Необходимо единство практики

Как уже сообщалось, курсы организованы Федеральной палатой адвокатов РФ и Адвокатской палатой Ставропольского края. Это масштабное мероприятие собрало около 120 участников – членов квалификационных комиссий и советов, президентов и вице-президентов, адвокатов ряда адвокатских палат субъектов РФ.

ФПА РФ представляли президент Юрий Пилипенко, вице-президент Светлана Володина, члены Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам Николай Кипнис и Александр Никифоров, советники ФПА РФ Михаил Толчеев, Евгений Рубинштейн, Нвер Гаспарян.

Президент ФПА РФ Юрий Пилипенко и президент АП Ставропольского края, руководитель Южного центра повышения квалификации Высших курсов повышения квалификации адвокатов ФПА РФ Ольга Руденко приветствовали участников курсов, пожелав им успешной работы и отметив большое значение этого мероприятия для анализа дисциплинарной практики и выработки единых подходов.

Юрий Пилипенко в своем выступлении 19 октября проанализировал полномочия ФПА РФ по вопросам дисциплинарной ответственности и высказал мнение о том, что акцент дисциплинарной практики должен приходиться на отношения между гражданином и адвокатом, а не между палатой и адвокатом. Также он прокомментировал принятие Правительством РФ постановления о повышении оплаты защиты по назначению.

19 октября обсуждались такие темы, как практика принятия адвокатской палатой решений о прекращении статуса адвоката, судебная практика по делам об оспаривании адвокатами решений советов адвокатских палат о прекращении статуса адвоката и о применении мер дисциплинарной ответственности в виде замечания или предупреждения, а также об оспаривании лицами, не являющимися адвокатами, решений органов адвокатских палат субъектов РФ. Все вопросы судебной практики рассматривались на основе анализа решений, которые по просьбе ФПА РФ были представлены адвокатскими палатами.

Практика принятия решений о прекращении статуса адвоката

Ольга Руденко поделилась опытом Адвокатской палаты Ставропольского края по принятию решений о прекращении статуса адвоката. По ее словам, в текущем году мера дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката применена по итогам рассмотрения 21 дисциплинарного производства. Пятнадцать из них связаны с неуплатой обязательных отчислений на общие нужды Адвокатской палаты. Принимая по таким делам решение о прекращении статуса, Совет АП Ставропольского края исходит из того, что адвокаты, не уплачивающие отчисления, не имеют связи с палатой и нарушают корпоративные правила – не повышают квалификацию, не сдают статистическую отчетность, не участвуют в корпоративных мероприятиях.

Из других дисциплинарных производств она выделила дело в отношении адвоката, являющегося председателем общественной организации, в задачи которой входят борьба с коррупцией и оказание квалифицированной юридической помощи. Адвокат обжаловал решение о прекращении статуса, но суд встал на сторону палаты.

По мнению Ольги Руденко, необходимо обобщить по всей стране практику, связанную с прекращением статуса адвоката. Она заметила, что при вынесении решения совет палаты должен подниматься над ситуацией, чтобы принимать не эмоциональное, а взвешенное решение, исходя из фактических обстоятельств дела, а также поведения и действий адвоката.

Первый вице-президент АП Московской области Михаил Толчеев сообщил, что при принятии решений о лишении статуса АП Московской области исходит из двух установленных КПЭА базовых принципов: абсолют интересов доверителя и абсолют авторитета адвокатуры. Если поведение адвоката идет с ними вразрез, это является основанием для прекращения статуса, независимо от того, привлекался ли адвокат ранее к дисциплинарной ответственности.

Михаил Толчеев привел пример из практики АП МО: адвокат по гражданскому делу по доверенности представлял интересы наследника третьей очереди, но в процессе адвокатского расследования нашел наследника второй очереди, от его имени написал заявление на вступление в право наследования, а потом от имени наследника третьей очереди (без согласования с ним) отказался от иска.

Однако неуплата обязательных отчислений в АП МО не является безусловным основанием для лишения статуса. Если адвокат изъявляет желание сохранить членство в палате и готов погасить задолженность, то палата идет ему навстречу. За неуплату отчислений статус прекращается только в тех случаях, когда адвокат полностью утрачивает связь с палатой. А если он после прекращения статуса выражает готовность выплатить задолженность, палата заключает с ним в суде мировое соглашение.

