Законодатель вправе установить профессиональное судебное представительство

Федеральная палата адвокатов РФ внимательно изучила принятые Советом при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека по итогам 57-го специального заседания Рекомендации на тему «Обеспечение прав человека при совершенствовании процессуального законодательства». В целом положительно оценив выводы СПЧ относительно законодательных инициатив Верховного Суда РФ о реформировании процессуального законодательства, ФПА РФ в то же время обосновала свою правовую позицию по разделу 2 Рекомендаций, касающемуся обязательного высшего юридического образования для представителя стороны в судебном процессе, в письме, направленном на имя председателя СПЧ Михаила Федотова.

СПЧ высказал определенные возражения и доводы против введения профессионального представительства в судопроизводстве, сославшись на правовую позицию Конституционного Суда РФ, «который в своем постановлении от 16 июля 2004 г. № 15-П признал часть 5 ст. 59 АПК РФ, исключавшую выбор в качестве представителей в арбитражном суде других лиц, кроме адвокатов или работников, состоящих в штате организаций, не соответствующей ч. 1 ст. 19, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 55 Конституции РФ как нарушающей требование равенства прав граждан при обращении за судебной защитой. Следствием этого стало исключение частей 5 и 5.1 из ст. 59 АПК РФ».

Согласно выводу, содержащемуся в Рекомендациях СПЧ, «возвращение в анализируемом законопроекте к вопросу о допуске в качестве представителя в суде лишь граждан, имеющих квалификацию юриста, является прямым нарушением содержащегося в Федеральном конституционном законе от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ “О Конституционном Суде Российской Федерации” законодательного запрета преодолевать позицию Конституционного Суда РФ о неконституционности лишенного Судом юридической силы законодательного регулирования путем повторного принятия акта с аналогичным содержанием».

ФПА РФ не согласна с такой интерпретацией Постановления КС РФ от 16 июля 2004 г. № 15-П и выводом, изложенным в Рекомендациях по этому вопросу, полагая, что КС РФ не лишил законодателя права вносить изменения в действующую систему правового регулирования судебного представительства.

К тому же КС РФ указал, что «право вести свои дела в суде через самостоятельно выбранного представителя не означает безусловное право выбирать в качестве такового любое лицо». Тем самым КС РФ, как сказано в письме ФПА РФ, «дал посыл законодателю, согласно которому он, реализуя свои полномочия, вправе вносить изменения в действующую систему правового регулирования судебного представительства в целях реализации конституционных прав граждан и их объединений на судебную защиту и права на получение квалифицированной юридической помощи».

Согласно указанному выше постановлению № 15-П КС РФ, «законодатель вправе предусмотреть преимущества, в частности для адвокатов при допуске их в качестве представителей в суде, если необходимость таких преимуществ обусловлена публичными интересами, что, например, имеет место в уголовном судопроизводстве в отношении представителей обвиняемого. Этому должно предшествовать определение порядка получения квалифицированной юридической помощи, а также установление особых требований, предъявляемых к членам адвокатских образований».

В ФПА считают, что законопроект Верховного Суда РФ не претендует на преодоление позиции, изложенной Конституционным Судом РФ в постановлении № 15-П, а лишь реализует право законодательной инициативы в соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ по вопросу совершенствования действующей системы правового регулирования судебного представительства.

Не согласны в ФПА РФ и с некоторыми тезисами, изложенными в Рекомендациях СПЧ. В частности, утверждая, что «большая часть населения страны не в состоянии оплачивать услуги представителя-юриста, тем более при необходимости зачастую нести расходы даже на сам поиск такого юриста», СПЧ забывает о том, что Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 324-ФЗ в определенной мере решает задачу доступа некоторых категорий малоимущих граждан к судопроизводству, в том числе их представительству в судах. Только адвокаты в 2017 г. в гражданском и административном судопроизводстве в рамках государственной системы представили интересы 7767, а на безвозмездной основе (pro bono) – 25 268 малоимущих граждан.

Не видят в ФПА РФ и предпосылок дополнительных расходов со стороны государства в связи с введением профессионального судебного представительства, о которых говорится в Рекомендациях СПЧ. И считают некорректной попытку увязать статистику Европейского Сообщества, согласно которой страны, внедрившие обязательное профессиональное представительство и связанную с этим бесплатную юридическую помощь, были вынуждены увеличить расходную часть государственного бюджета в этой сфере на 20%, с расходами на оказание бесплатной юридической помощи малоимущим гражданам и обеспечением качества юридической подготовки судебных представителей.

Вызвало сомнение и следующее утверждение СПЧ: «Сторона, участвующая в гражданском процессе без помощи профессионального юриста, может рассчитывать на оказание ей помощи любым дееспособным лицом, которое, и не являясь юристом по образованию, может быть более осведомленным в правовых вопросах или обладающим достаточным жизненным опытом». В ФПА РФ уверены, что жизненный опыт и осведомленность любого гражданина в правовых вопросах никогда не сравнится с уровнем профессиональных знаний, полученных в образовательных учреждениях высшего юридического образования.

«Процессуальные вопросы в суде должен решать профессиональный представитель, обладающий правовой культурой, знанием судебной практики, умением вести профессиональный диалог. Другие судебные представители, являющиеся специалистами в иных областях знаний, должны оказывать помощь представляемым лицам по вопросам их компетенции», – указывается в ответе Федеральной палаты адвокатов.

Не согласны в Федеральной палате адвокатов РФ и с тезисом, что «наличие диплома не гарантирует должный уровень подготовки юриста». Аргументируя свою позицию, ФПА РФ приводит статистику, согласно которой экзамен на получение статуса адвоката не выдерживает треть претендентов – это чаще всего юристы, свободно практикующие на рынке юридических услуг и предоставляющие порой услуги ненадлежащего качества.

В мировой практике в большинстве иностранных юрисдикций деятельность по оказанию профессиональной юридической помощи строго регламентирована: в национальное законодательство включены нормативные предписания, определяющие порядок осуществления такой деятельности и создающие предпосылки для выработки и соблюдения юристами корпоративных, профессиональных и этических стандартов. А в одном ряду с Россией, где отсутствуют строгие требования к наличию у лица, оказывающего юридические услуги, специального правового статуса, находятся Демократическая республика Конго, Албания и некоторые государства постсоветского пространства. Принятие Минюстом России Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи, указывается в письме ФПА РФ, направлено на соблюдение прав и основных свобод человека, повышение уровня защиты прав и законных интересов граждан и организаций, улучшение качества исполнения судебных решений.