№19 (348) за октябрь 2021 г.
Объявлены лауреаты Высшей юридической премии «Фемида»
24 сентября в Центре международной торговли в Москве прошла XXV торжественная церемония объявления лауреатов Высшей юридической премии «Фемида». В их число вошли представители юридического сообщества, органов государственной власти, науки, образования, средств массовой информации. В номинации «Профессиональное сообщество» награда вручена президенту ФПА Юрию Пилипенко, а в номинации «Адвокатура» – председателю КА «Юлова и партнеры» Елене Юловой. Принимая награду, Юрий Пилипенко подчеркнул, что премия вручается не столько ему, сколько всей адвокатской корпорации.
Решение ЕСПЧ учитывается не всегда
В настоящей статье на примере резонансного уголовного дела, в котором суд, вопреки содержащимся в постановлении Европейского Суда по правам человека позициям о нарушениях Конвенции о защите прав человека и основных свобод, вынес решение о продлении меры пресечения в виде содержания под стражей, обосновывается необходимость внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство. В частности, предлагается установить обязанность Верховного Суда РФ оперативно реагировать на продолжающиеся после принятия постановлений ЕСПЧ нарушения конституционных прав граждан.
В целях восстановления нарушенных прав
Автор настоящего комментария к статье Игоря Исаева «Решение ЕСПЧ учитывается не всегда» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) считает приведенный в публикации пример резонансного уголовного дела не единичным случаем, а свидетельством системных нарушений – судебная власть игнорирует последствия нарушения прав человека, выявленные не только при рассмотрении жалобы ЕСПЧ, но и в ходе реализации иных экстраординарных процессов. По его мнению, чтобы разрешить проблему, необходимо нормативное регулирование, которое позволит закрепить положение о том, что при установлении незаконности судебного акта все последующие основанные на нем судебные решения подлежат безусловной отмене.
В условиях отказа в принятии обеспечительных мер
В настоящей статье уделяется внимание сложившейся тенденции отказа в удовлетворении заявлений о принятии обеспечительных мер; приводится позиция ВС РФ, закрепившего высокий стандарт требований к добросовестности лиц, в отношении которых запрашиваются обеспечительные меры; сформулированы рекомендации по написанию обоснованного заявления о принятии обеспечительных мер.
Институт обеспечительных мер требует развития
В настоящем комментарии к статье Кирилла Труханова, Артёма Герасимова «В условиях отказа в принятии обеспечительных мер» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор отмечает, что в настоящее время суды, рассматривая обособленные споры о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, стали чаще, нежели раньше удовлетворять ходатайства о принятии мер обеспечения, но непредсказуемость и непрогнозируемость содержания судебных актов сохранилась: предугадать, удовлетворит суд или откажет в удовлетворении соответствующего заявления по результатам анализа собранного комплекта доказательств, с большой степенью вероятности невозможно. Как считает автор, данный институт еще требует дальнейшего развития как при применении его при рассмотрении дел о банкротстве, так и при рассмотрении общеисковых споров.
В настоящем комментарии к статье Любови Дорошенко «Фактическое изъятие земельного участка для публичных нужд – действие в обход формальной процедуры?» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор в дополнение к приведенным в публикации средствам защиты права собственника указывает на перераспределение земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, с земельными участками, находящимися в частной собственности, как вероятный эффективный способ удовлетворения интересов собственника частного земельного участка, а также уделяет внимание позиции судов, поддержанной ВС РФ, о том, что «предприниматель избрал несоразмерный способ защиты нарушенного ответчиком права». По мнению автора, применение подобного подхода возможно ожидать от суда в тех случаях, когда интересы собственника частного земельного участка противостоят размещению инфраструктуры для публичного пользования.
В настоящей статье определены пути решения назревшей правовой проблемы – необходимости защиты прав лица, у которого изъяли земельный участок для государственных или муниципальных нужд без соблюдения установленных законом процедур. Автором проведен анализ действующего законодательства, правовых позиций, изложенных в решениях и руководящих разъяснениях ВС РФ, актуальной судебной практики по данному вопросу, предпринята попытка выделить и систематизировать критерии для сравнения формального (в соответствии с гл. VII.1 ЗК РФ) и фактического изъятия земельных участков у правообладателей.
Доказать, что цель трат – нужды семьи
В настоящем комментарии к статье Валерии Титковой «Правильно разделить» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор разъясняет, почему возможность раздела общего имущества в суде общей юрисдикции при наличии процедуры банкротства является неоднозначной и почему обязанность заявителя доказать, что полученное исполнение было использовано на нужды семьи, вызывает ряд вопросов. По его мнению, в делах о банкротстве судам следовало бы презюмировать использование полученного по обязательству на нужды семьи, возлагая при этом бремя опровержения этой презумпции на супругов.