Михаил Толчеев считает, что адвокатуре необходим механизм, обеспечивающий единство дисциплинарной практики, – центральный орган корпорации должен обобщать практику и принимать решения по значимым вопросам.

Практика оспаривания решений о прекращении статуса

Основной темой выступления Михаила Толчеева была судебная практика по делам об оспаривании адвокатами решений советов адвокатских палат субъектов РФ о прекращении статуса адвоката (на примерах дел о признании судами решений советов незаконными). Проанализировав решения судов различных субъектов РФ, которыми были отменены решения органов адвокатского сообщества о прекращении статуса адвоката, он выявил некоторые общие тенденции. Одна из самых главных, по его словам, заключается в том, что суды демонстрируют некоторую предвзятость: они изначально настроены на отмену решения и создают юридические конструкции в обоснование этого.

Основаниями для отмены могут быть нарушение срока возбуждения дисциплинарного производства (10 дней со дня поступления жалобы) или неизвещение адвоката (при этом суды демонстрируют более жесткий подход по сравнению с тем, который вытекает из норм ГПК РФ), а также то обстоятельство, что нарушение не связано с адвокатской деятельностью.

Но в более чем 80 процентов случаев основанием для отмены решения совета палаты о прекращении статуса адвоката является чрезмерная строгость наказания – «усмотренческий фактор, который суды обосновывают по-разному». При этом суд всегда исходит из того, что бремя доказывания возложено на палату, и указывает в решениях об отмене: палата не обосновала, что допущенное адвокатом нарушение не является проступком, влекущим менее строгую меру дисциплинарной ответственности, или малозначительным проступком.

В связи с этим Михаил Толчеев обратил внимание коллег на необходимость тщательно аргументировать прекращение статуса, но отметил, что такое нарушение, как причинение ущерба авторитету адвокатуры, доказать в суде в любом случае сложно. Позиции о том, какими действиями может быть нанесен этот ущерб, и о том, что должно и не должно для адвоката, формирует сама адвокатская корпорация, для суда ее авторитет не является самостоятельной ценностью. Многие нарушения, не касающиеся непосредственно адвокатской деятельности, суд обычно трактует как малозначительные. Это относится, в частности, к ситуациям, связанным с поведением адвоката в публичном пространстве.

Практика оспаривания решений о замечаниях и предупреждениях

Практика показывает, что вопреки положениям КПЭА суды рассматривают дела об оспаривании решений не только о лишении статуса, но и о вынесении замечаний и предупреждений.

Судебную практику по делам об оспаривании адвокатами решений советов адвокатских палат субъектов РФ о применении мер дисциплинарной ответственности в виде замечания или предупреждения обобщил член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, член Квалификационной комиссии АП Московской области Александр Никифоров. Проанализировав 31 судебное решение, он пришел к выводу, что нет четкой грани между основаниями, по которым к адвокату применяются эти меры дисциплинарной ответственности.

В рассмотренной им выборке среди оснований для привлечения к дисциплинарной ответственности в виде замечания преобладают: «двойная защита»; принятие поручения на защиту в порядке ст. 51 УПК РФ вне установленного порядка; грубые ошибки адвоката; неявка в судебное заседание, нарушение порядка в судебном заседании; защита без заключения письменного соглашения; иные нарушения. Основаниями для вынесения предупреждения обычно служат: «двойная защита»; принятие поручения на защиту в порядке ст. 51 УПК РФ вне установленного порядка; грубые ошибки адвоката; неявка в судебное заседание, нарушение порядка в судебном заседании; иные нарушения. Таким образом, в представленной выборке лишь защита без заключения письменного соглашения является основанием применения только одной из двух рассматриваемых мер ответственности.

К основным доводам поданных в суд жалоб на дисциплинарные решения Александр Никифоров отнес: несоблюдение требований объективности, полноты, достоверности при рассмотрении дисциплинарного производства; нарушение процедуры при рассмотрении дисциплинарного производства; несоответствие дисциплинарного взыскания тяжести проступка. Он рассмотрел конкретные ситуации, прокомментировав позицию судов.

