Без права на звонок

В Госдуму поступил отрицательный отзыв на законопроект о праве задержанного на телефонный звонок. Проект изменений в ст. 96 Уголовно-процессуального кодекса был внесен председателем Комитета ГД по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павлом Крашенинниковым, его первым замом Виктором Пинским, председателем Комитета ГД по Регламенту и организации работы Государственной Думы Сергеем Поповым и зампредседателя Комитета ГД по жилищной политике и жилищно-коммунальному хозяйству Александром Сидякиным.

По сообщению «РБК», в отзыве вице-премьера Сергея Приходько говорится о том, что законопроект не поясняет, что считать моментом доставления подозреваемого в органы дознания или следствия, и не уточняет срок, в который подозреваемый должен предстать перед дознавателем или следователем после своего задержания. Предлагая обязать следователя дать подозреваемому право на телефонный звонок, депутаты забывают о праве следствия сохранять в тайне факт задержания, указывается в документе. Кроме того, получив право на звонок, подозреваемый может раскрыть какие-то сведения о предварительном расследовании, например, если разговор ведется на языке, которым дознаватель не владеет, приводит аргумент Приходько.

Отзыв комментирует член Совета АП Санкт-Петербурга Юрий Новолодский:

«Наше правительство в меньшей мере вообще обеспокоено соблюдением прав задержанных лиц. Есть понятие следственной тайны, и ее нужно уважать, но есть и необходимость обеспечить право на защиту. Эта обязанность также лежит на государстве, и государству действительно, если они не приемлют такую форму, как совершение звонка, надо найти новое решение этой проблемы.

Государство должно решить, как осуществлять информирование тех лиц, которые по закону призваны, с одной стороны, обеспечивать права, а с другой – соблюдать адвокатскую тайну. Почему бы не возложить на следственное подразделение обязанность звонить в органы адвокатского самоуправления и давать информацию, что задержан такой-то гражданин, нуждающийся в оказании помощи. Одновременно предупреждая нас о сохранении тайны следствия.

Следственные службы заинтересованы в атмосфере незнания о судьбе человека, потому что тогда можно с ним творить все, что угодно.

Так что если бы было желание соблюсти право на защиту, никакого труда это бы не составило. Можно было бы принять на уровне всей адвокатской корпорации положение, возможно, с включением такового в КПЭА или Закон об адвокатуре, что по просьбе следствия сведения о задержании какого-либо лица не подлежат распространению.

Конечно, некий резон в этом есть. Иногда для того, чтобы можно было эффективно работать против других соучастников, нельзя сразу же оглашать информацию о задержанном. А если ему дать право на звонок, он позвонит знакомому, иносказательно объяснит, что он задержан, и все сообщники, как тараканы, расползутся по нашей великой Родине. В самой идее права на звонок лежит все-таки предоставление возможности обеспечить себя защитой. И можно разработать законопроект так, чтобы это право было – и овцы будут целы, и волки сыты».