Судебные акты в делах о банкротстве стали приобретать прокредиторский уклон
В настоящем комментарии к статье Валерии Титковой «Правильно разделить» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор анализирует постановление АС Восточно-Сибирского округа от 4 июня 2020 г. № Ф02-1712/2020 по делу № А33-29543/17, в котором отражен новый подход к вопросу о признании обязательств супругов общими, и подчеркивает, что вопреки сложившейся практике при рассмотрении вопроса о признании налоговых обязательств совместными суды, в целях максимального удовлетворения требований кредиторов, перераспределили бремя доказывания и возложили его на супругов: они должны доказать, что совместно нажитое имущество не приобреталось за счет средств, сбереженных в результате неуплаты налогов.
В делах о банкротстве гражданина реализации подлежит как его личное имущество, так и имущество, принадлежащее супругу или бывшему супругу на праве общей собственности. Какова судьба общего имущества и долгов супругов при банкротстве, какую ответственность несут бывшие супруги за должника, можно ли застраховаться от взыскания кредиторов? Эти и другие вопросы, с которыми сталкиваются суды при разрешении дел о банкротстве, освещаются в настоящей статье.
Избежать правовой неопределенности
В статье проанализированы отличия общего и объективного сроков исковой давности, особенности исчисления сроков исковой давности применительно к длящимся правонарушениям, связанным с использованием объектов интеллектуальной собственности. Автор считает логичным определить в законе момент начала течения субъективного и объективного сроков исковой давности для длящихся нарушений, чтобы избежать правовой неопределенности.
В настоящем комментарии к статье Юлии Лялюцкой «Минимизировать вред» (см.: «АГ». 2021. № 19 (948)) автор высказывает свою точку зрения в отношении ряда идей, затронутых в публикации. Речь идет о различии двух видов гражданско-правовых нарушений по предмету доказывания, об усмотрении суда, о субъекте, выступающем в качестве истца. Также автор разъясняет, почему административная ответственность не является условием для удовлетворения иска, а нарушение подсудности – безусловным основанием для отмены решения.
Тема настоящей статьи продиктована общей озабоченностью общества и государства вопросами экологии и, соответственно, ростом количества исков о запрещении деятельности, создающей опасность причинения экологического вреда. Автор затрагивает вопросы ответственности за нарушение природоохранного законодательства, акцентируя внимание на специфике применения нормы п. 1 ст. 1065 ГК РФ при осуществлении деятельности, создающей опасность причинения вреда окружающей среде в будущем, в свете руководящих разъяснений ВС РФ и сложившейся практики их применения.
В настоящем комментарии к статье Виктора Глушакова «Самое “рисковое” доказательство» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор, разграничивая частоту и желание использования свидетелей в различных видах судебных процессов, иллюстрирует строгий подход к свидетельским показаниям в арбитражном процессе на примере выработанных практикой ограничений, связанных с применением оформленных протоколом адвокатского опроса показаний.
В настоящем комментарии к статье Виктора Глушакова «Самое “рисковое” доказательство» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор считает принципиально важным раскрыть причину «нелюбви» к свидетельским показаниям судей арбитражных судов и разъясняет, почему свидетельские показания не признаются арбитражными судами релевантным источником сведений о фактах, в чем заключаются объективные ограничения для их применения. По его мнению, российские арбитражные суды по ряду категорий споров все чаще отходят от формального процесса («по документам»), придавая больше значение экономическим мотивам, целям и добросовестности участников оборота, особенно это проявляется в налоговых спорах, а также в делах о банкротстве. А это, в свою очередь, делает практически неизбежным расширение сферы применения свидетельских показаний в российском процессе.
Важность института свидетельских показаний в арбитражном процессе недооценена
Автор настоящего комментария к статье Виктора Глушакова «Самое “рисковое” доказательство» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) согласен с коллегой, что важность института свидетельских показаний в арбитражном процессе не всегда оценена должным образом. Обобщая причины отказа судов в удовлетворении ходатайств о вызове и допросе свидетелей, он отмечает, что правила допроса свидетелей в рамках цивилистического процесса должны быть унифицированы, а использование свидетельских показаний в арбитражном процессе требует одновременного учета процессуальных и материально-правовых аспектов соответствующего регулирования, а также практических навыков допроса свидетелей и иных лиц, содействующих осуществлению правосудия.
