нормы ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре), в том числе п. 6 указанной статьи.

Совет указал, что «притворный характер соглашения об оказании юридической помощи К. подтверждается совокупностью имеющихся в деле доказательств, таких, как объяснения К. об обстоятельствах его нахождения в СО, заключения соглашения с адвокатом В. и о поведении адвоката В. во время допроса; объяснения самого адвоката В. о том, что к защите К. он приступил по инициативе следователя». По мнению Совета, о притворности соглашения также свидетельствуют обстоятельства появления адвоката В. в СО по Выборгскому району в ночное время; безденежность соглашения; предмет соглашения (защита при производстве только одного следственного действия); отказ К. от услуг адвоката В., последовавший сразу после окончания допроса; отсутствие регистрации соглашения в адвокатском образовании. Кроме того, адвокат В. сообщил, что приступил к защите К., поскольку следователь пояснил ему, что от услуг адвоката Г., направленного АП Санкт-Петербурга, подозреваемый отказался, а заявки на замену адвоката Г. были отклонены.

В результате Совет признал заявление адвоката Г. допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства вне зависимости от того, были ли нарушены действиями адвоката В. права адвоката Г. или нет, и согласился с выводом Комиссии о том, что действительной целью заключения адвокатом В. соглашения с К. явилось желание обойти порядок назначения защитников, установленный решениями Совета. Адвокату В. вынесено предупреждение.

В другом случае адвокат К. обратился в АП с жалобой в отношении адвоката О., представлявшего в процессе другую сторону.

Комиссия и Совет пришли к выводу, что адвокат О. нарушил п. 2 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, когда в своем выступлении в прениях высказал мнение об уменьшении размера возмещения истцу расходов, связанных с оказанием ему юридической помощи адвокатом К., при этом дал негативную оценку квалификации и качеству юридической помощи, которую оказал истцу адвокат К.

Также адвокат О. нарушил п. 3 ст. 4 Кодекса, поскольку в судебном заседании и в присутствии доверителя адвоката К. допустил критику юридической позиции процессуального противника, которая содержала негативные оценочные суждения о личных и профессиональных качествах коллеги, что может быть расценено как умаление чести, достоинства и деловой репутации, а также публично связал их с выводом о необоснованности размера выплаченного коллеге вознаграждения.

Адвокату О. объявлено замечание.

Еще одно дисциплинарное производство было возбуждено по обращению заместителя председателя Санкт-Петербургского городского суда с приложенным частным определением Судебной коллегии Санкт-Петербургского городского суда в отношении адвоката Б.

Адвокат Б. защищал Е., приговор которому был отменен, и дело было возвращено прокурору в связи с нарушением права обвиняемого на защиту.

В соответствии с требованиями п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник не имеет права участвовать в производстве по уголовному делу, если он оказывает или оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого или обвиняемого. Доказательствами вины Е. явились показания подозреваемого и впоследствии обвиняемого А., защиту которого на предварительном следствии осуществлял тот же адвокат Б. Из этого следует, что между интересами Е. и А. имелись существенные противоречия, которые были очевидными для адвоката Б. в момент принятия решения о защите Е. Поэтому адвокат Б. был не вправе его защищать.

Невыполнение этих требований закона повлекло нарушение права Е. на защиту в стадии предварительного расследования. На основании определения Судебной коллегии адвокат Б. был отстранен от дальнейшего участия в уголовном деле.

Комиссия и Совет заключили, что адвокат Б. нарушил п. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката, ему было объявлено замечание.

С полным текстом Обзора можно ознакомиться здесь.

Анна Стороженко