Подмена тезиса

19 апреля «Ведомости» опубликовали статью советника ФПА РФ, первого вице-президента АП Московской области Михаила Толчеева «Авторитет адвокатуры – понятие корпоративное». Поправки в КПЭА предусматривают не запрет критики, а усиление понятия «авторитет адвокатуры» как самостоятельной ценности адвокатского сообщества.

Адвокатура действует на принципах независимости, корпоративности и самоуправления, что обусловлено выполнением публичной функции по оказанию квалифицированной юридической помощи. Право адвоката оказывать помощь своему доверителю основано только на авторитете адвокатского сообщества, принадлежность к которому предполагает подчинение нормам профессиональной этики. Авторитет – это моральное право осуществлять публичные полномочия, признаваемое обществом.

Полномочия по созданию и применению этих норм отнесены законодателем к исключительной компетенции адвокатского сообщества, с тем чтобы исключить вмешательство в адвокатскую деятельность со стороны тех, кому адвокат противостоит.

На предстоящем очередном Всероссийском съезде адвокатов планируется принятие поправок в Кодекс профессиональной этики адвоката. В их числе – изменения, акцентирующие понятие авторитета адвокатуры как самостоятельной ценности, защита и поддержание которой является обязанностью каждого члена корпорации. При этом понятие это не новое и речь идет именно о расстановке акцентов. В целом в адвокатском сообществе в этой связи имеется определенное единство мнений и взглядов на то, что допустимо, а что нет для адвоката. Но не обходится и без критики, которую не всегда можно назвать добросовестной.

Адвокатура представляет собой сообщество, которое способно обеспечить высокий уровень контроля поведения входящих в него профессионалов, причем не способом принуждения, а через моральные регуляторы, такие как профессиональные нормы, защищаемые ценности и т.д. В отличие от просто работы, движимой материальным интересом, статус адвоката подразумевает ценностную мотивацию и наличие внутренних этических норм.

Именно на профессионализме членов корпорации, наличии признаваемой в обществе ценностной мотивации и механизмов ее защиты строится авторитет адвокатуры. Он позволяет создавать особые доверительные отношения между адвокатом и обратившимся к нему лицом, не требующие дополнительных внешних механизмов их обеспечения.

В общественном сознании существуют определенные представления о том, каким должен быть адвокат, что допустимо для него, а что нет. И если мнение о корпорации не соответствует этим общественным ожиданиям, адвокат не сможет сформировать доверительные отношения со своим подзащитным. Доверие общества является следствием того, существует ли уверенность в том, что адвокаты отвечают общепринятым представлениям о «правильном» адвокате или нет.

Законодатель установил, что этические правила для адвокатов формулируются ими самими в принимаемом ими Кодексе профессиональной этики адвоката. Вопрос оценки соответствия действий адвоката этим нормам отнесен к исключительной компетенции коллегиальных дисциплинарных органов, избираемых адвокатским сообществом.

Конечно, речь не идет о недопустимости судебного контроля. Принятые дисциплинарными органами решения могут проверяться на предмет их соответствия требованиям закона, наличия злоупотреблений и т. д. Однако определение того, что недопустимо для адвоката и какие действия умаляют авторитет адвокатуры, может дать только сообщество. Для суда авторитет адвокатуры не является самостоятельной и понятной ценностью, которую нужно защищать.

И сказанное не имеет ничего общего с запретом критики кого бы то ни было. Работа адвоката заключается именно в критике.

Мысль простая и самоочевидная: если ты позиционируешь себя как адвокат, ты должен думать о том, как твои действия отразятся в общественном мнении в отношении всех членов корпорации. Если публичные заявления адвоката являются не сообщением о фактах и их оценкой, а эмоционально-оценочным мнением, они должны иметь достаточную фактологическую основу. Так говорит Европейский Суд. Общественные ожидания в отношении адвоката таковы, что, если он публично выдвигает серьезные обвинения, он должен иметь для этого достаточные основания. Очевидная ложь и манипулирование общественным сознанием, имеющие целью избежать ответственности за сказанное адвокатом, или поведение, которое позорит всю корпорацию, должны получить оценку со стороны сообщества. Использование несложных юридических приемов позволяет избежать ответственности за клевету или умаление чести и достоинства конкретных лиц. При этом, например, негативно-оценочное суждение, не подкрепленное фактами, способно нанести ущерб авторитету сообщества в целом.

Конечно же, такая расстановка акцентов не может не вызвать критики со стороны тех, кому привычнее переносить профессиональное обсуждение в медийное пространство, эпатируя неподготовленного читателя. Известно, что притягательность популистских лозунгов не зависит от их правдивости. Использование не вполне корректных приемов, которые в среде профессионалов достаточно быстро нейтрализуются, в непрофессиональном обсуждении весьма эффективно.

Поэтому высказанное Дмитрием Талантовым утверждение о том, что адвокатское сообщество намерено запретить критику, весьма интригующе, но не имеет ничего общего с действительностью. В предлагаемых поправках в Кодекс профессиональной этики адвоката нет ни слова о запрете критики. Речь, как я уже отметил, идет исключительно об усилении понятия «авторитет адвокатуры» как самостоятельной ценности адвокатского сообщества. В логике это называется подменой тезиса. И попытка оказывать давление с использованием таких логических диверсий вызывает только сожаление.

В конечном итоге мы все заинтересованы, чтобы в общественном сознании формировалось отвечающее действительности понимание того, что адвокат – это профессионал, которому можно довериться и слово которого имеет вес и для суда, и для доверителя.

Полный текст интервью читайте на сайте: https://www.vedomosti.ru/newspaper/articles/2017/04/19/686367-avtoritet-advokaturi