Как защититься от взыскания исполнительского сбора
В настоящем отклике на статью Кирилла Кравченко, Анастасии Рейх «Административный штраф или иной вид ответственности?» (см.: «АГ». 2021. № 18 (347)) автор, рассмотрев способы избежать взыскания исполнительного сбора, подчеркивает, что если всем солидарным должникам предъявлено требование уплатить всю сумму долга, то именно в размере 7% от всей суммы долга применяется и санкция к каждому должнику. Но при этом, если 7% от суммы долга взыскано с любого из должников, то к остальным никакая санкция применяться не будет. И далее – уже солидарные должники должны решать вопрос о компенсации взысканного исполнительского сбора между собой добровольно или в судебном порядке, как это предусмотрено п. 1 ч. 2 ст. 325 ГК РФ.
Закона нет, судебная практика только начинает формироваться
Автор настоящего отклика на статью Кирилла Кравченко, Анастасии Рейх «Административный штраф или иной вид ответственности?» (см.: «АГ». 2021. № 18 (347)) и отклик на нее Ларисы Рябченко «Как защититься от взыскания исполнительского сбора» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)), высказав свою точку зрения по каждому из ключевых вопросов, рассмотренных в публикациях, приходит к выводу, что на сегодняшний день в исполнительном производстве не хватает правового механизма расчета уплаченного исполнительского сбора и порядка распределения его долей между должниками при солидарном взыскании, определения размера ИС солидарного должника, когда другие солидарные должники уведомлены об исполнительном производстве не были.
В комментарии к статье Алексея Новикова «Уголовно-правовые риски блогеров» («АГ». 2021. № 18 (347)) автор отмечает усиление внимания к блогерам со стороны правоохранительных органов, анализирует конкретные случаи из судебной практики, поддерживает мнение о необходимости для блогеров консультироваться с профессиональными юристами.
Как подтвердить факт оказания услуг по вывозу ТКО
Если договор на оказание услуг по обращению с твердыми коммунальными отходами не заключался, то имеет ли право региональный оператор взыскать за оказанные услуги? Каким документом можно подтвердить оказание услуги?
На каком основании расторгнуть рамочный договор поставки?
В соответствии с рамочным договором поставки заключаются отдельные договоры поставки в форме спецификаций, содержащих существенные условия (количество, ассортимент, периоды поставки и т.д.). Покупатель регулярно нарушает сроки оплаты, предусмотренные спецификациями (оплачивает поставленный товар с задержками). Может ли поставщик расторгнуть рамочный договор поставки в соответствии с п. 3 ст. 523 ГК РФ из-за неоднократного нарушения сроков оплаты по конкретным договорам?
Самое «рисковое» доказательство
Известно, что в суде показания свидетеля могут изменить результат рассмотрения дела, подвергнуть сомнению позицию стороны в деле и тем самым сыграть важную, а порой и ключевую роль. Какое значение имеют показания свидетелей и каким требованиям они должны отвечать в арбитражном процессе? Допустим ли опрос лиц, проведенный от имени лишь одной из сторон спора? Каковы особенности работы со свидетельскими показаниями? На эти и другие вопросы, порой разноречиво решаемые на практике, отвечает автор настоящей статьи, основываясь на собственном профессиональном опыте.
Нужны ли сейчас качественные изменения в методах ведения адвокатского производства?
В комментарии к статье Эдуарда Машкова «Инструмент дисциплины» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор не видит необходимости в качественном изменении регламентирующих ведение адвокатского производства методических рекомендаций, более актуальными ему представляются вопросы ведения электронного адвокатского досье и включения его в личный электронный кабинет адвоката для использования возможностей цифрового взаимодействия с правоохранительными органами, поскольку будущее – в развитии цифровой сферы.
Адвокатское делопроизводство и режим адвокатской тайны
В комментарии к статье Эдуарда Машкова «Инструмент дисциплины» (см.: «АГ». 2021. № 19 (348)) автор знакомит читателей с историей развития адвокатского производства, анализирует действующие Методические рекомендации ФПА РФ по ведению адвокатского производства, обращая особое внимание на необходимость ведения адвокатом производства отдельно от документов, принадлежащих доверителю. По мнению автора, толкование понятия адвокатской тайны позволяет структурировать адвокатское производство следующим образом: полученные от доверителя документы, содержащие сведения, которые могут быть обнародованы только с согласия доверителя по каким-то личным причинам; полученные от доверителя документы свободного доступа, на обнародование которых согласия доверителя не требуется или с них снят режим тайны в связи с разглашением; документы адвоката, защищенные адвокатской тайной, и документы адвоката, с которых адвокатская тайна снята в связи с тем, что они предоставлены третьим лицам или для широкого доступа.
Адвокатское производство является важной и неотъемлемой частью адвокатской деятельности. Статья посвящена нормативному регулированию ведения адвокатского производства, его роли в случае привлечения адвоката к дисциплинарной и иным видам ответственности. Автор дает рекомендации по оформлению документации.