Например, касаясь первой группы решений, Александр Никифоров привел пример, когда в жалобе заявитель указал, что члены квалификационной комиссии как будто намеренно не рассматривали те документы, которые он представил в доказательство своей невиновности. В связи с этим он отметил необходимость давать по каждому документу заключение, почему квалификационная комиссия его принимает или не соглашается принять.

Один из аргументов для обжалования по вопросам процедуры состоял в том, что вице-президент палаты возбудил дело на основании представления органов внутренних дел. Суд встал на сторону палаты, указав, что Кодекс профессиональной этики адвоката не регулирует вопрос, на основании каких документов возбуждает дело вице-президент. В этой группе решений интерес представляет позиция одного из судов Самарской области, который признал надлежащим извещение адвоката по электронной почте.

Александр Никифоров обратил внимание коллег на то обстоятельство, что суды, рассматривая дела об отмене дисциплинарных решений, не всегда учитывают положения Кодекса профессиональной этики адвоката. Если, например, один из судов Самарской области, ссылаясь на КПЭА, указывает, что у него нет компетенции рассматривать материальную сторону дела, то практика других регионов показывает, что суды исследуют не только процедурные вопросы, но и объективную сторону проступка.

Практика оспаривания заявителями отказов в возбуждении дисциплинарного производства, а также решений советов палат, принятых по итогам рассмотрения дисциплинарных производств

Член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, вице-президент АП г. Москвы Николай Кипнис сделал обзор судебной практики по делам об оспаривании лицами, не являющимися адвокатами, решений органов адвокатских палат субъектов РФ об отказе в возбуждении дисциплинарного производства, а также решений советов палат, принятых по итогам рассмотрения дисциплинарных производств.

Отказы в возбуждении дисциплинарных производств основываются на положениях п. 2 и 3 ст. 21 КПЭА и были вызваны следующими причинами:

1) обратился ненадлежащий субъект – тот, кто не заключал соглашение с адвокатом, или не тот, кого адвокат должен был защищать, то есть лицо, не уполномоченное КПЭА на подачу жалобы с конкретным предметом (например, генеральный директор ООО, с которым заключено соглашение на юридическое обслуживание, обращается в суд как физическое лицо; лицо, с которым было заключено соглашение на защиту его родственника, обращается с жалобой на качество работы адвоката, а не по вопросу об оформлении отношений адвоката с доверителем);

2) предмет обращения не соответствует предмету дисциплинарного производства, то есть это действия адвоката, не связанные с профессиональной деятельностью (например, с жалобой обратился бывший доверитель адвоката, но в связи с взысканием адвокатом с заявителя за пределами адвокатской деятельности задолженности по договору займа);

3) неконкретность жалобы (нарушение заявителем при подаче жалобы положений подп. 6 и 7 п. 2 ст. 20 КПЭА);

4) истечение сроков применения мер дисциплинарной ответственности (п. 5 ст. 18 КПЭА).

По словам Николая Кипниса, все представленные адвокатскими палатами решения (распоряжения) президентов палат об отказе в возбуждении дисциплинарного производства, равно как и решения, принятые советами палат по итогам рассмотрения возбужденных дисциплинарных производств, суды, рассматривавшие иски заявителей, оставили без изменения.

Некоторые выводы

Резюмируя прозвучавшие на курсах обзоры судебной практики, Николай Кипнис сделал вывод, что как по делам об оспаривании решений в отказе о возбуждении дисциплинарного производства лицами, не имеющими адвокатского статуса, так и по тем делам, когда доверители обжалуют результаты дисциплинарного производства либо по мотиву принятия неверного решения об отсутствии в действиях адвоката проступка, либо по мотиву слишком мягкой меры взыскания, примененной к адвокату, суды в целом поддерживают позицию адвокатского сообщества.

Но при этом суды, во-первых, принимают и рассматривают жалобы на применение мер дисциплинарной ответственности в виде замечания и предупреждения, а не только прекращения статуса, а во-вторых, по всем категориям исков не исключают для себя проверку по существу доводов (то есть не только проверяют решения советов адвокатских палат на предмет соблюдения процедуры дисциплинарного производства, но и вторгаются в материальный аспект). Таким образом, соответствующие нормы КПЭА суды и не отвергают, но и не принимают полностью.

Кроме того, по мнению Николая Кипниса, остаются нерешенными два важных процессуальных вопроса. Первый заключается в следующем: в порядке какого судопроизводства – гражданского или административного – должны слушаться дела по претензиям граждан-заявителей к палате? Ответ на этот вопрос важен в том числе для определения подсудности.

Практика демонстрирует различные подходы судов. «Например, было представлено самарское дело, которое слушалось в том же суде, где и все дела по искам к Палате адвокатов Самарской области. Оно было разрешено в пользу палаты, но рассматривалось в порядке КАС. При этом есть постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2016 г. № 36 «О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации», где в п. 2 указано, что «…не подлежат рассмотрению по правилам КАС РФ не связанные с реализацией публичных полномочий дела по внутрикорпоративным спорам, возникающим между адвокатами и адвокатскими палатами, … которые подлежат разрешению в исковом порядке», – говорит Николай Матвеевич.

По его мнению, необходима определенность в понимании того, как квалифицировать ситуации, когда гражданин обжалует решения совета палаты, то есть решения, связанные с взаимоотношениями совета палаты с адвокатом: можно ли относить такие ситуации к сфере внутрикорпоративных отношений палаты с адвокатом, или же это отношения гражданина с палатой? От этого зависит ответ на вопрос о том, в порядке какого судопроизводства должны слушаться подобные дела.

«С этим связана вообще проблема правомерности таких обжалований, то есть нужно ли слушать такие дела по существу, или их нужно прекращать ввиду отсутствия правового интереса у заявителя», – считает Николай Кипнис. Правомочен ли гражданин-заявитель обжаловать решения дисциплинарных органов в судебном порядке – это второй важный процессуальный вопрос, на который он обращает внимание.

Есть несколько примеров (решения судов г. Москвы, Ростова-на-Дону), когда суд на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ прекращал производство, признавая, что с иском обратилось лицо, чьи права и интересы не затрагиваются принятым дисциплинарным решением. Эта позиция базируется на нескольких актах Конституционного Суда РФ, в том числе на определении от 1 марта 2007 г. № 293-О-О по жалобе гражданина Л.Г. Клименка, и из нее следует, что «дисциплинарное производство, проводимое в отношении адвоката, не влияет на правовое положение гражданина-доверителя, который его инициирует». Но в судебной практике есть примеры и противоположного подхода.

Для формирования единых подходов в судебной практике Николай Кипнис считает необходимым принятие Пленумом Верховного Суда РФ специального постановления о применении судами законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

Интерактивный семинар

Во второй половине дня 19 октября начался интерактивный семинар-тренинг «Практические навыки и стандарты рассмотрения дисциплинарных производств в квалификационной комиссии», который завершился 20 октября. В его рамках проведено пять игровых заседаний квалификационной комиссии.

Для этого участвовавшие в мероприятии члены квалификационных комиссий разделились на группы, каждая из которых выбрала председателя комиссии и получила задание по рассмотрению конкретного дисциплинарного производства. Заседания проводились в соответствии с требованиями ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Участники каждой группы ознакомились с предложенной фабулой дисциплинарного производства, определили круг доказательств, подготовили и задали вопросы участникам дисциплинарного производства (явка которых в лице специально подготовленных «актеров» была обеспечена организаторами), вынесли мотивированное заключение.

Эксперты – вице-президент ФПА РФ Светлана Володина; президент АП Ставропольского края Ольга Руденко; член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, вице-президент АП г. Москвы Николай Кипнис; член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, член Квалификационной комиссии АП Московской области Александр Никифоров; советник ФПА РФ, член Квалификационной комиссии АП г. Москвы Евгений Рубинштейн; заместитель председателя Квалификационной комиссии АП г. Москвы Иван Жуков – оценили итоги каждого заседания, прокомментировали рассмотренные ситуации и ответили на вопросы аудитории.

По окончании тренинга Ольга Руденко вручила всем участникам сертификаты о повышении квалификации, отметив, что, по ее мнению, именно такой формат учебных мероприятий – сочетание лекционных занятий с интерактивным семинаром, позволяющим полностью погрузиться в конкретную ситуацию и решить практическую задачу, дает хороший образовательный эффект.